Гитлер в Москве - Литературный Власовец

— И чем же я вам так успел насолить? — в чем чем, а в мужестве конструктору танков отказать было нельзя, он и с грозными советскими военачальниками ругался, — вроде женщин не уводил, жалоб и доносов на вас на писал.

— Верно, — усмехнулся фюрер, — но вы конструктор танка Т-34.

— А так за это? Но опять непонятно. Я же не один его конструировал. Или вы мне решили устроить показательный расстрел, чтоб никто больше его не дорабатывал? Так не получиться. Найдутся люди и после меня. К тому же я сразу предупреждаю, что на вас работать не буду.

— А вы мне не нужны, — окатил его как из ведра холодной водой фюрер.

— Так что же вам нужно?

— Чтобы вы остались живы и после свержения большевизма в России возглавили там танкостроение. И у нас заодно. Да, не удивляйтесь. Танки всегда лучше всего делали русские.

— И что теперь со мной будет?

— Поживете, полечитесь. Пытаться бежать в СССР как вы сами понимаете бесполезно. А потом может и войдете в проект.

— Какой проект?

— А об этом рано говорить, сейчас отдыхайте. А потом может и поговорим, — и фюрер направился к двери, но перед тем как открыть ее, обернулся и сказал совершенно серьезно, — вы должны были умереть через пару месяцев, сейчас думаю этого не произойдет. Всего хорошего, господин Кошкин.

После ухода фюрера начались обычные больничные процедуры. Но снотворное ему больше не кололи, и если вечером от переживаний у конструктора танков поднялась температура, то утром она спала. Он с каждым днем чувствовал себя все лучше. Но ему не давала покоя предпоследняя фраза Гитлера. Он и так и этак прокручивал события и их, следствие. И вдруг догадка которой он так боялся, приняла четкий смысл. Немцы знали будущее. Вот почему он личный враг Гитлера. Что-то он сделал, что так разозлило лидера Третьего Рейха. А сделать он мог только танк. Но если он умер, то значит танк доделали за него другие. Но теперь Адольф не боится его танка, значит он действительно знает будущее, и он как конструктор нужен не ему, а России. Стоп, а почему России, а не СССР. Значит будет война, в которой немцы считают, что победят. Кошкин не питал иллюзий насчет своего бегства. Его поселили в глухой провинции, и приставили немногочисленную охрану, немецкого он не знал, но ему дали радиоприемник, который ловил и радиостанции Москвы, а также присылали русскоязычные газеты, не только советские, но и издания эмигрантов. Когда он попросил кульман, его тоже предоставили. Конструктор всегда должен тренировать мысль. В феврале 1941 года приехал Вальтер Шеленберг, и передал ему тубус. Когда Кошкин развернул чертежи, то на первым там лежала большая, то тем меркам, формата А4 и цветная фотография танка Т-62 с немецким крестом на башне. Конструктор сразу понял, что его танку в будущей войне не конкурировать с этим.

Пригород Бранденбурга, Полигон диверсионного отряда «Брандербург-800».

Сентябрь 1939 г.

Теодор фон Хиппель, или «русский Судоплатов», которого по окончании войны в отличии от нашего, не репрессировали, сам не подозревал во что развернется его подразделение. Еще до его предложения о формировании части профессиональных диверсантов в конце 1939 года, он был вызван самим фюрером, и был принят в проект, ему следовало организовать спецподразделения под общим названием «Ночные призраки». Все его идеи были одобрены, а самому его дали очень много материалов из «будущего». А также необходимые материальные средства. Хиппель сразу задал три направления работы своего формирования. Первое — в свете предстоящей войны с Советским союзом — подразделения «Ост», второе — спецназ, но общего назначения, и третья элита — самая малая часть, аналог нашего спецназа ГРУ. Действовать которым можно было в любой точке мира. Все подразделения дислоцировались отдельно друг от друга, как и в нашей истории. Под Бранденбургом дислоцировалось подразделение «Ост», под Веной — «Гильдия убийц» так назвали спецназ ГРУ, а под Дюрене — штурмовые части специального назначения, вобщем германский спецназ. Набор в такие части был крайне специфичен. Но методики и техника 21 века превратили этих бойцов в ужас войны. Их девизом был: «За солдатами Рейха стоит Бог и фюрер, а за нами — дьявол». Все лучшее от оружейников, химиков, электротехников шло в первую очередь им. Но и спрос был соответствующий. При учебном захвате штаба часовым заранее сообщалось о возможном нападении, и разрешалось стрелять на поражение. Пули конечно сделали из резины, покрытой медью, да и в патронах пороху поменьше насыпали, но одновременно диверсантам надо было нейтрализовать часовых, не причиняя им увечий, и тем более не убивая. Но все справились. Потому что их инструкторы применяли очень жесткие методы тренировок. Получить от них резиновую пулю в грудь или «подорваться» на светошумовой гранате — обычное дело. И они учились. Захватывать, а если надо — взрывать мосты, подключаться к коммуникациям связи, для дешифровки у них были нетбуки. И к сорок первому году это была очень грозная сила. А еще они отрабатывали совместные действия высадки или эвакуации с вертолетчиками. В результате «Брандербург-800», так прижилось название этой дивизии стал одним из ударов, перевернувших ход войны в этой истории.

Пригород Бранденбурга. Часть диверсионного отряда «Брандербург-800».

Сентябрь 1939 г.

Первым в части выкопали при помощи экскаваторов небольшое, но глубокое озеро, вернее — большой пруд. А дальше почти половину его занял крейсер, вернее он так назывался в девятнадцатом веке, когда был построен, а сейчас старую посудину притащили сюда и она не тонула только потому, что была прочно посажена на донный песок. А вот аквалангисты тренировались на ней, прикреплять магнитные мины к корпусу судна. А инструкторы большими шестами наказывали ударами самых «громких». «Тишина — подруга диверсанта, и не следует ее злить», — повторяли они. К удару по СССР, в апреле 1941, все части Брнбербурга-800 находились в полной боевой готовности, и ничем не уступали спецназу нашего времени. Но их главная задача была не уничтожать противника, а загонять в части в «котлы», пользуясь связью советского командования. И они с этим прекрасно справились. В первый месяц войны в котлах оказались свыше миллиона советских военнослужащих. А дальше началась операция «Гроза над Москвой».

Берлин. Рейхсканцелярия.

Апрель 1941 года.

— Итак, — начал Гитлер совещание, — война с СССР потребует от нас всех сил и возможностей. Как говорили в той истотории, это не легкая прогулка по Европе.

— Я предлагаю напасть внезапно, как в том варианте. Уничтожить все к чему мы можем дотянуться. Прежде всего технику. Тогда русским просто нечем будет воевать, — сказал Кейтель.

— И русские опять пойдут на наши пулеметы и танки с винтовками? — спросил Гудериан.

— Но тогда погибнет меньше наших солдат, — возразил Кейтель, — и их кстати, тоже. Видя что они ничего не могут противопоставить нам, они либо отойдут, либо сдадутся в плен.

— Вы что ничего не читали из материалов Геббельса? — взъярился фюрер, — они пойдут и на пулеметы и на танки с голыми руками!

— Тогда какой выход? — спросил фон Брахулич.

— Простой, — сказал, сидевший в сторонке Мюллер, — мы объявляем войну. Даже дадим им время: сутки или двенадцать часов. Сразу после этого у русских начнется бардак. А если подключатся наши диверсанты, то все упроститься. У нас прекрасная разведка и взаимодействие частей. Вот этот козырь мы и используем. Ничего особо не меняется. Мы усвоили все уроки Испании, Польши, Франции и Англии, а русские после финской кампании так ничего и не поняли. Даже форму не сменили.

— Не хочется воевать с самоубийцами, — поморщился Гудериан.

— Они не самоубийцы, просто заиделогизированные до невозможности люди, — ответил Мюллер, — я их очень хорошо изучил, и поверьте, мне их даже в чем-то жалко.

— Не замечал в вас раньше сентиментальности, — усмехнулся Гейдрих, его элитные части СС уже успели прославиться крупными военными победами над французами.

— Что с военнопленными? — задал очередной вопрос Гитлер, — нам же всю эту ораву кормить придется!

— Нормально, мой фюрер, — ответил Гот, — сборные казармы на летнее время, и работа по восстановлению разрушенных зданий коммуникаций, также восстановление структуры управления. Весь проект лагерей я уже представил в главное аналитическое управление. Они одобрили его. Если победим, как планируют наши аналитики, за два-три месяца, то распустим их по домам и все. Продовольствия хватит.

— А откуда вы его возьмете? — удивился Гитлер.

— Купили в Аргентине. Так же придется кормить русских крестьян, или как их там — колхозников. Если начнем до посевной.

— Может тогда начнем после посевной? — предложил Клейст.

— Нет, не успеет утрястись система управления. Все равно урожай будет потерян.