Тэлон (ЛП) - Коул Кериен

— Ты хочешь, чтобы я тебя бросил?

Даже злой, грубый и неопрятный он выглядит слишком сексуально и привлекательно. И мило, если брать в расчет маленькую кошку на плече. Как же мне хочется, чтобы он снова подшучивал надо мной, заигрывал, как кот с мышкой. Я скучаю по его объятиям по ночам.

— Как ты вообще можешь спрашивать у меня такое. Ты же знаешь, что я этого не хочу.

— Не знаю.

— Значит, ты просто идиот! — выкрикиваю я и убегаю из комнаты.

Он сведет меня с ума! Я спускаюсь вниз, на кухню, где меня уже какое-то время дожидается заранее приготовленное тесто для его любимых пирожных. Я так хочу заставить его хоть немного улыбнуться, что закупила специальные ингредиенты и утварь и посмотрела несколько обучающих видео, чтобы сделать пирожные в форме кошачьих мордочек, покрытых белой глазурью с глазками из леденцов, ушками, носиками и даже маленькими усиками.

Два часа спустя он заходит на кухню обнаженный по пояс, его видавшие виды джинсы сидят низко на бедрах. Несмотря на ссору и обиду, от одного его вида у меня предательски порхают бабочки в животе. Он замечает на столе трехъярусное блюдо для десертов, полное капкейков — кошачьих мордочек.

— Ты сделала капкейки… — удивленно отмечает он. — Или это мыло?

Я отворачиваюсь к раковине, чтобы помыть руки.

— Нет, это настоящие капкейки.

— Это же кошки. На Пикси похожи.

— Да.

— Очень симпатичные. Даже есть жалко.

— Что ж, надеюсь, ты их съешь. У меня два часа ушло на то, чтобы их для тебя приготовить.

— Ты сделала капкейки для меня? — Он подходит ближе и становится возле раковины, рядом со мной. — Почему? Я же вел себя как мудак.

Я поворачиваюсь к нему и стараюсь не расплакаться. Слезы жгут мне глаза еще с нашей ссоры.

— Потому что, хоть ты и ведешь себя как засранец, я хочу, чтобы ты был счастлив. Хочу снова увидеть, как ты улыбаешься.

— Ты назвала меня идиотом.

— Иногда ты бываешь идиотом.

Он кивает и откусывает большой кусок капкейка.

— Ты права, — отвечает он, прожевав. На губе у него остался небольшой кусочек глазури, и он непринужденно облизывается. А я тут же вспоминаю ощущения от его языка на своей коже, когда он зацеловывал меня с головы до ног. — Очень вкусно, Мармеладка. Хотя у меня такое ощущение, будто я ем голову Пикси.

— Я не подумала об этом, когда их делала, — смеюсь я.

— Ты что, плакала? — замечает он и приподнимает мое лицо за подбородок, заставляя посмотреть на него.

— Немного… — Я пытаюсь отвести глаза, но он не дает мне опустить голову.

— Я не хотел тебя расстроить, Аз. Я просто…

— Я люблю тебя, — перебиваю его я.

— Что? — он смотрит на меня удивленно, широко распахнув глаза.

Я проглатываю комок, застрявший в горле, и повторяю:

— Я люблю тебя. Не знаю, почему ты не можешь любить меня тоже. — Голос у меня сбивается, и по щеке ползет слеза, но я не отворачиваюсь.

— Ты правда так думаешь? — он осторожно проводит пальцем по моей щеке, вытирая слезы.

Я только киваю, не в силах больше говорить. Не надо было вообще ничего говорить.

— Тогда знаешь, что? — продолжает он, глубоко вздохнув. — Ты еще большая идиотка, чем я. — Он кладет ладонь мне на затылок и прижимается губами к моим губам. — Я люблю тебя. Люблю тебя больше всех на свете!

Колени у меня слабеют с каждым его поцелуем, поэтому я отчаянно цепляюсь за его плечи.

— Больше всех — это много… — шепчу я.

— Это дохрена!

Он меня любит.

Тэлон поднимает меня на руки и направляется в гостиную, там опускает на диван и сам устраивается рядом.

— Боюсь, что уроню тебя, если поднимусь вверх по лестнице, — объясняет он между поцелуями.

— Ну и ладно, все равно постель слишком далеко, — отвечаю я, пока мы срываем друг с друга одежду и разбрасываем ее по комнате. Он целует мою шею, нежное место за ухом, впивается в кожу так жестко, что я уверена, завтра там будут следы, но мне все равно. Важно только то, что он стал прежним собой.

И он меня любит!

Он губами спускается по моему телу все ниже, язык скользит между грудей, ласкает соски, затем живот. По спине у меня бегут мурашки. Тэлон поднимает мои ноги себе на плечи и опускает голову между моих бедер. Его язык, губы и пальцы теперь совершают какое-то волшебство у меня между ног. Я протягиваю руку и зарываюсь пальцами в его волосы, невольно приподнимая бедра, чтобы прижаться к нему сильнее. Случаи, когда мы можем заняться любовью, не спровоцировав очередной приступ, теперь редкость. Не хотелось бы все испортить. Спустя несколько минут чистого восторга я осторожно тяну мужа к себе.

— Я хочу тебя, — говорю я, обвивая его талию ногами.

— Сначала скажи, — требует он и, раззадоривая меня, прикасается головкой члена к моему клитору и слегка надавливает.

— Я хочу тебя, — повторяю я, сжимая его плечи. Боже, как же мне нравится, что он такой мускулистый и крепкий.

— Не это…

— Тэлон, пожалуйста… — Я ерзаю, пытаясь занять стратегически верное положение.

— Скажи, и я весь твой.

— Я люблю тебя?

— Теперь это уже вопрос? — Он игриво улыбается и продолжает дразнить меня то прижимаясь, то отстраняясь от меня.

— Нет. Никаких вопросов. Я люблю тебя. — Я притягиваю к себе его голову и целую в губы. — Я очень тебя люблю. — Снова целую и, приподняв бедра, льну к нему. — Я люблю тебя.

Он медленно входит в меня, сантиметр за сантиметром.

— Ого! Я люблю тебя. Очень-очень сильно! — выдыхаю я, обняв его за спину.

Он смотрит мне прямо в глаза, его волосы падают мне на плечи, и я вижу, как меняется выражение его лица. Взгляд становится мягче. Черты лица расслабляются, а губы расплываются в той самой искренней улыбке, которая может растопить айсберг. Он кажется совсем юным и беззаботным. Ему хочется быть любимым. Почему нам потребовалось столько много времени, чтобы это понять?

— Я тоже тебя люблю, Мармеладка. С каждым ударом моего глупого сердца.

Глава 38

ТЭЛОН

Когда я захожу в назначенное время в студию, в рабочей зоне Лукаса, как обычно, торчит Финн. Я уже пропустил несколько визитов в тату-салон, потому что был не в состоянии сесть за руль, а тащить сюда Азию мне не хотелось, но, поскольку в последние пару дней мое самочувствие заметно улучшилось, сегодня я доехал сюда сам. Если не считать спуск от подъездной аллеи до главного шоссе, все прошло совсем неплохо.

— Эй, Тэлли-Хо, как жизнь? Как здоровье? — спрашивает Финн заметно громче и медленнее, чем нужно. Ненавижу этого мудака!

— Отлично. Спасибо, что притворился мной, пока я был в больнице. И прости, что онлайн на тебя обрушилась куча комментариев про то, как отстойно ты играешь по сравнению со мной. Ты правда старался, я знаю.

— Парни… — предупреждает Лукас. — У нас здесь зона, свободная от мудаков!

— Жаль, что ты больше не сможешь услышать, как от удовольствия повизгивает твоя милашка-жена, — усмехается Финн. — Хотя это, наверное, не самое неприятное в твоем состоянии.

— Мужик, я ее отлично слышу, не переживай, — отвечаю я, стиснув зубы.

— Судя по всему, у нее уже есть запасной вариант на примете на случай, если ты совсем превратишься в овощ. Видел ее с каким-то парнем по дороге сюда.

В одно мгновение я отталкиваю Лукаса в сторону и кулаком заезжаю Финну по лицу.

— Не смей и слова говорить о моей жене, — спокойно выдавливаю я, вытирая с руки следы крови.

— Так, хватит! — встревает между нами Лукас. — Я не собираюсь терпеть бардак в своей студии. — Он одним взглядом останавливает Финна, который явно намеревается двинуть мне в ответ, да и я совсем не против. — Финн, ты мне как брат, чувак, но иногда ведешь себя, как мудак! Я перенесу твои визиты, чтобы вы двое здесь больше не пересекались. Собирай вещи и уходи. Я позвоню, когда найду для тебя подходящее время.

Когда Финн уже двигается к выходу, в комнату заглядывает Рейн и начинает верещать, осматривая его лицо. Можно подумать, я самому Христу морду начистил.