Мучения Минти Мэлоун - Изабель Вулф

– Даже не думай, – произнесла Эмбер, когда через три минуты я закончила разговаривать с Домиником. – Даже не думай с ним встречаться.

Я взглянула на нее:

– Что со мной? Поседела? Лицо все в морщинах? – Она отрицательно качнула головой. – А у меня такое ощущение, будто за последние десять минут я состарилась лет на пятьдесят.

Меня всю трясло. Ладони и лоб взмокли. Когда я вновь услышала его голос, внутри все перевернулось. А когда он попросил о встрече, меня будто током прошибло.

– По-моему, тебе не следует с ним видеться, – внушала Эмбер еще настойчивее. Она протянула мне бумажный платок. – Какой смысл? – Мы пошли на кухню, она потянулась за бутылкой, где оставалось немножко бренди, для готовки.

– Я должна с ним увидеться, – мой голос звучал надсадно и хрипло. – Тогда, возможно, я пойму. Он обещал все объяснить. Сказал, есть кое-что, чего я не знаю. Тогда он не мог признаться. – Эмбер закатила глаза и покрутила пальцем у виска. Взглядом я молила ее о снисхождении. – Он сказал, ему ужасно жаль, что все так получилось.

– «Все так получилось»? – воскликнула Эмбер. – Как типично для Доминика! Ты хочешь сказать, ему жаль, что он так поступил!

– Думаю, как раз это он и имел в виду. Ему жаль, что он так поступил. Но он говорит, на то были свои причины.

– Причина в том, – с ненавистью прошипела Эмбер, – что он – ублюдочный слабак, у которого нет ни малейшего представления о морали. – Я мрачно воззрилась на нее. – Бесхребетный, как земляной червь, – выплюнула она. – Хотя нет, земляные червяки не заслужили сравнения с Домиником. Он хуже.

– Зачем ты так, – всхлипнула я.

– Почему нет? Он того заслуживает. Доминик – длинная, запутанная тропинка, которая никуда не приведет.

– О, Эмбер!.. – Я заливалась слезами.

– От него одни неприятности, неужели не видишь? – бушевала она. – Значит, Пятачка он тоже бросил? – Я кивнула. – К нему нужно прицепить табличку с уведомлением, – язвила она. – Что-нибудь вроде: «Женщины, опасайтесь за свое психическое здоровье, не связывайтесь с этим парнем!» Встречаться с ним – чертовски плохая идея, – Эмбер покачала головой и выпятила губы. – Мне кажется, ты должна перезвонить и отказаться. Скажи, тебе-то, зачем нужно его видеть?

– Я была очень привязана к нему, – тихо созналась я. – А он... это... то, что случилось в день свадьбы... за последние девять месяцев превратилось в настоящее наваждение. Я не понимала, что произошло, и во всем винила себя. Теперь, наконец, у меня появился шанс узнать правду, и я не упущу этот шанс.

Эмбер вздохнула:

– Что ж, делай что хочешь, лишь бы он не попытался тебя вернуть.

– Не глупи, – устало отмахнулась я. – Разумеется, он не будет пытаться меня вернуть.

– Я хочу, чтобы ты вернулась, – сказал Доминик. Мы встретились в «Айви», в четверг, после восьми. – Мне кажется, мы должны попробовать начать все с начала.

Он сразу выложил, чего хочет. Словно боялся, что события выйдут из-под контроля и не представится шанса. Я молча воззрилась на него. Тысячу раз я представляла себе эту минуту. Минуту нашей встречи. Хоть и была уверена, что никакой встречи не случится. Ведь Доминик такой – если что решил, уже никогда не передумает. О да, Доминик всегда знает, чего хочет, точно знает. Оказывается, я ошибалась. Кто бы мог подумать?.. И вот мы здесь. Опять сидим лицом к лицу.

Что бы вы сделали на моем месте? Категорически отказались встречаться? Согласились, но не пришли? Явились бы с единственной целью – осыпать его оскорблениями и вылить на голову тарелку супа? Может, вы бы опозорили его при всех. Или прихватили с собой другого парня. За последние два дня все это приходило мне в голову. Я перебирала варианты, как одежду на вешалках в магазине. Но, в конце концов, отвергла их все. Это было не для меня. Я просто решила сохранять спокойствие: буду вести себя невозмутимо, очень-очень. Мысленно я обложила сердце льдом. Но, когда вошла в ресторан, поджилки предательски дрожали.

Официант предложил проводить меня до столика, но я сразу увидела Доминика и сама направилась точно к цели, как снаряд, реагирующий на тепло. При одном взгляде на него меня прошил электрический разряд, я ощутила обжигающий выплеск адреналина. Он не изменился, но в то же время в нем появилось что-то незнакомое. Глаза такие же голубые, зато волосы потемнели, как всегда зимой. С недовольством я заметила, что он поправился. Значит, его не мучили угрызения совести. Или просто переел мясных пирожков на свиноферме? Он поднялся на ноги, и наступил неловкий момент: стало ясно, что он собирается меня поцеловать. Я осторожно повернула голову и, вдохнув знакомый аромат «Шанель», ощутила острый укол боли. Он пил джин-тоник и предложил то же самое мне. Но я заказала «Перье», потому что поняла: стоит сейчас выпить что-нибудь крепче минеральной воды, и я разрыдаюсь. По обыкновению, он был изысканно одет – не в рубище из мешковины, как мне мечталось, а в темный костюм и рубашку в тоненькую полосочку с двойными манжетами, в которых поблескивали серебряные запонки, подаренные мной на день рождения. Ни посыпанной пеплом главы, ни вериг. Вместо них новенький бледно-желтый шелковый галстук, который я видела в первый раз. Наверное, подарок от Пятачка. Короче, выглядел он просто сногсшибательно. Самое смешное, когда я сегодня собиралась, на меня снова накатил знакомый приступ паники: вдруг ему не понравится, как я выгляжу? Что, если он будет отпускать колкости? Скажет, что сумка не подходит к костюму, пиджак мешковатый, или не того цвета, или слишком дешевый. Я чувствовала себя виноватой, потому что выбросила всю одежду, которую он мне подарил. Поймав себя на этом, я села на кровать и дважды со всей силы ударила по лбу. А потом надела брюки от «Ред-о-Дед» – Доминика бесит, когда женщины ходят в брюках, – и черный жакет от «Комм-де-Гарсон». Самую неженственную одежду, какая только нашлась в моем гардеробе. Волосы я прилизала с помощью геля. Увидев меня, он был ошарашен. Я заметила, как в его глазах вспыхнуло изумление. Но он слова не проронил ни по поводу мальчишеской стрижки, ни о кардинально изменившемся стиле одежды. Может, видел мою фотографию в «Стандард» и был уже готов.

Несколько секунд мы нервно разглядывали друг друга. Он попытался, было улыбнуться, но налетел на мой холодный, равнодушный взгляд. Однако сердце у меня пылало. Впервые за всю историю наших отношений я имела над ним власть. По той простой причине, что это он захотел со мной увидеться. Несколько минут мы сидели молча, изучая меню. Потом к нашему столику подошел официант.

– Мне, пожалуйста, трехцветный салат из виноградных помидоров и жаренную на сковороде рыбу-меч, – заказала я.

– Простите, мадам, – официант явно был сбит с толку. – Но этого нет в меню.