Британия - Саймон Скэрроу

После того как тусклые фигуры легионеров скрылись в темноте, мрачный Катон повернулся к Макрону:

– Пора начинать.

– Не могу сказать, что я испытываю особый энтузиазм, – проворчал центурион. – Когда эти парни приходили на службу, они едва ли рассчитывали на такой конец.

– Они мертвы, Макрон, и не узнают, что были унижены после смерти. К тому же, если б речь шла обо мне, я порадовался бы, что и после гибели могу послужить своим товарищам.

Ветеран с сомнением посмотрел на друга:

– Наверное.

– Кроме того, враг сумел нас обмануть, когда проделал такой же фокус с нами. Так что за работу. Я пошлю фракийцев вперед, чтобы противник не сомневался в нашем присутствии. Четвертая когорта пусть начнет переносить тела. Нам нельзя терять времени, Макрон. Чем скорее мы это сделаем, тем лучше. Снегопад скоро прекратится; мы же не хотим, чтобы варвары увидели, чем мы тут занимаемся?

– Да, господин префект.

Макрон кивнул и начал собирать солдат для переноски трупов. Половина из них продолжала держать оружие в руках, стоя за небольшим земляным валом, чтобы обмануть врага; остальные подошли к повозкам и стали выгружать трупы. Тела приносили к кострам и рассаживали их вокруг огня, словно они решили погреться. Как только с этим было закончено, Макрон приказал развести костры побольше, чтобы они продолжали гореть даже после ухода римлян.

Когда снегопад, наконец, прекратился, враг увидел сидевших римлян. Теперь они будут ждать до рассвета и только потом начнут атаку. К этому моменту легионеры успеют уйти на несколько миль. И, самое главное, не окажутся между двумя армиями варваров.

Катон повел «Кровавых воронов» вперед, рядом с тем местом, где были рассыпаны триболы. Свежий снег накрыл их белым покрывалом, и разглядеть опасность было трудно – наступив на них, лошадь или человек получит серьезное ранение.

– Мирон?

– Да, господин префект?

Катон размышлял о том, как следует расположить сотню всадников, оставшихся в его распоряжении.

– Я хочу, чтобы на каждом фланге стояло по эскадрону, еще два должны патрулировать пространство между ними. Один останется в резерве. Не нужно выдвигаться далеко вперед. И объясни всем парням, что они не должны преследовать вражеские патрули, если те начнут к нам приближаться. Мы не можем позволить себе участвовать в схватках.

– Слушаюсь, господин командир.

Катон ждал, когда его приказы будут исполнены, и наблюдал за врагом. Изредка он замечал далекие фигуры варваров, следивших за римлянами, но они почти сразу скрывались из вида. Наконец, Катон окончательно убедился, что враг не станет атаковать их позиции в ближайшее время, и вернулся к Макрону. Центурион наблюдал, как его люди рассаживают вокруг костра последних мертвецов. Задача оказалась достаточно сложной. Некоторые трупы успели закостенеть в удобном положении, и их удавалось легко пристроить возле костра. С другими приходилось повозиться – некоторых ставили или укладывали на землю, накрывая плащами, словно они пытались согреться. Зрелище получилось жутковатое. Пламя освещало изувеченные в сражении лица, челюсти разжались, глаза бессмысленно смотрели в пустоту. В жизни они бы сидели у костров, обменивались мехами с вином и шутками. Но теперь превратились в застывшие молчаливые тела – насмешка над недавней жизнью, которую они вели в армии. Все их воспоминания, опыт и желания навсегда исчезли.

Макрон накинул плащ на плечи последнего трупа и отступил на пару шагов назад, разглядывая свою работу. Потом он осторожно похлопал мертвеца по голове и отвернулся. Его грустный взгляд перехватил Катон.

– Мы закончили, командир. Все на своих местах.

– Хорошая работа, Макрон.

– Не могу сказать, что я в восторге, но я прекрасно понимаю, почему мы поступаем именно так. Однако эти парни заслужили настоящие похороны.

– Мы воздадим им почести, когда доберемся до Девы. Клянусь.

Макрон рассмеялся:

– Ты хотел сказать, если мы доберемся до Девы?

Катон посмотрел на друга:

– В чем дело, Макрон? Ты так быстро потерял мужество? Ты еще даже не начал уничтожать врага. Должно быть, к тебе подкрадывается старость.

Макрон нахмурился:

– При всем глубочайшем уважении, господин префект, я попрошу вас пойти в задницу.

Катон рассмеялся:

– Уже лучше! В последнее время было слишком много мрачных предсказаний…

Потом выражение его лица изменилось, он на мгновение стиснул зубы, взяв под контроль вновь обрушившуюся на него скорбь. Катон понимал, что не может погружаться в свою личную трагедию. Только не сейчас, когда жизни его людей зависели от того, насколько он сможет сосредоточиться на выполнении долга. У него еще будет время подумать о смерти Юлии. А если он не переживет вызовы ближайших дней – тем лучше. Он будет избавлен от ужасной тоски из-за потери любимой жены, и они вновь соединятся в тенях, что следуют за этой жизнью. Катон постарался выбросить из головы все мысли о Юлии, сделал глубокий вдох, и выражение его лица стало серьезным.

– Ты должен увести своих людей отсюда, центурион.

– Что делать с фургонами, господин префект?

Катон огляделся по сторонам и увидел повозки, колеса которых уже начал заносить снег. Мулы стояли, опустив головы, снежинки падали на их шкуры и тут же таяли.

– Оставим здесь. Они лишь замедлят нас.

– А что делать с мулами?

Вот это серьезная проблема. Мулы представляли ценность и не должны были попасть в руки врага. При других обстоятельствах Катон приказал бы Макрону убить их, но они могли пригодиться армии.

– Распряги и уведи с собой. Они могут нести снаряжение или раненых. Ну а в крайнем случае их можно рассматривать как еду, идущую своим ходом.

– Да, господин командир. – Макрон состроил гримасу. – Не самое лучшее мясо, на мой вкус…

– Если учесть, что нас ждет впереди, я сомневаюсь, что это будет худшее из того, что нам придется есть. Тебе пора уходить, Макрон. И обязательно возьми лошадь, которую я оставил для тебя.

Они сжали друг другу предплечья.

– Не рискуй понапрасну, ладно? – сказал Макрон.

– С нами все будет в порядке. У нас свежие лошади, и мы легко сможем уйти от врага. А ты постарайся быть готовым развернуть когорту и поддержать нас, когда мы присоединимся к колонне.

– Я об этом позабочусь. Удачи, господин префект.

Макрон отпустил предплечье Катона, они обменялись салютами, и центурион приказал когорте строиться. Снег доходил легионерам до середины икры, когда они занимали свои места в походной колонне. Как только бойцы закончили построение, Макрон отдал приказ выступать. Катон посмотрел, как его друг садится в седло и направляется вперед в начало когорты, и легионеры зашагали под ночным небом, сквозь снегопад. Вскоре они скрылись из вида, и Катон остался с мертвецами и «Кровавыми воронами». Мертвецы вдруг показались ему похожими на скульптуры, а снег все падал и падал, покрывая их застывшие фигуры с ног до головы белым саваном. Естественно, снежинки на мертвецах не таяли. Если снегопад будет продолжаться, то к утру их совсем занесет, и они превратятся в неаккуратные холмики на фоне зимнего пейзажа – так и будут ждать врага.