Конфигурация - J.M.

- Или экстрасенсов?

- Да. Сложно делать какие-то выводы о том, природу чего ты не понимаешь. А природа мыслезнаков нам неизвестна, гио слишком мало об этом говорят. Но все-таки я предполагаю, что мыслезнаковое общение хотя бы отдаленно напоминает телепатию и сверхчувственное восприятие. Пусть и не совсем - иначе гио не нуждались бы ни в каких технологических средствах связи, а они используют связь прямого потока, - но отчасти. Можно надеяться, у человека, который обладает экстрасенсорными способностями, получилось бы, скажем, прочесть вот эту книгу, - Майкл указал на находку Луизы. - Да и не только ее...

- Понял, - кивнул Брэдли. - Я где-то слышал, что мыслезнаки позволяют хранить информацию как бы на разных уровнях... Вроде, даже в виде какой-то энергии. В общем, я не очень точно помню... Но в любом случае было бы здорово узнать, о чем пришельцы говорят между собой. И что от нас скрывают. Много бы тогда, наверное, обнаружилось вранья! Стали бы они предлагать все эти свои блага в обмен на немного генетической информации! По-моему, цели у них совершенно другие. Может, им нужна Земля, потому что их планета превратилась в пустыню. Или люди для них - подходящая рабочая сила...

Брэдли впервые открыто высказал все, что думает о пришельцах, перед Майклом и Луизой. И так разошелся, что те удивленно переглянулись. Лишь заметив это, Фолио, наконец, замолчал.

- Хм-м, - кашлянул Мэйнлоу, - действия гио, конечно, можно не одобрять. Но для человека, который собирался стать буддийским монахом, ты не слишком-то терпим, а?

- Ты ничего не знаешь, дядя! - запальчиво воскликнул Фолио. - Гио убили моих родителей!

- Но... - Майкл запнулся, не зная, что сказать.

- В газетах написали, они погибли при испытаниях нового двигателя. Не уточнили, что это был двигатель для первого сэнсолета, основанный на гиотской технологии. В нем использовалась их чертова предэнергия!

- Пусть даже так, - тихо сказала Луиза, - несчастье, скорее всего, было случайностью. Какая выгода гио его подстраивать?

Наверняка Луиза была права. Но легче от этого не становилось.

- Мне все равно, - помотал головой Брэдли. - Это сделали они, или это произошло из-за них... Знаете, если начистоту - я уж все скажу - когда я сюда к вам ехал, надеялся... Ну, раз пришельцы проявляют к центру интерес - может, удастся и мне встретиться с гио. С этим представителем, например, с которым ты, Майкл, разговаривал...

- Я был в резиденции всего раз, Брэд, - пожал плечами Майкл. - Я не министр, не политик - короче говоря, не особо важная персона. Не я назначил гио встречу, а он - мне. Но зачем тебе видеться с Фааром? Что ты... собираешься сделать?

- Можешь не опасаться, - усмехнулся Брэдли, - ничего экстремистского. Как бы я к ним ни относился, на такое у меня духу не хватит. Если честно, сам не знаю - зачем. Просто посмотреть в глаза этим существам... Не знаю.

- Наверняка обещать ничего не могу, но, мне показалось, интерес Фаара к центру далеко не исчерпан... Если представится случай, как сотрудника "Поиска" мы можем отправить тебя на аудиенцию. Так что, не исключено, ты действительно сможешь один на один поговорить с гио...

- Свою очередь я тебе с радостью уступлю, - заявила Луиза. - У меня встречаться с инопланетянами нет никакой охоты.

После откровенного разговора на душе и у Брэдли, и у Мэйнлоу полегчало. Больше никаких недоговоренностей между ними не было.

Теперь Фолио знал, что основные усилия исследовательского центра направлены на то, чтобы найти подходящую кандидатуру для чтения - или разгадки - мыслезнаков. В "Поиск" и прежде могли обращаться все, кто желал проверить себя на наличие экстрасенсорных способностей. Сейчас Майкл старался, чтобы об этой возможности узнало как можно больше людей. Конечно, истинные цели программы станут известны только одному человеку, у которого действительно обнаружится склонность к сверхчувственному восприятию. Но чем больше желающих испытать себя - тем выше вероятность добиться положительного результата.

Кроме этого, расшифровкой мыслезнаков занимался Кристофер Грин, программист "Поиска". Правда, материалов в его распоряжении было мало. Помимо книги, имелась всего одна запись мыслезнакового "диалога" гио, точнее, его звукового уровня. Перед встречей с Фааром Майкл включил диктофон на своем телефоне. Во время их разговора представителю по прямопоточной связи поступил срочный вызов с главного корабля. Просить посетителя выйти было бы невежливо, и Фаар общался с другим гио при Майкле.

Работу Кристофера затрудняло то, что и графические символы, и звуки в мыслезнаковом языке имели второстепенное значение. Затрудняло настолько, что, по словам самого Грина, попытки расшифровки представляли собой путешествие из одного тупика в другой.

- Вот если бы мне раздобыть гиотский компьютер - или как там у них называются такие машины - дело бы пошло, - часто повторял Кристофер. - Проблема не в мощностях, а в способе мышления. Разум машины отражает разум ее создателей. Разгадывать древние человеческие языки может помочь наш компьютер, но для гиотского нужен гиотский...

Сама книга в счет не шла, Грин считал, что это воспроизводящее устройство, которое собственным "интеллектом" не обладает. А заполучить полностью гиотскую "разумную" технологию не представлялось возможным. Пришельцы охотно делились познаниями для создания "гибридов" на основе собственных и человеческих разработок, вроде тех же сэнсолетов или прямопоток-фонов. Но в чистом виде свои изобретения людям не передавали, объясняя это фактором "специализации". Поэтому Майкл возлагал больше надежды на поиски телепата, чем на труд Грина, хотя в своей области Кристофер был действительно талантлив.

Сложность заключалась в том, что у многих, кто обращался в "Поиск" в надежде открыть у себя необыкновенный дар, обнаруживались не экстрасенсорные способности, а мания величия или психические расстройства. Как-то Майкл признался Брэдли, что последнего настоящего телепата встречал три года назад.

- Так, может, стоит сейчас с ним связаться? - предложил Фолио.

- Не выйдет, если только для начала не найдем медиума, - без малейшего веселья пошутил Мэйнлоу. - Рэндольф и тогда-то уже был горьким пьяницей, а спустя еще немного упился до смерти.

Но, так или иначе, кандидаты в экстрасенсы время от времени появлялись. Сначала всех их направляли к Хантингу, который проводил первые тесты с генератором случайных чисел, старыми добрыми картами Зенера и сенсорной депревацией (как Брэдли узнал, этим мудреным словосочетанием именовалось лишение органов чувств внешнего воздействия - то есть обычная повязка на глаза или наушники). Удачно выполнившие все эти задания должны были перейти на следующий этап, ответственным за который был Майкл. Здесь претендента ждали испытания по способу "ганцфельд", или "пустого поля", с использованием белого радиошума и специальных очков, а также по некоторым другим методикам, разработанным самим Мэйнлоу. Но большинство кандидатов до второй ступени не добирались. Брайану приходилось благодарить их и вежливо прощаться.

Брэдли, желая приносить "Поиску" пользу не только раскладыванием по местам старых бумаг, предложил Хантингу свои услуги в качестве ассистента. Он мог бы, скажем, помогать в ходе тестов и фиксировать результаты. Брайан ничего против этого не имел, потому что кроме "экстрасенсорных" испытаний, у него в центре были и другие обязанности, по большей части связанные с расследованием разных загадочных происшествий.

Майкл желанию племянника включиться в работу более активно мог только порадоваться. Тем более что Брэдли для нее вполне подходил, не был ни чересчур легковерным, ни абсолютным скептиком. Неудачи не заставляли его отчаиваться, кажущийся близким успех - впадать в эйфорию. Он не отметал никаких возможностей заранее, просто потому что считал их "нереальными". А деятельность "Поиска" в целом стал воспринимать так же естественно, как если бы тут изучали что-то самое что ни на есть объективно воплощенное, вроде жизни морских птиц или болотных лягушек - только гораздо интереснее.

Невероятного в общем смысле слова для него как будто не существовало. Но уж если приходилось сталкиваться с обманом - он всегда старался его разоблачить. Например, когда они с Майклом поехали за город, чтобы осмотреть круг, таинственно появившийся за одну ночь на пшеничном поле, именно Фолио первым заметил следы от ботинок на том участке круга, куда, по свидетельствам очевидцев, с момента его обнаружения никто не заходил.

Лишь когда дело тем или иным образом касалось гио, Брэдли терял всю свою рассудительность и готов был обвинить пришельцев в каких угодно грехах. Майкл, которому нередко приходилось ставить общепринятые мнения под вопрос, невольно задумывался - может, племянник прав, и напрасно большинство считает человеческо-гиотские отношения благом для людей?..