Тайна древнего колодца - Мино Милани

-- А что? Вы считаете мой список неполным? Чего-то в нем, возможно, недостает, но обсудив

-- Профессор, -- сказал я, -- об экипировке позаботится мой друг. Мой старый армейский товарищ. Мы вместе воевали в Корее, он готовил экипировку для командос... Это человек, -- убежденно добавил я, -- которого отличают одновременно два редких свойства: воображение и практическая сметка. Мы можем положиться на него.

-- Но я надеюсь, вы не собираетесь брать его с собой? -- встревожился Брэггс. -- Экспедиция укомплектована. Профессор Де Ла Крус, то есть мисс Линда, займется научной частью, я -- археологическими находками, вы, Мартин, будете, так сказать, руководителем, а господин Даггертон станет фотографировать все, что возможно. Зачем нам еще кто-то? Впрочем, -- добавил он, -- если есть возможность, то я бы предложил доктора Хольсштейна, молодого геолога, который...

-- Который, -- прервал я его, -- не сумеет исправить вышедший из строя кислородный прибор. Нет, профессор, позвольте уж решать мне. Илк нужен нам. Он, -- пояснил я, набирая номер телефона, -- самый дельный и самый молчаливый человек, какого я когда-либо встречал. С ним мы как за каменной. Сейчас я вам это докажу.

Они смотрели на меня, явно заинтригованные. Гудок прозвучал в трубке два или три раза, потом донесся мужской голос:

-- Стивен Стендилк.

-- Привет, Илк. Это я, Мартин Купер.

-- А, лейтенант!

-- Послушай, Илк, ты в курсе истории с островом Оук, с этим колодцем, я хочу сказать?

-- Нет.

-- Неважно. Мне надо бы поговорить с тобой об этом и немедленно, если возможно. Я у Спленнервиля, дом 32, 57-я стрит. Можешь приехать, скажем, через час?

-- Да.

-- Отлично, Илк! Жду тебя!

Я положил трубку. Спленнервиль воскликнул:

-- Все ясно! Я слышал, Мартин. Ты прав. С таким не пропадешь.

Илк появился в библиотеке, куда мы перешли после ужина, ровно через час. На нем были узкие брюки, слегка потертые в коленях, и старая кожаная куртка. Он казался более худым, чем прежде, зато стали как будто еще шире. Илк задержался на мгновение в дверях и направился ко мне своей раскачивающейся походкой, слегка наклонив голову. Волосы его были очень коротко подстрижены, почти что сбриты, и лицо индейца с твердо очерченными скулами походило на бронзовую маску античного воина.

Я пожал ему руку.

-- Рад видеть тебя, Илк, -- и, обратившись к остальным, сказал: -Господа, это Стивен Стендилк. Хаймукта из племени Кроус. Его имя означает Неторопливый Лось. Но мы будем Называть его просто Илк.

Я представил ему собравшихся, и он цепким взглядом окинул каждого.

-- Садись, Илк, и послушай меня.

Я подробно рассказал ему, в чем дело. А закончив, спросил:

-- Хочешь поехать с нами, Илк?

Черные, как уголь, глаза Стендилка заблестели от радости. В его душе вспыхнула -- я в этом не сомневался -- жажда приключений. Он коротко кивнул.

-- Хорошо, -- заключил я в полной тишине, пока все внимательно разглядывали индейца, -- тогда сразу же принимайся за дело, Илк! Нам нужно экипироваться. И у тебя на это... всего три дня!

Илк опять взглянул на меня, его суровые губы неожиданно растянулись в улыбке. И он опять коротко кивнул.

-- И чтобы все было в самом лучшем виде! -- добавил Спленнервиль. -Это необходимо для престижа моей газеты.

-- Да.

Илк поклонился всем и удалился, оставив своих новых знакомых в некоторой растерянности. Профессор Брэггс пробормотал:

-- Господа, сколько же слов мы тратим понапрасну каждый день!

Илк был пунктуален. Через три дня превосходная экипировка уже находилась на борту "Монитора", который сразу же отправился в Галифакс под командой самого Спленнервиля.

Мы же, я хочу сказать -- профессор Брэггс, Линда, Дег, Илк и я -- через неделю вылетели самолетом.

Когда четырехмоторный лайнер поднялся со взлетной полосы аэропорта "Кеннеди", у меня внезапно возникло ощущение, будто что-то завершилось, подводится какая-то черта -- я словно оторвался от чего-то, нет, не от места, где жил, не от земли, а от времени, нашего времени.

Глава 6. ОСТРОВ ОУК

"Монитор" накренился от внезапного порыва ветра, пенистая волна прошлась по палубе, плотный туман неожиданно развеялся, и остров Оук открылся перед нами в бурном просторе океана.

Мы молча смотрели на него. Все, что происходило до сих пор -- перелет из Нью-Йорка, плавание вдоль изрезанных берегов Новой Шотландии, переход на восточное побережье -- все это было лишь прологом. История начиналась вот сейчас, в этот момент. Во мне зашевелилось какое-то смутное беспокойство, и я постарался приглушить его.

Сленнервиль горой возвышался над небольшим штурвалом, держа во рту погасшую трубку.

-- Вот и дошли!-- провозгласил он, и я уловил в его голосе гордость человека, проведшего свое судно через опасные рифы к намеченной цели. -Пожалуйте на свой остров, профессор!

Брэггс повернул к капитану свое укрытое капюшоном, мокрое от морской воды лицо, казавшееся тонким и прозрачным, и с удовольствием произнес:

-- Мой остров.

Спленнервиль подозвал одного из матросов и передал ему штурвал.

-- Держи с подветренной стороны! -- приказал он.

Мы спустились в каюту, тесную и теплую, именовавшуюся кают-компанией. Спленнервиль пыхтя разжег свою трубку и неожиданно заявил:

-- Я не сойду на берег. Я руковожу газетой, а не занимаюсь журналистикой. Для меня это путешествие и в самом деле только отдых. Что вы на это скажете, профессор?

-- Согласно расчетам, которые я сделал, -- ответил Брэггс, -- самый низкий уровень отлива будет завтра утром примерно между пятью и шестью часами...

Спленнервиль вопросительно посмотрел на меня.

-- Мы сойдем на берег, -- сказал я, -- в северной части острова, там, где когда-то высадился Мак-Гиннес. Может, кого-нибудь обнаружим там...

-- Сейчас на острове никого нет, -- прервал меня Спленнервиль. -- Мне подтвердили это по радио из Честера. Бурное море, похоже, не пускает сюда праздных искателей приключений. Так что вперед, Мартин!

-- Мы, конечно, обследуем остров и попытаемся найти вход в туннель. Когда найдем, вы сразу же подойдете на "Мониторе", и мы заберем экипировку.

Индеец кивнул. Я продолжал:

-- Мы должны найти этот вход еще сегодня вечером, чтобы проникнуть в него, как только спадет вода. Придется ночевать на берегу. -- Думаю, -заключил я, -- мне больше нечего добавить.

Наступило молчание. Первой его нарушила Линда.

-- Пойду возьму свой прибор, -- сказала она и вышла из каюты.

"Монитор" подошел к северной части бело-зеленого острова и встал на якорь метрах в двадцати от берега. Мы спустили на воду надувную резиновую лодку. Спленнервиль, стоя на борту яхты, хмуро наблюдал за нами. В серой предутренней мгле с земли долетал лишь горьковатый запах мокрой травы и грязи.

Мы направились к небольшому причалу, к которому для смягчения ударов были привязаны старые шины. Волны нервно накатывали на узкий песчаный берег, белый от ракушек и гальки. Несколько чаек с криком пролетели мимо, к темной чаще леса, откуда доносился картавый гомон морских птиц. Мы продвигались к острову, ничего больше не обсуждая,

Я первым спрыгнул на берег. Сразу же за причалом оказалась небольшая асфальтовая площадка, покрытая лужами. Кое-где виднелись остатки изгороди. В пожелтевших листьях кустарника пряталась деревянная будка. Видимо, именно тут выходил из воды электрокабель, уложенный в 1936 году. Немного поодаль возвышалось нечто вроде деревянной башенки, над которой мотался рваный рукав -- словно старое забытое знамя над давно покинутым полем битвы.

Мы молча зашагали по узкой грязной тропинке, сохранившей местами куски асфальта. Несомненно, мы шли той же самой дорогой, которая привела Мак-Гинеса к дубу с подвешенным на его суку блоком.

Но высокого, мощного дуба мы не увидели. Алчные кладоискатели, пытаясь проникнуть в колодец, за последние полвека основательно изуродовали и опустошили остров, некогда цветущий рай для животных. На месте дерева оказалась какая-то сторожка из полусгнившего теса. Некоторые доски, державшиеся на одном лишь ржавом гвозде, скрипели и шатались под порывами ветра.

Вдруг мы остановились -- перед нами предстал барак, в котором, несомненно, жил со своей семьей Роберт Ресталл, последний искатель пиратских сокровищ. Проржавевшая от дождей и снега жестяная крыша, со временем не вы выдержала и провалилась, обнажив утыканные старыми гвоздями балки. Ветер укрыл ободранный скелет дома легким слоем песка. Я заглянул в окно с тонкими матовыми стеклами. Пустая комната тоже была засыпана песком. На полке в углу валялась небольшая розовая кукла. Конечно же, это была игрушка дочери Роберта Ресталла. Она лежала без одной руки и, казалось, пристально смотрела огромными голубыми глазами на пригорок, где находился колодец, словно тоже слышала могучий призыв, сулящий богатство неизвестности.

-- Бедные люди! -- по-испански тихо произнесла Линда у меня за спиной. Я обернулся к девушке. Она была очень бледна.