Закусочная «Феникс» - Илья Куприянов

Естественно, гордые фактом наличия сознания, возвышающим нас над царством животных, мы не можем признать этого, придумывая всё более красивые легенды, но истинное значение всего этого цирка под названием «Планета Земля», сокрыто там, где нет времени; оно спрятано во фрактальной трубке параллельных Вселенных, где сливаются воедино прошлое и будущее, там, в тени чёрных дыр, покоится сила, однажды сотворившая этот мир, а также тысячи других миров, и вот она-то знает, есть ли у нас смысл: если, конечно, она есть и есть именно там. Мы никогда не докажем и не опровергнем эту и многие другие вещи, лежащие далеко за гранью человеческого восприятия. Мы не сможем сделать это, даже если вложим все знания за все годы жизни человека на земле в одну голову, потому что у этих знаний, а также всех, что появятся впоследствии, есть свой предел, за которым – неизвестность.

Словно желая уравновесить каким-нибудь глупым поступком чрезмерную серьёзность момента, он языком схватил кусочек льда и принялся громко жевать его, одновременно пожимая плечами:

– Знаете, почему государство никогда не начнёт поощрять подобные теории? Они ведут к кризису жизни человеческой, они ставят в тупик, раскрывая ужасную правду об эфемерности наших представлений о смысле существования. Ничтожность в масштабах космоса будет гнать человека под колёса поездов, на крыши высоток – людей охватит паника. Именно поэтому индивид может позволить себе то, что обществу в целом лучше не делать: признать никчёмность собственной жизни. Государству же, для поддержания своей жизнеспособности, нужны люди, а значит, нужна идеология, нужны ориентиры, нужно то, ради чего винтики в его системе будут работать исправно.

Поэтому-то люди и живут, как жили, словно это за собой что-то влечёт. Мы верим в судьбу, которую, впрочем, не можем опровергнуть – ведь никогда не узнаем, было ли произошедшее с нами предначертано свыше или было создано нашими руками: второй раз нам к этому не прикоснуться, что, может, и к лучшему. Впрочем, я, исходя из тех же простых правил, выведенных физиками, считаю, что у каждого действия есть противодействие, и что это правило объясняет суть того, что люди понимают под судьбой, в упрощённом виде: совершая определённые поступки, мы столкнёмся с определёнными последствиями.

Ладно, это стороннее, главная мысль этой неудобной для масс правды в том, что нас учат не задавать вопросы. Почему?

Начав однажды задавать вопросы, Вы уже не остановитесь. Однажды взглянув в ночное небо так, как никогда не глядели, вы не сможете удержаться и оторвать взгляд.

Вы обречены, ибо ответов вы не найдёте. Даже если сложить умы всех когда-либо живших на планете людей, мы не сможем найти объяснение тому, что лежит за гранью нашего понимания. Вода не может не закипеть при ста градусах, подкинутое в воздух яблоко не повиснет в нём, если Вы находитесь на Земле, конечно, потому что в космосе оно не может не повиснуть – так и человек не может осознать себя и своё место в мире. Мы можем предполагать, мы можем строить иллюзии, мы можем признать эту безнадежную неизвестность – но мы никогда не выйдем из тёмной комнаты нашего незнания, ибо космос бесконечен или около того, и к тому моменту, когда наше разумение подберётся к предполагаемой истине, она будет в другом измерении или в другом уголке Вселенной.

Поэтому не задавайте вопросов. Вы не получите ответа, а если ещё и сильно впечатлительны – сойдёте с ума. Живите и получайте удовольствие от своей жизни – ибо страдание не окупит себя, и вы растворитесь в черном мазуте космоса зазря.

Тут он, обхватив рукой подбородок и уставившись мимо меня на полку с алкоголем, изрёк:

– «И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость; узнал, что и это – томление духа. Потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь». Это одна из немногих фраз людей религии, в которую я верю так же, как и в физику или биологию. В ней – секрет счастья.

Выдержав паузу, в течение которой я отнёс заказы в зал, я недоверчивым тоном спросил:

– Неужели человеку для счастья нужно так мало? Если да, то отчего все эти конфликты, страдания, поиски – раз нужно просто не задавать определённых вопросов?

Сергей рассмеялся: то ли его позабавил мой подозрительный вид, то ли он был доволен, что я задал правильный вопрос:

– На самом деле, есть ещё несколько правил, ежедневно следуя которым Вы и правда почувствуете себя счастливым, даже если периодически Вам в голову приходят всякие странные мысли. Нужно ведь всего ничего: ложиться и вставать в одно и то же время, лучше так, чтобы отбой был не позже одиннадцати вечера, а подъём не позже девяти утра; хотя бы час в день тратить на прогулку, в процессе работы не забивать голову промежуточными мыслями и не думать о деле, которым не занят непосредственно, если это не касается его планирования. Также важно не заниматься несколькими делами параллельно и регулярно есть.

Я рассмеялся:

– Всё стало ещё проще! Вам нужно написать книгу и рассказать, что счастье человеческое, оказывается, в регулярном сне и правильном питании!

Прищурившись, Сергей ответил:

– Есть разница между тем, чтобы чувствовать себя счастливым, и быть таковым de facto. Эти простые правила, по сути, держат нас в форме, благодаря им мы чувствуем себя лучше в плане физическом – а зачастую без этого счастье духовное невозможно. Весь трюк в том, чтобы заставить мозг вырабатывать эндорфин как бы искусственным путём: и, перенасытившись им, не думать о том, что человеческое понятие «счастья» по большому счёту не имеет веса в космических масштабах; оно очень субъективно, это счастье. Что это такое? Секунда, момент! Если вы, отвечая на вопрос о присутствии в вашей душе счастья, начали задумываться – вы не счастливы! Если вы начали перебирать все плюсы и минусы последней недели – Вы не знаете, что есть счастье! Счастье не складывается из событий, счастье не является при выполнении определённых условий: оно просто есть или его нет, и человек сам чувствует это, пусть и не всегда говорит. Я пью колу – и я счастлив. Я смотрю на звёздное небо – и я счастлив. Музыка, любимая работа, крышечка-магнит с Кубы – они все делают меня счастливым! И в то же время, это все настолько условно, настолько