Ценный груз - Крис Велрайт

Мать девушки опустила голову, расстроенно покачивая ей из стороны в сторону. Женщина не могла поверить в услышанное.

— И что потом? — поторопил ответчика Дэмин.

— Я посчитал, что это женская придурь, навеянная нервными переживаниями из-за предстоящей свадьбы, потому попытался ее успокоить и отправил домой. Ну а на утро, как вы уже знаете, оказалось, что она пропала.

— И вас совсем не разозлило ее признание? — Дэмин что-то старательно записывал на листке.

— Конечно, разозлило, — ответчик поморщился, — но я не поверил в то, что она наговорила в тот вечер. Их любовь была так давно и длилась не долго, отчего бы девушке столько потом воздыхать по тому, кто предпочел исчезнуть, подавшись в морские плаванья? Кому нужен такой муж, что месяцами пропадает в море и лишь краткое время в году проводит с семьей? Ни одна девушка не пожелает себе такого счастья. Поэтому я и решил, что она наговорила такие гадости из-за сильных переживаний. Женщины часто волнуются перед таким событием. К тому же, — поспешно добавил молодой человек, — я же ее люблю, и она меня тоже.

— Значит, сбежала, — задумчиво протянул Дэмин, — а кто может рассказать о том, чем она занималась в тот вечер, когда вернулась домой? У нее есть личные слуги? — Он обратился к матери пропавшей девушки, та утвердительно кивнула, — позовите их. Молодая госпожа не могла сбежать в одном лишь платье, а следовательно, кто-то помогал ей осуществить побег.

Прежде чем отправиться в канцелярию и зарегистрировать новое дело, следовало разобраться, к какому типу преступлений его отнести. Это был один из немаловажных шагов перед тем, как начать следствие или судебный процесс. Но в данном случае все получалось наоборот: суд уже начался, а заявление не было вписано в книгу регистраций. Такое стечение обстоятельств сильно нервировало Дэмина, ибо он предпочитал делать все так, как описывалось в правилах по ведению разбирательств.

Молодой судья взглянул на настенные часы, что отмеряли время по четырем граням. Синторцы высчитывали временные промежутки по небесным светилам: первый отрезок шел до рассвета, пока солнце не коснулось горизонта; второй — когда солнечный диск достигал середины небосвода; третий — последний луч закатного солнца и четвертый — восхождение луны.

Для тех, кто зарабатывал на жизнь физическим трудом или проживал за чертой города, такого количества временных отрезков вполне хватало. Ведь никто из них не назначал важных встреч, не описывал какие-либо события или не путешествовал по провинциям. Но для более образованных людей, помимо иных благ и привилегий, существовало даже свое время, отмеряемое по более коротким промежуткам — часам.

Дабы горожанам было проще в этом всем разбираться, — не каждый был в силу запомнить все наименования для каждого часа, — и уследить за временем, на городских стенах находились специальные служащие. Они отбивали уникальный ритм в натянутую кожу гигантского барабана для каждого наступившего часа. Поэтому, несмотря на официальные названия, такие как «первый луч солнца, время полного живота» и прочие, люди чаще запоминали мелодии и назначали друг другу встречи, например, в час тройного удара или в час ритма бегущего кролика.

Барабаны отбивали только рабочее время от рассвета до захода солнца, чтобы не тревожить покой горожан в ночное время. Их шум разносился в основном над Портовым районом, самым бедным на золото, но богатым на преступность местом города и незначительной частью Нижнего города — районом для ночных утех и развлечений. В Верхнем городе, районе богачей, не нуждались в лишнем шуме, там отмеряли время, как полагалось для образованных людей: по механическим часам, палочкам благовоний, водным часам или хитрым чароплетским приспособлениям — браслетам-передатчикам.

Молодой судья, поглощенный событиями, описываемыми ответчиками, совсем позабыл который час и потому бросил взгляд на настенный механизм. Стрелка близилась к полудню, а значит, у него еще достаточно времени для того, чтобы суметь классифицировать тип преступления для подачи его в канцелярию.

Глава шестая

Довольно часто личные слуги, прислуживающие своим господам, росли вместе с ними с самого детства и становились не только верными подданными, но и лучшими друзьями. Особенно для девушек, чьим уделом являлось успешно выйти замуж и тем самым укрепить материальное состояние и доброе имя семьи. Поэтому нередко именно слуги, а не родители и сестры с братьями знали обо всех самых сокровенных секретах своих господ.

Служанка, которую незамедлительно разыскали и доставили в зал суда, с ужасом и неподдельным восторгом пересекла порог огромного здания. Она никогда доселе не бывала в подобных заведениях и до дрожи в коленях боялась государственных чиновников, ибо среди простого люда всегда ходили истории о том, как без вины и следствия бедняков, не способных откупиться, сажали за решетку или отправляли на плаху за проступки своих хозяев.

— Представьтесь, пожалуйста, — голос судьи прогремел громом для ушей служанки, и она боязливо втянула голову в плечи, страшась поднять глаза на восседающего на пьедестале человека, облаченного в дорогие одежды.

— Ия, — тихо пролепетала девушка, — я прислуживала с малолетства дочери своей госпожи, — она украдкой посмотрела в сторону молодого господина и хмурящейся госпожи, которая всем видом показывала, что если ей не понравится услышанное, то она непременно отыграется на несчастной, когда они вернутся в поместье.

Девушка от волнения забыла даже поприветствовать всех собравшихся здесь людей.

Что, по мнению Мингли, даже к лучшему, ибо после того, как Дэмин, — в стремлении научить демона хорошим манерам, — поведал о правилах десяти поклонов, тому стало жутко от мысли, что сейчас эта бедняжка будет демонстрировать каждому из присутствующих положенное для его статуса приветствие. Всех показанных и перечисленных Дэмином видов сложений рук, постановки ног и прочего для того, чтобы просто поздороваться или извиниться, демон не запомнил, посчитав ненужным мусором для головы. Единственное, что осталось у него после этого урока — ощущение, будто в Синторе стараются всеми способами напомнить, кто ты и где твое место. В мире демонов и то, стало быть, относятся более уважительно к друг другу.

— Здесь вы можете не бояться и обязаны рассказать всю правду, о которой знаете, — Дэмин испытал жалость к этой хрупкой, сжавшейся, подобно воробью на морозе, девушке.

Мингли улыбнулся столь наивному заявлению. Здесь-то может ей и не стоит опасаться за свою жизнь, если, конечно она ни в чем не виновата, но вот дома ей непременно припомнят все, если она скажет лишнего.

— Что вы хотите узнать, господин судья? — спросила слабым голосом служанка, по-прежнему опасаясь поднимать глаза от