Долина цветов - Арман Баймуханов

От таких мыслей пареньку становилось немного легче.

Еще Алик впервые в жизни пытался сочинить песню. Он сделал это потому, что мысли о мести хоть и успокаивали, но, не на долго. Нужно было кому-то высказаться, но кому? Никого подходящего не было. Металлический звук струн утешал боль в сердце. Алик пытался изложить свои чувства и переживания в стихах. Только, пока что, ничего путного не выходило. Проблема была в том, что подросток не мог сложить несколько рифм воедино.

Однажды вечером он, по обыкновению слушал музыку. И размышлял: «отчего некоторые певцы поют некрасивые песни?» «Зачем они их сочиняют? Кто слушает эти некрасивые песни?».

Он снял наушники. Взял в руки листок, гитару и взял аккорд. «Как бы это сделать?» – размышлял гитарист, – «С чего начать…»

Слишком уж откровенно, в стихах, он решил не высказываться. И нацарапал первую строчку. Сыграл на гитаре пару аккордов, подобрал мотив. Получилось красиво. Алику понравилось. И прибавил к первой строчке вторую, а затем третью, четвертую.

Он чувствовал вдохновение. Дело спорилось и, через два часа первая песня Алика была готова. Он ее играл и пел раз за разом. И чем больше он ее пел, тем больше она ему самому нравилась. Сочиненная композиция была подростку по душе и, на следующий же день, он решил спеть ее ребятам из группы.

Про Катю и то, что случилось в тот неприятный вечер, в песне не было ни слова. Вернее было, но косвенно. В ней говорилось о девушке, у которой нет ни друзей, ни подруг. И что она сама, вернее ее нехорошие поступки, и есть причина одиночества. Так Алик выразил свои мысли.

***

– Блин, а цепляет! Спой еще раз! – попросил Кирбас когда Алик закончил петь сочиненную им песню.

Алик с удовольствием начал снова.

– Песня пгосто улет. Ее нужно готовить к выпускному. Это пегвая наша песня! – поддержал мнение Кирбаса Борька.

И не дожидаясь, что скажут остальные участники группы, Бахадир схватил свою гитару и начал придумывать партию второй гитары.

Санчесу и Мумуне композиция тоже пришлась по душе и ребята принялись все вместе ее доводить до той степени, когда песенку можно было бы сыграть всем вместе.

Трек был обработан группой за полчаса. Так быстро оттого, что дело спорилось: ведь это была первая песня, которую сочинила их группа. У всех ребят горели глаза. Музыканты то и дело обменивал мнением: «Классно!» или «Качает», «Вещь…» и так далее.

Алик был рад, что его труд не пропал даром. И решил в этот же вечер попробовать сочинить еще один стих и наложить его на музыку.

С этих пор его пробило на сочинительство. Он ходил весь погруженный в рифмы, слова, музыку. И каждый день приносил на репетицию новую песню, которая неизменно нравилась всем участникам группы. За одну неделю Алик сочинил десять песен. И ребята, воодушевленные новым талантом, который открыл в себе певец их группы, решили играть на предстоящем концерте только свои треки. А не те, что они играли на репетициях прежде – то есть песни известных исполнителей, ноты которых они подобрали на слух.

До выступления оставалось три недели.

Глава 13. Первый концерт

Все три недели ребята усиленно репетировали. Алик настоял на том, чтобы песня про осень, та самая, которую он хотел спеть специально для Кати, была исполнена. Настоящую причину того, что он рьяно защищал право «Осени» быть в списке концертных песен, он никому не сказал. Лишь пояснил, что она ему очень нравится. Никто из участников группы ему возражать не стал.

И вот настал последний день репетиции, за которой, на следующий день, группу ждал первый концерт. Традиционно прогнав список из десяти песен три раза, ребята присели отдохнуть. Песни были отыграны очень хорошо – ни один из музыкантов за всю репетицию ни разу не ошибся и не сфальшивил.

– Завтра собираемся здесь в десять утра, – помолчав немного и привыкая к тишине начал «расставлять по полочкам» завтрашний день Санчес. В школе есть свои колонки, но они слабые. Нам их мощности не хватит. Наверное, придется еще и свои везти.

Кирбас его поддержал:

– Да наймем такси… Делов-то! Здесь погрузить все минут двадцать от силы займет. А там, в школе, уже ребят попросим помочь – одним махом все вместе все перетащим в актовый зал.

– Главное чтобы вгемя на отстгойку звука было и газок бы сыкгать… к звуку помещения пгивыкнуть, – увлеченно разглядывая свои ногти, вставил Борька.

Алик сидел в видавшем виды кресле и, запрокинув голову, пялился в потолок. Его мысли занимал завтрашний день. По нервам перекатывалась гамма ощущений: то восторг, смешанный со страхом, то радость с волнением…

Посидев в каморе, еще минут двадцать, музыканты разошлись по домам. Завтра нужно было рано вставать, чтобы успеть подготовиться к концерту.

***

Ложась в кровать, Алик думал, что не уснет всю ночь. Но, только коснувшись головой подушки, он провалился в крепкий сон. Сам того не замечая, паренек очень устал от переживаний последних дней. И теперь его организм требовал отдыха.

Наутро, не Бахадир колотил в дверь Алика, как это бывало по обыкновению, а Алик стучал в дверь своего соседа. Борька появился на пороге сонным. Было видно, что, волнуясь перед предстоящим выступлением, уснул он поздней ночью.

Вместе позавтракав у Бахадира, ребята отправились в каморку. Там их уже ждали Санчес и Кирбас. Мумуня отправился к стоянке местных таксистов, чтобы, найти извозчика, который бы, за приемлемую цену, перевез их аппаратуру в школу.

Чтобы экономить время, нужно было все делать очень быстро. Рокеры приступили к сборам. Алик взялся сматывать микрофонные и гитарные шнуры и укладывать их в сумки. Борька разбирал барабанную установку. Санчес с Кирбасом носили колонки к выходу из здания, куда, по условию, Мумуня должен был подогнать такси.

Через полчаса вся аппаратура в беспорядке лежала на сцене школьного актового зала. В самом актовом зале школьники репетировали подготовленные к выпускному вечеру сценки и с интересом поглядывали на рокеров и их занятие. Музыканты в свою очередь расставляли в правильном порядке колонки, барабаны, микрофоны. Когда все провода были подключены и, аппаратура заработала, о чем свидетельствовало еле заметное шипение в динамиках, Санчес, обращаясь к ученикам в зале, проговорил в микрофон:

– Ребят, мы сейчас тут немного пошумим. Нам нужно отстроить звук. Вы бы пока вышли все из зала.

Однако на его слова никто внимания не обратил. В школе еще никогда не выступала рок-группа и увлеченные своей репетицией ученики решили, что Санчес просто преувеличивает: мол, ничем они нам не помешают, эти музыканты. Подумаешь, заиграет музыка. Наверное, рокеры просто выпендриваются.

Видя, что его призыв остался без внимания Санчес махнул Кирбасу:

– Ай, Киря, давай басуху с гитарой отстраивать. Фиг с ними…

Вся задача заключалась в том, что нужно было хорошо настроить звучание инструментов. Нужно было настроить аппаратуру так, чтобы «басовые» и «писклявые» звуки звучали в динамиках равномерно. А этого было добиться непросто. Зачастую процедура занимала около часа.

Кирбас набросил ремень бас-гитары на плечо, за ним взял в руки свою гитару Бахадир.

– Давайте на «Ми», – Скомандовал Санчес и дал счет: – Три, четыре…

В том месте, где Санчес должен был сказать «пять», динамики колонок туго напряглись от издаваемых децибел звука. Ученику одного из классов, готовивших праздничную сценку, звуковая волна ударила в грудь. Староста этого класса почувствовала, как завибрировало ее тело. Ее одноклассник округлил глаза, увидев как от мощности звука, мелко задрожали волосы на его левой руке.

– Гитару громче! – тыкая пальцем в Борьку, сказал в радиомикрофон Санчес. Он стоял посередине зала, откуда координировал настройку звука.

Ученики ломанулись прочь из актового зала.

– У меня звенит в ушах! – не слыша своих слов, кричала девочка в очках своей однокласснице. Та в свою очередь только видела подружку нелепо открывавшую рот.

После настройки гитар парни принялись за настройку микрофонов, которые были установлены на барабанах. Как только была отстроена и ударная, рокеры решили сыграть одну песню. Нужно было привыкнуть к звуку, который в разных помещениях был всегда разным.

В актовом зале осталась только та самая староста класса. Она сидела все это время в кресле и с интересом смотрела за всем происходящем на сцене. Признаться, ничего подобного она в своей жизни еще не видела и не слышала.

«Мемы» заиграли одну из своих песен. Староста почувствовала, как по спине побежали мурашки. По нервам прокатилось волнение. Сердце забилось чаще.

Она смотрела на то, как играет вся группа и понимала, что музыка, которая, казалось, словно обволокла все вокруг и увлекла ее за собой, делалась каждым из пяти ребят. Что каждый из них делает что-то свое и из этого получается нечто единое – то, что она сейчас слышит. Девочка не понимала и не могла разобрать, кто что играет – какие звуки издает та или иная гитара, однако она видела энергию музыкантов, их напряженные лица, их тела, покачивающися в такт музыке. Она понимала, что все происходит здесь и сейчас. Когда стихли последние ноты песни, которая, кстати, была очень красивой, и очень понравилась девочке, она, не удержавшись, вскочила с сиденья и пылко захлопала в ладоши. Парни, не заметившие присутствия одинокого зрителя, удивленно уставились на нее. Та, придя в себя, смутилась и побежала к дверям.