Волчья звезда - Малинин Евгений Николаевич

Около минуты Вотша со жгучим интересом рассматривал убранство школьного помещения, но тут его внимание привлек все тот же высокий, надтреснутый голос:

– Ну-с, молодой человек, и зачем ты сюда пожаловал?! Или ты перепутал третий этаж с подвалом и теперь не можешь понять, куда подевались котлы, которые ты должен вычистить?!

Вотша взглянул в том направлении, откуда раздавался голос, и увидел высокую хрупкую стремянку, стоявшую у самого дальнего от входа шкафа. На ее вершине сидел крошечный совершенно седой мужичок, наряженный в длинную черную рубаху с капюшоном, из-под которой торчали чудные туфли с длинными загнутыми носами. Капюшон, небрежно накинутый на голову мужичка, не мог скрыть буйных совершенно седых кудрей, выбивавшихся из-под темной ткани серебристой волной.

– Так ты к тому же еще и глухой! – воскликнул мужичок и принялся заталкивать книгу, которую он держал в руке, на полку в верхней части открытого шкафа.

От слишком резкого движения хлипкая стремянка дернулась, покачнулась... Но в то же мгновение Вотша метнулся к ней и, упершись обеими руками в стойки, удержал ее от падения. Мужичок, успевший поставить книгу на место, буквально слетел по ступенькам вниз и встал напротив Вотши, уперев руки в бока и сверля его крошечными, спрятанными под взлохмаченными седыми бровями, глазками.

Вотша отпустил стремянку, учтиво поклонился и быстро проговорил:

– Господин, со вчерашнего дня я – паж княжны Лады. Она приказала мне явиться сегодня после завтрака в замковую школу, так как мне теперь положено сопровождать ее повсюду. Я впервые попал сюда и... поражен! – Он развел руки в стороны, словно охватывая все пространство школьного зала, и восторженно добавил: – Здесь так здорово!

– А! – темпераментно воскликнул мужичок. – Значит, ты и есть тот самый изверг Вотша, о котором столь много говорят в замке великого князя Всеслава... и особенно много – княжий книжник Вогнар! Должен сказать, что я не разделяю его... э-э-э... оценки... э-э-э... извергов вообще и твоей в частности, на мой взгляд, изверги способны только к грубой, черной работе... э-э-э... где их и надо использовать. Стоит только дать им поблажку, как они тут же... э-э-э... развращаются. Ты – самый яркий тому пример! Подумать только – изверг и вдруг – паж принцессы Лады! Нонсенс!!

– Тебе что-то не нравится, Беззуб?! – раздался позади Вотши звонкий голос княжны.

Чернорубашечного мужичка словно вихрем развернуло на месте. Мгновение спустя он уже склонился в изысканном поклоне и верещал своим дребезжащим фальцетом:

– Что вы, принцесса, что вы! Как мне может что-то не нравиться, когда я лицезрею вашу небесную красоту и слышу ваш несравненный голос.

Тут он выпрямился и, бросив неприязненный взгляд в сторону Вотши, добавил:

– Просто я не совсем понимаю, как вы, с вашим изысканным вкусом, могли выбрать себе в пажи... э-э-э... изверга, когда вас окружает такое количество прекрасных молодых людей!

– А вот это, Беззуб, не твое дело! – с непонятной резкостью ответила Лада. – Лучше наблюдай то, что тебе поручено, а то третьего дня, когда ты все утро отсутствовал, я снова обнаружила пыль на своей парте!

– Где, принцесса? – встревоженно воскликнул мужичок и снова посмотрел на Вотшу теперь уже откровенно злым взглядом.

– Там, где я сказала! – Княжна ткнула пальцем в направлении высокого столика, стоявшего в центре дальнего от дверей ряда, и ехидно добавила: – Или ты забыл, где стоит моя парта?

Беззуба будто ветром сдуло, и в следующее мгновение его дребезжащий фальцет донесся уже из-за стеллажей:

– Принцесса, я немедленно протру вашу парту еще раз, но вынужден сказать, что каждое утро я тщательно протираю именно эту парту!

Однако княжна уже не слушала его, повернувшись к Вотше, она улыбнулась и спросила:

– И давно тебя мучает этот... уборщик?

Вотша улыбнулся в ответ и пожал плечами:

– Он, наверное, просто обиделся на то, что я его не сразу заметил...

Но тут их разговор был прерван появлением Юсута и Сигрда. Вотша скромно отошел к одному из стенных шкафов, тогда как вошедшие юноши приветствовали княжну. Почти сразу в школьный зал вошли и остальные четверо учеников мэтра Пудра, а вслед за ними появился и сам мэтр. Рассеянный, неряшливо одетый наставник прошел к письменному столу и уселся в кресло, а его воспитанники тут же встали к своим столикам.

И в этот момент княжна обернулась, нашла взглядом Вотшу и пальцем указала, что тот должен встать у нее за спиной. Извержонок неслышно прошел через зал и остановился там, где ему было приказано.

– Ну что ж, – начал мэтр Пудр, рассматривая какие-то записки, принесенные им и разложенные на столе, – продолжим наши занятия языком западных стай. Попробуйте самостоятельно перевести следующую, весьма распространенную фразу...

Мэтр Пудр поднял одну из своих записок ближе к глазам и проговорил нечто совершенно непонятное для ушей Вотши.

– Ну, – мэтр Пудр поднял глаза от своей записки, – кто попробует первым?!

«Неужели эта тарабарщина может что-то означать?» – изумленно подумал Вотша.

– Неужели никто из вас не может перевести такую простую фразу? – раздраженно проговорил наставник.

– Я могу... – раздался голосок княжны, но мэтр Пудр только недовольно мотнул своей взлохмаченной головой.

– Кто, кроме княжны?!

И тут из-за спины Вотши раздался противный писклявый голосок:

– Мэтр, мне за этим извергом совершенно ничего не слышно! Я, конечно, без труда перевел бы то, что вами было сказано, если смог бы расслышать!

Вотша невольно обернулся и сразу же наткнулся на довольную, издевательскую ухмылку невысокого рыжего, веснушчатого мальчишки с кривыми зубами и разноцветными глазами. Мэтр Пудр задумчиво пожевал губами, неожиданно улыбнулся и обратился к Ладе:

– Княжна, я прошу вас сделать небольшое послабление в правилах поведения вашего пажа – пусть он встанет у свободной парты. При необходимости он всегда успеет прийти вам на помощь.

Княжна обернулась, обежала глазами стоявших позади нее мальчишек, презрительно сморщив носик при взгляде на рыжего писклю, и, повернувшись к мэтру, потребовала:

– Пусть рыжий Гаст перейдет к свободной парте, а мой паж займет его место!

– Вот еще! – пикнул было возмущенный Гаст, но мэтр Пудр немедленно оборвал возможные пререкания:

– Гаст, освободи место!

Рыжий мальчишка, недовольно ворча себе под нос, собрал с парты свои вещи и переместился к свободной парте в первом ряду, а Вотша, отступив на три шага назад, встал на освободившееся место.

Мэтр Пудр довольно оглядел своих учеников, снова улыбнулся и громко повторил свою непонятную фразу:

– Ну? Теперь, Гаст, ты хорошо слышал то, что я сказал? Переводи!

Гаст растерянно поскреб щеку, метнул быстрый взгляд в сторону Юсута, поднявшего глаза к потолку, и пискляво забормотал:

– Ну... Это значит... Э-э-э, это... вопрос! «Как тебя зовут?»

На несколько секунд в зале повисла тишина. Мэтр Пудр внимательно разглядывал рыжего Гаста, а тот ковырял ногтем свой пюпитр. Затем наставник встал из-за стола, подошел поближе к отвечавшему мальчику и медленно, раздельно проговорил:

– Нет, Гаст, ты не стал лучше слышать после того, как между нами не стало... изверга. – Он обвел взглядом своих учеников и, вернувшись к натянутой на стену шкуре, взял в руки мягкий белый камешек. – Ну что ж, объясняю еще раз!

Мэтр написал на шкуре строку, состоявшую из непонятных значков, и принялся объяснять, каким образом из этих значков, из этих незнакомых, непонятных звуков получается фраза: «Я живу в вольном городе Ласте».

Вотша завороженно слушал наставника, он мгновенно вспомнил, как Вогнар еще на первом занятии говорил ему, что у разных стай разная речь и разное письмо! Теперь он слышал и видел эту другую, непонятную... пока что непонятную речь, иное, загадочное... пока что загадочное письмо. И это новое, другое, загадочное было для маленького изверга жгуче интересным.

Теперь каждое утро после завтрака он бежал в замковую школу, предвкушая нечто чрезвычайно интересное, захватывающее! У него, правда, не было необходимых для занятий вещей, он не мог принести из книжни свои письменные принадлежности, не мог разжиться хотя бы кусочком пергамента, но зато у него была отличная память и живое, жадное воображение! Однажды, спустя два месяца своих невольных занятий, он неожиданно для самого себя после одного из вопросов наставника поднял руку, повторяя жест учеников, знавших правильный ответ. И когда рассеянный мэтр Пудр произнес, словно само собой разумеющееся: «Говори, Вотша...» – извержонок вышел из-за своей парты, как это делали другие ученики, отвечая на вопрос, встал рядом с ней и, слегка запинаясь, сделал совершенно правильный разбор предложенного текста.