Черное. Белое - Ирина Завалишина

Только, чего не хватает этому взгляду? Я не пойму – то ли в нем слишком много цвета, то ли, наоборот – слишком мало. Или огонь – много огня? Нет, наверно, взгляд должен быть чуть светлее. Но почему же светлее, если передо мной – ангел Тьмы? Да что же, в конце концов, не так с этим взглядом?..

И прикосновения его рук – такие безумно приятные – тоже кажутся мне чужими. Неправильными!

У меня есть еще одна попытка. Черт подери, я хочу попасть в Ад!

Если голос Ренольда прозвучит так, как я хочу, то я поцелую его. Не может быть, чтобы мои планы сорвались из-за каких-то глупых ощущений.

– Ты горячий, – прошептала я, вызывая его на ответную реплику.

– Потому что ты распаляешь меня.

Проклятье! Низкий голос, похожий на бархат. Такой мягкий, такой обволакивающий.

Кажется, я знаю, что хотела услышать. Мне нужен был шелк. Да, точно. Но почему именно шелк?

Ренольд определенно нравился мне. Все, чем он обладал, привлекало меня, включая взгляд, голос и запах.

Так почему же я хочу другой взгляд, другой голос и другой запах?..

Если мне нужен шелк, возможно, меня что-то связывает с ним. Что-то, что я никак не могу вспомнить.

Если попытаться вырвать из сознания те воспоминания, которые напомнят мне, где я слышала шелковый голос, возможно, я пойму, что происходит. Ведь я должна была его слышать, если так остро нуждаюсь в нем.

«Теперь ты моя!» – прозвучало в сознании. Прозвучало родным, шелковым голосом. «Теперь ты моя!» Я шевельнула пальцем и ощутила небольшое колечко на безымянном пальце. Тот, кто подарил мне это колечко, и произнес эти слова.

И вдруг воспоминания резко хлынули на меня. Я поняла, что хочу видеть во взгляде, чего не хватает в прикосновениях и какой должен быть запах.

Ведь я люблю другого. И его зовут Марк.

Из-за внезапного приступа головокружения я чуть не упала.

Боже, как я ошиблась! Я ведь совсем не хочу в Ад. И целовать кого-то другого я тоже совсем не хочу.

– Марк, – твердо произнесла я, и с этим именем меня окатила такая мощная волна боли, что, казалось, она сейчас сожмет меня, задавит, растопчет. Нет, не хочу эту боль, я не выдержу, я так устала!

– Дьявол! – выругался Ренольд, моментально отпуская меня.

Я стояла на ногах только благодаря его поддержке и, когда ее не стало, мягко опустилась на пол. Боль оглушила меня, но, как всегда, не лишила чувств, заставляя переживать все заново.

Пламя в камине жалобно забирало обратно свои языки, да и само полыхало еле-еле, грозя погрузить комнату в кромешную тьму. Огонь, казалось, не хотел больше гореть.

– Как тебе удалось?!! – громко закричал Ренольд. От звуков его голоса у меня чуть не лопнули барабанные перепонки, а по голове кто-то активно заработал молоточком – наверно, это пульс выбивал мне в висках.

– Как тебе удалось? – повторил он.

– Что удалось? – чуть слышно произнесла я, не понимая, о чем он спрашивает.

– Ты только что сломала мой гипноз! Преодолела!

– Ах, гипноз…

Сквозь боль я вряд ли понимала, о чем толкует Ренольд.

– Ах, гипноз?! – в ярости закричал он. – Как ты сделала это?!

– Не кричи, пожалуйста, так громко, – прошептала я, зажимая уши руками. – Я тебя хорошо слышу.

– Девчонка! Как ты посмела бросить мне вызов?!

– Ренольда явно не интересовала моя голова, разбухающая от боли и его громких криков. – Ты совершила громадную ошибку!

– Слава Богу, я не совершила ее, хотя была на грани.

– Объясни мне! – Ренольд быстро схватил меня за волосы. – Как ты сделала это?

– Но я ничего не делала.

– Не может быть, чтобы ты была не подвластна моему гипнозу. Единственное исключение в твоем случае – это Марк. Только его гипноз не действует на тебя. – Тут он замолчал, как будто вдруг осознав что-то. – Так вот, в чем дело! Проклятый Марк! Ты вспомнила его. Неужели он настолько глубоко внедрился в твое сердце, что даже под действием гипноза ты вспомнила его?

– Иначе и быть не могло, – шептала я.

– Я недооценивал твою силу. Ты сумела противостоять ангелу, и уже не в первый раз.

Несколько секунд длилась пауза, в течение которой Ренольд измерял шагами комнату.

– Так кто же ты, Вика? Произошла какая-то ошибка – ты не можешь быть человеком. Ты справилась с моим гипнозом. Ведь я приказал тебе поцеловать меня, и ты изнемогала от желания исполнить мой приказ.

– Я не могла этого сделать. Ни физически, ни морально я не могла прикоснуться поцелуем к чужим губам. Вот и все.

– Марк отлично поработал над тобой.

– Это не его работа. Просто, я люблю его.

Ренольд в ярости схватил какой-то стул и швырнул его в стену. Стул разлетелся на мелкие части.

– Значит, так?! – опять закричал он. – Ты не пошла со мной в Ад под действием гипноза? Ты еще пожалеешь об этом – так было бы гораздо лучше для тебя. Но, по всей видимости, тебе нравится насилие. Конечно, этот вариант наименее эффективный, но ты не оставляешь мне другой альтернативы. Не пойдешь сама – я потащу тебя силой!

Лежа на грязном полу, оглушенная болью и потерявшая всякую надежду когда-нибудь справиться с ней, я была похожа на безжизненное человеческое тело, с которым можно делать все, что угодно. Сопротивляться силе Ренольда было бы пустой тратой энергии, которой у меня и так не осталось. Я даже не могла больше думать, а только физически существовать, не воспринимая больше никакой информации. Боль заполнила все мое сознание, не оставив места больше ни для чего. И потому я даже не отреагировала, когда Ренольд грубо схватил меня за одежду и поднял на ноги. Отпусти он меня – и я бы свалилась обратно.

Мое обмякшее, безжизненное тело в его руках было похоже на тряпичную куклу. Ни в одном из миров я не смогу избавиться от боли. Ни в одном из миров Марк больше не будет рядом со мной. Поэтому не имеет значения, куда отправят мое тело – душе все равно некуда деться.

Одной рукой Ренольд поднял меня вверх и бросил к камину.

– Черта с два у тебя получится разрушить мои планы! Через несколько минут мы будем в Аду.

В моем сознании больше не было места ни страху, ни удивлению. Я не реагировала на действия Ренольда, и это злило его еще больше. Его глаза стали темно-красными, изменив своей привычной бездонной черноте.

Что ж, все идет совсем не так, как я мечтала… Но и не так, как того хотел Ренольд. Он не смог использовать гипноз, и это сильно выводило его из себя.

Могла ли я даже под действием гипноза забыть о том, для кого живу? Могла ли беззаветно отдаться чарам Ренольда, заменив поцелуй Марка поцелуем другого ангела Тьмы? Могла ли унести с собой в Ад вкус чужих губ?..

Нет.

Это невозможно.

И пусть мне говорят о том, какая я сильная или какая я слабая – дело вообще не в этом.

Во мне живет самая мощная энергия на свете – энергия, не имеющая ни моральных, ни физических, ни временных, ни пространственных границ. Она не конкурирует ни с какими другими энергиями, потому что поглощает их все, потому что все они живут внутри нее. Эта энергия управляет всем происходящим на земле и в небе, вся Вселенная подчинена ее неписаным законам. Правил в этой энергии нет – есть чувства, ощущения, которые никогда не обманывают, если правильно прислушиваться к ним. Все, что существует в мире, существует благодаря этой вечной энергии. Она одна, единственная, вмещает в себя все, и потому ничто не может быть сильнее. И ангелы, и демоны бессильны против нее – никакие их чары, никакие способности не смогут обмануть энергию, власть которой распространяется на все.

Имя этой энергии – Любовь.

И именно поэтому Ренольд не смог заставить поцеловать его, потому что любовь внутри меня восстала против этого. С самого начала у него не было никаких шансов выиграть эту битву. Не знаю, сильна я или слаба – но любовь, которая живет внутри меня, непобедима.

Он может заставить меня пойти в Ад. Может сделать так, чтобы я вступила в огонь, создав иллюзию, что я хочу этого сама. Ренольд вообще мог добиться всего – кроме того, что он попытался добиться. Прикажи он мне пойти за ним в Ад – и я бы пошла. Но он сделал огромную ошибку, приказав мне поцеловать его. Это и заставило меня вспомнить о том, вкус чьих губ я хочу чувствовать на самом деле.

Почти потухшее пламя, почуяв новую возможность получить долгожданную добычу, начало разгораться заново, все больше удлиняя свои красно-желтые языки. И вот уже огонь в камине загорелся прежним неистовым и нетерпеливым блеском, вырываясь наружу, касаясь моей кожи, так и желая ухватить меня и уже больше никогда не отпускать.

Ренольд приблизил меня к камину, тщетно высматривая на моем лице признаки страха или мольбы о помиловании.

Но вряд ли он увидел что-то, кроме боли.

Я же смотрела на все так, как будто это происходит не со мной. По сути, так оно и было – в огне сейчас окажется лишь мое безжизненное тело. Я действительно смотрела на все со стороны, причем даже не переживала за главную героиню разыгрывающейся сцены.

И я даже не могла бы подумать, что душа сможет очнуться и вновь начать чувствовать.