Сердце степи. Полёт над степью - Ася Иолич

Лио прокашлялся и с явным усилием заставил себя отпустить руку Тулым. Он повернулся, ещё раз бросив на неё отчаянный взгляд, и ушёл вниз по улице, не оглядываясь.

- Да что же это… - прошептала Тулым, хватаясь за грудь. - Сердце сейчас разорвётся…

- Тулым, а почему ты госпожу Камайю не попросишь о милости? - спросила Алай, когда они не спеша шли дальше, вдоль ограды, а лицо Тулым уже не так пылало. - Она наложниц Бутрыма выдала за достойных мужчин, да ещё и выбрать дала, можно даже сказать… Впервые я о таком слышу. Неужто тебе откажет?

- Наш Удэ-хасэн невесту должен, - грустно сказала Тулым. - Кагадыш нам два года назад девушку отдали, а я к ним должна идти. Я только хотела к госпоже с просьбой подойти, как тут всё это заверте…

- Скорее! - крик рвал воздух. - Скорее!

41. Алай.Верна мужу и после смерти

Девушки вздрогнули, оборачиваясь на голос, в котором звенели тревога и страх. Трое верховых усымов осадили пляшущих лошадей у входа в ограду дворца, и Алай нахмурилась: что же за беда такая, раз они не спешились ещё у ворот города?

Она поспешила следом за девушками к Эрту, который пропустил одного из приехавших в ворота и стоял, зажав рот рукой и глядя вслед бегущему парню, но евнух будто не слышал её вопросов, и Алай бросилась к усымам.

- Что приключилось?

- Приключилось, - пробормотал один из парней. - Вот тебе и приключилось.

- К конюшне! - крикнул им усым, бегом возвращаясь из дворца. - Досточтимые туда идут!

- Я тоже туда. - Алай повернулась к девушкам и сунула Сэгил кулёк с орехами. - Узнаю - расскажу.

- Мать Даыл да благословит тебя, - тревожно прошептала Шуудэр, рисуя у неё на ладони оберег. - Ступай, Алай!

Холодный воздух студил горло. Алай неслась со всех ног к конюшне и подбежала к ней в ту же минуту, когда толпа людей выбежала из ворот дворца. Она различила Бакана и Аслэга со слугами, Тагата, Наду, нескольких евнухов, Туруд со служанкой, а потом увидела и Камайю - и бросилась к ней.

- Что…

- Нет времени! - пробормотала Камайя, показывая на Дамал. - Садись на круп. Поехали. Залезай или оставайся! - тихо воскликнула она, и Алай спешно забралась со стоящей у входа колоды на круп серой, отметив, что лицо Камайи ещё бледнее, чем обычно. - Паде! Йет!

Серая клубом дыма летела за вороной крупной кобылой Аслэга, который был так взволнован, что лишь мельком посмотрел на Алай, сидящую позади жены. Алай вцепилась в заднюю луку седла. Галоп Дамал был плавным, и неудобство непривычной посадки забылось за волнением и тревогой.

- Что случилось? - спросила она у одного из слуг, которые кинулись навстречу приехавшим.

- Мы зашли сменить факелы… - пробормотал испуганно слуга. - И нашли…

Алай уже бежала следом за Камайей через толпу поминающих, расступавшуюся перед ними. Аслэг первым шагнул за полог кургана, Алай нырнула за кем-то в проход высокого вала, протиснулась между чьими-то халатами, глянула в двери подземного домика и застыла.

Вся в белом, Йерин лежала в ногах устеленного коврами ложа на возвышении, и белое было залито бурым, а в груди торчал погребальный нож с навершием в виде лошадиной головы на рукояти.

- Она последовала за ним в Эн-Лаг, - тихо сказал Тагат.

Алай перевела глаза на него. Он обменялся долгим, очень тяжёлым взглядом с Камайей, а после оба одновременно отвели глаза.

- Она не могла уйти, не попрощавшись с нами! - Нада схватил Бакана за рукав и тряс его руку. - Брат! Бакан! Мама!!!

Он кинулся к телу матери, протягивая руку, чтобы коснуться её, но в последний миг отшатнулся и тяжело сел на сложенный из кирпичей пол. Алай стало почему-то трудно дышать. Она вышла из дверей и покосилась на стены основной части кургана, подпёртые брёвнами, на сосуды с мелом и углем, поставленные у стен домовины, и на тела лошадей и овец, уложенные вокруг последнего пристанища Ул-хаса и двух его жён.

Нада что-то громко кричал за спиной. Алай вышла из кургана, поднялась на поверхность и остановилась у рва.

- Что… Что там, хасум? - Марэс тревожно переступала у края рва, пытаясь заглянуть в курган. - Говорят разное, а что там на самом деле?

Тишина дрожала над белизной, языками пламени лизала котлы и поднималась маревом над ними, унося ввысь искры и мелкие частички пепла.

- Благословит Мать Даыл непоколебимую верность жён мужьям на ладони своей, - зажмурившись, очень звонко наконец сказала Алай, и те, кто стоял рядом с Марэс, затихли и сделали шаг к ней. - Благословит Отец Тан Дан их верность, когда они избирают единственный достойный путь - следовать за мужем в ветви Великого Древа Эн-Лаг. Хасум Йерин Артай избрала его. Восславим её достойнейший выбор и почтим её славную память. Обе жены теперь сопровождают Ул-хаса Бутрыма в его пути к следующему Перерождению в Великом Круге.

Раздался шёпот, потом чьё-то негромкое восклицание. Пара мальчишек отбежали от толпы, и вот люди у костров начали вставать, воздевая руки к небу. Это движение начиналось от кургана, от центра, распространяясь к краям образованного кострами поминального поля.

- Почтим! - крикнула Алай, сжимая кулаки и утирая