Сердце степи. Полёт над степью - Ася Иолич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Вирсат! - крикнула Камайя. - Вирсат, воды! - Дверь открылась, и Вирсат метнулась внутрь. - Воды…
- Тебе никто не поверит, гнилая вонючая шкура, - тихо прошипела Йерин. - Внук Ул-хаса неприкосновенен! - громко сказала она, косясь на служанок. - Наследник Ул-хаса превыше всего!
- Ты ни дня не любила мужа! - громко крикнула Камайя, внимательно глядя на встревоженных девушек, которые толпились у двери. - Что тебе его внук, когда ты только и ждала, что Бутрым освободит резную подставку!
- Я любила его больше жизни, ты, иноземная потаскуха! - заорала Йерин так, что её холёное личико побагровело. - Я скорблю так, что не выразить словами! Я бы отдала жизнь, чтобы вернуть его!
- Если бы ты скорбела, то отправилась бы сопровождать его в Эн-Лаг, госпожа! - крикнула Камайя, прижимая ладони к животу. - Даже служанки следуют за уходящими из любви и привязанности! А так - это пустые слова! У тебя нет маленьких детей, которые нуждались бы в тебе! - Лицо Йерин на миг исказилось, и Камайя ощутила мстительную гадкую радость. - Тебя держит тут лишь алчность и жажда власти! Позор такой жене! Позор!!!
- А ну все прочь! - крикнула Йерин, в бешенстве кидаясь вон из покоев. - Пошли все отсюда!
Камайя выскочила за ней в толпу девушек, которые сразу потупили глаза и заспешили по своим делам. Дерре стоял, и один его глаз слегка подёргивался, Вирсат остановилась на пороге с кувшином воды.
Немного постояв в коридоре и отдышавшись, Камайя растёрла лицо руками, жестом отпустила Вирсат и шагнула в комнату.
- Ну вот и… - начала она, поворачиваясь к кровати, но Дерре сунул голову в дверь:
- Ул-хас…
- Та катараме та катаве!!! - крикнула Камайя, вскидывая кулаки. - Гамат онса кейм!
Аслэг ворвался в комнату и подхватил Камайю, кружа, потом поставил на пол и впился в губы, вслепую шаря руками по халату в поисках завязок.
- М-м-м! - промычала Камайя, пытаясь вырваться. - Ас… м-м-м!!!
- Молчи, лисица, - сказал он, хватая её запястья, зажимая ей рот дрожащей от нетерпения ладонью и очень, очень горячо глядя в её распахнутые в ужасе глаза. - Я всё знаю. Ветер гуляет и по дворцу, и песни его сладки сегодня, несмотря на невыносимую горечь потери. Отец Тан Дан подарил мне утешение в эти тяжёлые дни. Раздевайся. Быстро. Я хочу закрепить нашу удачу. Сначала на кровати, а потом у очага, на мягком одеяле, чтобы твоя белоснежная спина не пострадала вновь, потому что эти ссадины на твоём хребте ранят моё сердце пуще безжалостного клинка. А потом я буду касаться тебя, зажигая твой огонь, пока мы не истлеем в объя…
Камайя наконец вырвала у него руку и зажала его рот ладонью, покрываясь горячим потом. Он с удивлением отстранился, сжимая её талию, потом улыбнулся.
- Ты хочешь молча, как вчера. Хорошо.
- Подожди… - торопливо пробормотала она, отцепляя его пальцы от тесёмок халата, которыми он целенаправленно занялся снова. - Подожди… Видят Высокие небеса, я хочу этого не меньше, чем ты, но для начала мне нужно… Нужно освежиться. Иди к себе, и я скоро приду. Твоя кровать удобнее. И нам надо будет поговорить про эти слухи. Аслэг…
Он не дал ей договорить, снова закрыв рот поцелуем, и она на миг обмякла, не в силах сопротивляться, но краем глаза увидела ночной горшок у кровати, и, почти впадая в отчаяние, оттолкнула Аслэга.
- Опять этот убийственный танец? - усмехнулся он. - Тебе не нужно умываться. В то утро, когда я приехал с отрядом, потный и немытый, помнится, тебя ни капли не смущало то, что мой вонюч…
- Погоди! - воскликнула Камайя, судорожно зажимая ему рот двумя руками. - Аслэг, радость преждевременна! Слухи врут… Я не ношу дитя.
Аслэг отступил на шаг, мрачнея. Он поджал губы и прищурился, потом подошёл к кровати и тяжело сел, угрюмо глядя в пол.
- Я успел поверить, - сказал он. - Я ждал сына тринадцать лет. Радость лишила меня разума. Иди ко мне. Мы сделаем это медленно и печально. Может, такова воля Тан Дан, и он только готовится дать мне эту надежду. Подойди и раздень меня, и…
- Аслэг, я умоляю тебя! - в отчаянии крикнула Камайя. - Я приду к тебе! Ступай, прошу! Мне нужно… Нужно воспользоваться… - Она показала глазами на ночной горшок. - И переодеться! Прошу! Я сама приду к тебе и останусь! Дай мне минутку!
Он встал и подошёл к ней, удивлённо всматриваясь в глаза.
- Ты странно ведёшь себя, лисица. Ладно. Я уже почти привык к этому. Я буду ждать тебя у себя. Надеюсь, каждая минута моего ожидания окупится с лихвой.
Он окинул взглядом комнату и вышел. Камайя стояла, медленно и неотвратимо краснея, потом кинулась к двери.
- Дерре, жизнью отвечаешь за то, чтобы сюда никто не входил, - свирепо проговорила она, сверкая сталью. - Сама убью!
Захлопнутая дверь заглушила ответ Дерре. Камайя вернулась в комнату и остановилась у очага, прикладывая руки к пылающим от стыда щекам.
