На границе тучи ходят хмуро… - Алексей Кулаков

– Это вы…

– Вижу, что представляться не надо. Ну что же… мы будем разговаривать при свидетелях, или вы хотите решить всё полюбовно? Конечно, мы можем и просто уйти… но тогда вас навестит другой штабс-ротмистр, Суриков. Гм, ежели только успеет…

– Арсений, пошёл вон!

Последним, что услышал буквально умирающий от любопытства приказчик, был простой с виду вопрос, заданный скучающе-вежливым тоном:

– Вы не поделитесь с нами своей версией событий?

Глава 40

– Ну что, Савва… как доберёшься да обустроишься, сразу отпиши. Адрес не забудешь?

– А я его в три разных бумаги записал, Александр Яковлевич. Так-то оно понадёжней будет. Это… через полгода ждем вас?

– Буду. Не люблю долгих прощаний, так что… до встречи?

Бывший денщик и Григорий проводили своего командира взглядами, переглянулись, и не сговариваясь, полезли в карманы за папиросами. Прикурив (с особым шиком – от зажигалок, уверенно становящихся модным аксессуаром каждого настоящего мужчины), так же синхронно вернули их в специальные кармашки-чехольчики на поясе и двинулись к Марысе, бдительно охранявшей немаленькую кучу баулов и узлов. Первым молчание нарушил Савватей:

– Гриш… а чего Александр Яковлевич смурной такой? Случилось, что ли, чего?

– Да… письмо ему какое-то пришло, вроде от стряпчего. Как прочитал – сперва злющий ходил, потом задумчивый… а потом и сам видишь. Торгаш ещё этот – ну, ты знаешь… должен посыльного прислать, а сам как умер – ни весточки. Чтоб его черти, в аду, почаще в котёл макали да кочергами парили!

– Дела… прямо хоть не уезжай.

– Я те дам не уезжай! Командир сказал – пора, значит вперёд и с песней… пошли, помогу затаскивать барахло ваше. Или сам управишься?

– Чего торопиться, через час же только отправление? В вагоне, поди, духота страшенная.

– Да… мне ещё по делу надо кое-куда заглянуть, переговорить.

– Хе, знаю я твои дела, сам бывало туда загляды… э… кхе.

Савва слишком поздно сообразил, что Марыся с Ульянкой слишком близко и всё слышат, причём молодая жена (месяц уже как повенчались) как-то нехорошо смотрит на своего благоверного.

– Ну?! Чего замолчал? И какие такие дела, а?

– Кхе… а то ты не знаешь, какие! Поручения Александра Яковлевича исполнял… всякие разные, кон-фи-денцияльные! И говорить про них нельзя – ведь так, Григорий? Вот. Ну, давайте что ли уже грузиться?

В Олькуш старший унтер вернулся только под вечер, усталый, но очень довольный удачно прожитым днём Зашёл в казарму второго взвода и, успокоенный, отправился прямиком на квартиру к штабс-ротмистру: посидеть-поболтать на разные темы, повозиться с оружием, продегустировать что-нибудь вкусное и некрепкое… Или (если у Александра было подходящее настроение) выслушать очередную интереснейшую лекцию. Григорий останавливаться на достигнутом не хотел, старательно повышал свой образовательный уровень и уже мог сдать экзамен за… ну, как минимум, старшие классы реального училища. Не любого, конечно, а какого-нибудь провинциального… и всё же, результат его откровенно радовал. Тем более что князь объяснял всё очень доходчиво, да вдобавок приводил многочисленные примеры-параллели из жизни заставы – ну как тут не запомнить? А вообще, унтер подметил за собой одну интересную вещь: жизнь гражданского человека (а в его случае – ещё и далеко не бедного) манила всё больше и больше… с одним условием – что он будет при командире.

Хозяин квартиры встретил позднего гостя в одних штанах, и с револьвером в руке:

– Клац! Клац.

– Фух, жарко! Бульк…

– О, и мне тоже плесни!

Поставив рядом с Александром бокал с его любимым вишнёвым ликером, Григорий со вздохом облегчения расстегнул все пуговицы на своей куртке и присел на диванчик, с интересом разглядывая очередное пополнение хозяйской коллекции оружия, разложенное на чистой тряпице.

– Вроде никого не задерживали?

– Это ротмистр Николаев подкинул… попрошайка, блин.

– Э… я как-то не совсем…

– Да он ко мне как не придёт, так сразу новыми заявками трясти начинает: то патронов, то пистолетов, теперь вот зажигалки распробовали… взамен раритеты всякие подкидывает, в этот раз пять револьверов разом приволок.

– Это сколько же их у тебя, командир?

– Сто сорок восемь револьверов и двадцать семь винтовок в Сестрорецке, и ну и пятнадцать винчестеров под револьверный патрон… клац!

Последний раз щёлкнув курком вхолостую, князь удовлетворённо кивнул головой и принялся бережно заворачивать древний (ещё капсюльный!) Кольт-Патерсон в промасленную тряпицу.

– Вроде всё, этот последний был. Завтра в Сестрорецк отправлю, на склады – там сохраннее будет. Да и ещё кое-что, книги, записи, одежда… одних бутылок с коньяком штук пятьдесят будет, если не больше. Как-то оброс барахлом незаметно… прямо самому удивительно. А путешествовать надо налегке. Кстати, а у тебя есть что, из багажа лишнего?

– Хех, да откуда? Бедному собраться – только подпоясаться.

– Хм, бедный… а духами от тебя пахнет вполне дорогими. Правда, женскими?

– Да, это…

– Ты ещё покрасней… я тебе не говорил, что Валентин Иванович посылку прислал?

– Ну?!! А с чем?

– Тебе понравится. Вон она стоит, в соседней комнате… все три ящика.

Григорий, позабыв про всё на свете, рысью двинулся знакомиться с очередными приятными вещицами – а что ещё могут прислать с оружейной фабрики её владельцу? Минут десять был слышен только шорох и позвякивание, а когда он вернулся обратно, Александр не выдержал и натуральным образом заржал.

– Ну, блин…

И в самом деле – унтер, дорвавшись до "сладкого", тут же одел экспериментальный комплект "Штурмовик", включавший в себя не только встроенные-вшитые бронепластины по корпусу и частично – рукам-ногам, но и различный обвес: тактическую кобуру с Рокотом – на животе, нож в удобном набедренном чехле-ножнах, наколенники и налокотники, а на поясе – четыре магазина к пистолету и пара подсумков под патроны. Специальные перчатки (с успехом заменяющие кастет), стальная каска… картину завершал винчестер в руках и суровое выражение лица, типа – зашибу и не замечу.

– С тебя впору плакат рисовать, да врагам Империи показывать – чтобы трепетали в ужасе.

– Вещь!!! Прямо, как на меня делали!

– На тебя и делали, один тебе один мне… так и будешь в нем париться? Набегаешься ещё, надоест… там ещё карабин МАг прислали, так сказать – на пробу.

Григорий с неохотой вернул амуницию в ящик и принялся оглаживать "пробничек", разглядывая и примеряясь.

– Пострелять бы?

– Мм… ты его с собой забери, а завтра как дистанцию проверять будешь, опробуешь – и отзыв напишешь, для Валентина Ивановича. Я тоже оценю, как время будет. Только дозорных предупреди… и патроны не забудь. Эх, поплавать бы сейчас, в речке или озере!

– Так это… завтра вечерком и…?

– Да нет, сам знаешь – от купчика вестовой в любой момент появиться может.

– Хм, может… не больно-то он спешит появляться. Командир, а давай я с ним немного потолкую? А то до Страшного суда ждать будем!

– Нет, он мне целый и здоровый нужен. Тем более что всё идёт по плану… просто почтенный Максим Эдуардович в одиночку терпеть убытки не желает, вот и уговаривает знакомых купцов поучаствовать финансово, в освоении будущей контрабанды… ничего, это нам только на пользу – больше трофеев достанется. И с крючка он не снимется – мне про него каждый день новости рассказывают.

– Да ну? Ха, так вон зачем к тебе пацанва каждый день прибегает!

– Ну да. Ты пока с возчиком "беседовал", я уличных мальчишек подрядил за нашим знакомцем присматривать: всех трат – два рубля в день, а сколько интересного рассказывают… полицмейстер, наверное, и половину того не знает. Нда, мне бы раньше об этом задуматься…

– А чего так много-то?!!

– Так они не за одним купцом следят, ещё за перекупщиком шпионят помаленьку. Мне, на такое хорошее дело, денег не жалко. Так что… недолго ждать осталось, самое большее – дней пять.

Александр немного ошибся: посыльный от Баумгерера прибежал на следующий день. Прочитав короткое послание, он ненадолго задумался, не обращая внимания на стоящего рядом с ним курьера – того самого мальца из лавки. Тот мялся, переступал с ноги на ногу, но уходить не спешил, вопросительно поглядывая на офицера.

– Что-то ещё?

– Ага. Хозяин… это… про какой-то договор…

– Надо же, какой мнительный у тебя хозяин? Выполнит то, что должен, и больше меня не увидит, даю слово офицера. Теперь всё? Ну, тогда давай беги…

Перечитав записку ещё раз, князь аккуратно сложил её и спрятал в карман, после чего посмотрел на часы и… вернулся обратно в канцелярию, дожидаться Григория: пока тот вдоволь наиграется с новой игрушкой да проверит все посты – как раз станет попрохладнее.

"Завтра в ночь… вернее под утро. Теперь главное – возчика не проглядеть. Где он будет ждать, там и мы пристроимся, неподалёку… Хм, взять что ли Игоря с собой? Давно ведь просится, поучаствовать в "охоте". Как раз его взвод дежурить будет…"