Надежда - Елизавета Абаринова-Кожухова

В глубине души Надя молила судьбу, чтобы поскорее подъехал автобус и увез ребят, пока вновь не появились Анна Сергеевна и Каширский. А в том, что они рыщут где-то поблизости, никто особо и не сомневался.

Увидев, что Вася и его друзья собираются сесть в автобус, путешественники решили разделиться: Чаликова с Васяткой должны были вести наблюдение за ребятами, а Серапионыч оставался в центре города и продолжал по мере возможности следить за Глухаревой и Каширским. А уж в самом критическом случае он должен был привлечь правоохранительные органы, хотя все надеялись, что до этого дело не дойдет.

Так как связь предполагалось держать по телефону через Солнышко, то Серапионыч вручил Наде горсть двухкопеечных монет.

— Погодите, что-то еще я вам собирался отдать… — за миг задумался доктор. — Ах да, конечно!

И доктор, порывшись в чемоданчике, извлек оттуда служебный бланк с круглой печатью.

— Что это? — удивились и Надя, и Васятка.

— Помните поговорку: без бумажки ты букашка, а с бумажкой — человек? — усмехнулся Серапионыч. — Вот эта бумажка заменит вам, Наденька, удостоверение личности. За тебя, Васятка, я не беспокоюсь — к тебе никто довязываться не станет, особенно если ты и дальше будешь в пионерском галстуке.

— Спасибо. — Чаликова, не глядя, сунула бумагу в сумку.

Хотя они находились не очень близко от остановки, но благодаря звонкому голосу Митьки нетрудно было понять, о чем идет разговор. А разговор внушал опасения, что ребята могут не уехать ближайшим автобусом и, следовательно, рискуют вновь подвергнуться опасности со стороны Анны Сергеевны и ее спутника. Дело в том, что они ожидали еще одного своего товарища, Генку, а тот запаздывал.

— Подождем следующего, — предлагал Митька. — Ну что там — какие-то пол часа!

— А вдруг Генка вообще не придет? — возражала Маша. — А мы тут будем ждать, как дураки.

— Будем ждать, как умные, — хихикнула Люся.

— А я так думаю, что надо ехать, — высказал свое мнение Вася. — В конце концов, Генка же знает, где нас искать.

К счастью, эти разногласия разрешил сам Генка — чуть сутуловатый паренек в очках с тонкой металлической оправой и с копной светлых густых волос. Он с неимоверной скоростью бежал по тротуару, а с противоположной стороны к остановке уже приближался автобус.

— Генка, давай быстрее! — кричали ребята. — Жми на рекорд!

Однако радость Чаликовой была недолгой: неведомо откуда вынырнувшие Каширский и Глухарева, чуть не сшибая случайных прохожих, тоже рвались к автобусу. Надя поняла, что медлить нельзя. Выверенным движением она распахнула сумочку и выхватила ничем не примечательный серый комок.

Когда Анна Сергеевна уже взялась за поручни, чтобы войти в автобус, какая-то сила рванула ее и отбросила назад, прямо на Каширского.

— Да вы что, совсем спятили? — напустилась Анна Сергеевна на своего компаньона. — Нашли когда шутки шутить!

— Мне кажется, вы сами виноваты — поскользнулись на ровном месте, — спокойно ответил Каширский, поднимаясь с земли и помогая встать Анне Сергеевне. — Ну, оступились; бывает.

— Ничего, я вам еще это припомню, — проворчала Глухарева.

А автобус номер пять уже скрылся за поворотом. По счастью, пассажиров было не так уж много, и невидимая Надежда спокойно могла ехать, не опасаясь, что кто-нибудь на нее невзначай наткнется.

Автобус не спеша миновал нарядный центр, прорезал трущобы рабочего предместья, скользнул вдоль пятиэтажных новостроек, а кольцо сделал в местности почти сельской, среди огородов и небольших частных домиков, утопающих в зеленых садах. Впереди, за огородами, темнел хвойный лес. А поскольку Кислоярск был все ж-таки городом небольшим, то все путешествие заняло не более четверти часа.

Вблизи конечной остановки высился двухэтажный кирпичный дом, в котором располагались магазин, аптека и почта, а перед входом стояла телефонная будка.

Выскочив из автобуса, ребята направились по узкому проходу меж огородов в сторону леса, а Надя чуть задержалась, чтобы позвонить по телефону и заодно обучить Васятку пользоваться этим достижением цивилизации:

— Вот, гляди, снимаешь трубку и слушаешь, звучит ли гудок. Если нет, значит, автомат неисправный и монетку кидать не надо — может и не вернуть. Теперь ищи на диске цифры, какие я тебе сейчас буду говорить, — Надя достала из сумочки листок с телефоном Лиственницыных, — а ты вставляй пальчик в окошко с этой цифрой и крути направо до упора, а потом отпускай… Ну вот видишь, ничего сложного! И когда ты все набрал, то жди, какой будет ответ. Если короткие частые гудки, то занято.

— А если длинные и редкие? — спросил Васятка. — Ой!..

Васятка резко отдернул трубку от уха.

— Что, что случилось? — забеспокоилась Чаликова, перехватив трубку. — Алло, Солнышко? Говори потише. Нет-нет, шпионы не подслушивают, просто ты чуть моего помощника не оглушил. Владлен Серапионыч еще не звонил? Если позвонит, передай ему, что я добралась до места и продолжаю наблюдение. Нет, на связь выйду не скоро — здесь напряженка с таксофонами. Ну, пока!

Надя повесила трубку, и они с Васяткой поспешили по той дорожке, куда ушли Дубов и его товарищи. Приходилось быть начеку — Надя не сомневалась, что раньше или позже злоумышленники доберутся и сюда.

Чудо-средство «от Серапионыча» оказывало свое благотворное действие, и боль с каждой минутой отступала все дальше, давая о себе знать, лишь когда Солнышко по неосторожности или по неловкости что-нибудь задевал.

Вернувшись домой, первым делом он отыскал свежий номер «Юности» — Лиственницыны выписывали именно этот журнал, так как в нем обязательно находилось что-то занятное для каждого. Правда, как и другие журналы, «Юность» можно было подписать только по лимиту, и Николаю Павловичу, чтобы заполучить ее, приходилось в нагрузку выписывать еще и «Правду», но дело того стоило. Последний номер оказался особенно интересным — тут была и новая повесть Галины Щербаковой, которую весьма чтила Светлана Ивановна, Солнышкина мама, и смешной фельетон Галки Галкиной из «Зеленого портфеля», любимой рубрики Николая Павловича, а для Васи — продолжение остросюжетного детектива Аркадия Адамова про инспектора Лосева. Солнышко же обычно «проглатывал» все подряд.

Но сейчас, удобно устроившись с ногами в Васином кресле-кровати, которое в сложенном виде было просто креслом, Солнышко вновь открыл «Юность» и стал штудировать статью о советских разведчиках, которую накануне пробежал «по диагонали». Теперь, после задания, полученного в столовой Кислоярского общепита, так не похожем на кафе «Элефант» из «Семнадцати мгновений», Солнышко воображал себя держателем если и не явочной квартиры, то по меньшей мере явочного телефона. Поэтому дверь комнаты он оставил открытой, чтобы услышать звонок — аппарат стоял на трюмо в прихожей.