Рельсы жизни моей. Книга 1. Предуралье и Урал, 1932-1969 - Виталий Федоров

– Приходи, буду ждать.

Так мы с ней и простились.

Прошагав четыре километра, я оказался дома. Там никто меня не спрашивал, где и с кем провёл я ночку тёмную. Говорили у нас так: «Дело молодое!»

Вечером в клубе показывали кино, и я решил сходить на сеанс. После фильма моей случайной попутчицей оказалась семнадцатилетняя девушка. Она жила через дорогу от дома Ивана Гавриловича, моего отчима. Я проводил её до калитки, мы немного побеседовали.

Утром после завтрака я отправился в Талицу, до которой теперь было идти не десять, как из Первановой, а все двенадцать километров. Я должен был отметиться в военкомате, что якобы прибыл домой только сегодня. По пути проходил через деревню Луговую, и встретил там Серебрякова – парня, с которым четыре года назад учился на курсах трактористов. В армию его не призвали из-за маленького роста. До нормы он не дотягивал пары сантиметров, то есть его рост был 148 см. Мы с ним разговорились. Когда он узнал, что я направляюсь в Талицу, сразу разразился тирадой:

– Слушай, а не возьмёшь в попутчицы мою молодую соседку? Она давно хочет там побывать. Её Аней зовут. – И, не дожидаясь моего ответа, продолжил: – Я пойду тогда ей скажу. Надумаешь с ней закрутить «шуры-муры», думаю, она не откажется, – он подмигнул. – Она раньше дружила с Юрой Пономарёвым, трактористом из Горбуново. Его в армию не взяли из-за какой-то болезни. Но они недавно повздорили, так что сейчас она свободна.

– А, Юрку я знаю, – подтвердил я. – Мы с ним в одной тракторной бригаде в Сугате работали. Ладно, иди, говори своей соседке. Я подожду около твоего дома.

Оставшись один, я подумал: «Надо же, вторая Аня встречается мне на побывке, но всё не та, которую я желал увидеть».

Через несколько минут из соседнего, крайнего дома вышел Серебряков. Рядом с ним шла девушка, одетая скромно, но весьма прилично для сельской местности. Она была среднего роста, темноволосая, с правильными чертами лица и светлыми карими глазами. Стройная, с точёными ногами, на вид лет двадцати – моя ровня. Увидев меня, потупила взор, поздоровалась и чуть заметно покраснела.

– Идём в Талицу, Аня? – спросил я.

– Вы уже и имя моё знаете? – удивилась она. – Откуда?

– Да сосед твой сказал, – кивнул я на Серебрякова.

– А вас как звать?

– Витя.

Серебряков с хитринкой в глазах наблюдал за нашим знакомством.

Мы вдвоём двинулись в восьмикилометровый путь. Помахали руками Аниному соседу, он махнул в ответ. Шли довольно быстро, у каждого были неотложные дела в Талице. Разговор особо не клеился, чувствовали себя ещё скованно из-за такого скороспелого знакомства. Хотя Аня уже знала обо мне от Серебрякова, да и я сам по дороге кое о чём рассказал.

В Талице Аня сказала, что ей нужно повернуть налево. Я знал, что эта улица ведёт к больнице. Мы договорились встретиться через час у кафе недалеко от военкомата. В комиссариате мне отметили в документах дату прибытия сегодняшним числом. Таким образом, мои десять дней отпуска только начались. С делами я управился за полчаса и направился к кафе. Аня подошла туда минут через десять. В кафе мы заказали обед и бутылку вина. Вино принесли в графинчике и поставили на стол два фужера.

В кафе мы просидели довольно долго, никто нас не тревожил. Мы поели, за разговором выпили вино, произнося нехитрые тосты. Хоть мы никуда не торопились, но возвращаться было нужно. И мы пошли в сторону дома. После кафе скованность наша испарилась, Аня перестала меня называть на «вы». Когда миновали город и свернули с тракта на грунтовую дорогу, идущую в Луговую, мы уже шли в обнимку. Дорога была почти пустынна, встречный и попутный гужевой транспорт и пешеходы попадались довольно редко. А когда мы добрались до смешанного, не очень густого леса, то вообще свернули с дороги и пошли напрямик.

Нам было приятно наедине на природе в хороший тёплый день. Мы обнимались, целовались, а иногда просто валялись на траве. Я очень её хотел, но идти дальше поцелуев и объятий она была не готова. Так мы с ней пробыли в этом лесу до самого вечера. Подошли к Луговой уже на закате.

В клубе демонстрировался художественный фильм «Тарзан», и мы пошли туда. После кино я провожал её до дома. И сказал:

– Аня, ты мне нравишься. Я хотел бы провести весь отпуск, особенно вечера и ночи только с тобой. Ты согласна?

– Да, я тоже хочу этого! – ответила она восторженно.

Мы миновали её дом и нашли уютное местечко. Как говорится, «летом каждый кустик ночевать пустит». Мы расположились на несколько страстных минут. Так началась наша любовная связь.

Дня через три, часов в десять утра около нашего дома вдруг остановилась грузовая машина. В её кузове было много народа. Было тепло, окна в доме были открыты, и я услышал знакомые голоса девушек из Первановой. Я выглянул в окно. Девчата позвали меня поехать с ними в Талицкий парк культуры, который находился за городом, на берегу реки Пышмы. Долго уговаривать меня не пришлось, я быстро собрался и заскочил в кузов машины. Не сказать, чтобы там было тесно (кузов был приспособлен для перевозки людей), но пассажиров было приличное количество. Я со всеми поздоровался, и мы поехали.

В парке уже было людно. Где-то в центре расположилось большое количество торговых точек и столов. Заказывай, кушай, пей. Что мы, собравшись компанией, и сделали. Пели песни, но вскоре жара заставила нас искупаться. Выбравшись на берег и немного обсохнув после купания, решили повторить «по маленькой». Хотя, пожалуй, делать этого не следовало. Но ведь компания! Как откажешься, когда заводила так всех и подначивает? Посидели, поговорили, и меня неудержимо потянуло в сон. Видимо, у меня натура такая – после обильных возлияний не хочется ни веселиться, ни буянить, а лишь мирно смежить веки.

Удалился я в глубь парка, прилёг на минутку отдохнуть и тут же отключился. Не знаю, сколько я спал. Вдруг почувствовал, что кто-то находится возле меня. Открыл глаза и первое, что увидел, были лежащие передо мной на траве мои документы: служебная книжка, финансово-продовольственные и проездные билеты. Я собрал документы и засунул их обратно в карман гимнастёрки. Тут я вспомнил, что у меня там же лежали деньги, двадцать пять рублей одной купюрой. Деньги исчезли. Осмотрелся кругом и увидел, что от меня удаляются три человека. Я понял, что это они выпотрошили мой карман. Вскочил на ноги и быстро их догнал.

– Верните деньги! – крикнул я. – У меня четвертной был!

Один из троицы, не останавливаясь, показал мне купюру:

– Это твои?

– Да, мои.

Жулик так же, на ходу, сунул мне в карман купюру и спросил:

– Всё, к нам претензий нет?

Я ничего не ответил и остановился проверить, действительно ли он вернул деньги. Увы, их в кармане не оказалось. Я посмотрел в ту сторону, где мгновение назад были карманники – их уже и след простыл! Убежали. Как я был зол на себя, что дал так легко себя облапошить! По всей вероятности, мне довелось встретиться с недавно амнистированными преступниками. В связи с кончиной Сталина Председатель Президиума Верховного Совета СССР Климент Ворошилов подписал указ об амнистии всех заключённых, чей срок не превышал 5 лет. Большинство их составляли мелкие жулики, воры, карманники и тому подобный элемент. В 1953 году из заключения было освобождено более миллиона человек по всему Советскому Союзу.

Я вернулся на то место в парке, где оставил своих попутчиков и попутчиц, но там уже никого не было. Машины, на которой я приехал, тоже было не видать. Значит, предстояло добираться пешком. Если домой, то меня ждали двенадцать километров пути, если до Луговой, то восемь. Ходить пешком мне было не привыкать, тем более, сам был виноват, что оказался в таком дурацком положении. Выйдя из города, я прошёл по железному мосту через Пышму. Дальше шёл тракт до железнодорожной станции Поклевская и грунтовая дорога по низу в сторону наших деревень – для гужевого транспорта и пешеходов. Вот по этой дороге я и шёл, расстегнув ворот, сняв армейский ремень, которым хлопал по голенищам сапога. Один встречный мужчина начал меня стыдить:

– Ты, советский солдат, идёшь в таком виде! Какой пример показываешь молодёжи?

– Всё будет нормально, дядя, – ответил я. Прошёл ещё немного и подпоясался ремнём. Привёл в порядок не только обмундирование, но и мысли. Сказал себе: «Нужно забыть, что случилось. В конце концов, я здесь в отпуске, значит, нужно продолжать активно отдыхать. На себя обижаться глупо».

Зашагал бодрее и довольно скоро пришёл в Луговую. Подошёл к дому Ани, увидел её во дворе и поздоровался. Она спросила:

– Где ты пропадал? Я давно тебя жду.

– В Талице был, оттуда и иду.

– А зачем в Талицу ходил?..

Пришлось мне рассказать ей обо всём по порядку, чтобы не было больше недомолвок.

– Где сегодня вечер проведём? – поинтересовалась Аня.