Покоренная поцелуем - Донна Валентина

— На самом деле эта Хелуит владеет землей? — спросил Хью у Уолтера.

— Да, несколькими акрами расчищенной под пашню земли в хорошем состоянии и очень уютной хижиной, но я прошу вас не удовлетворять ее просьбу. Ничего удивительного. После стольких лет, проведенных в боях, где он со свойственным ему военным искусством уничтожал саксов, такому человеку чести, как он, претило, что такое богатство передавалось в руки бывшего врага, а он, безземельный холостяк Уолтер, ничего не получал. Но Уолтер не понимал, в каком долгу находится Хью у Ротгара, Боже! В тот момент, когда Хью обдумывал эти мысли, Уолтер незаметно отвесил Гилберту подзатыльник.

— Не следует этого делать, Хью, — взмолился Гилберт.

— Вы не имеете никакого права так поступать! — взвизгнул Филипп. Лэндуолд — это вам не задняя часть оленьей туши. Его нельзя разрубать на части. Она не имеет права ни на акр! Я расскажу об этом Вильгельму, когда представлю ему петицию…

— Ну-ка немедленно выйди из зала, Филипп! — заорал Уолтер. Или ты опять сморозишь какую-нибудь глупость и потом горько пожалеешь об этом.

Хью не обращал на них никакого внимания. От Ротгара он получит эти земли, даже свою жену, и в один прекрасный день у него, с Божьей помощью, появится сын. Одним своим великодушным жестом он мог все уладить. По декрету Вильгельма, эти несчастные несколько акров земли, несомненно, принадлежат ему, Хью, но он мог пожаловать их Ротгару вместе с хижиной, не такой, вероятно большой, как этот зал, но все равно пристанище, кроме того, в придачу миловидную хрупкую женщину и этого крепыша-сына. Хью манила к себе спальня, обещая ему сладостный отдых после всего этого шума, яркого света…

— Вы, сэр священник, выйдите вперед. Отец Бруно подошел и стал рядом с Хелуит.

— Вы, Ротгар Лэндуолдский, станьте рядом со своей невестой!

К изумлению Хью, Мария негромко, отчаянно вскрикнув, начала безжизненно опускаться на пол. Никогда нельзя заранее предугадать, что может произойти с этими женщинами и этими браками. Но нужно было все же что-то предпринять, так как, Мария, вероятно, лишившись чувств, пошатываясь, медленно оседала на пол. Оруженосец Гилберта, оставив в покое Ротгара, бросился со всех ног к ней и ловко подхватил под руки. Да, в нем заложены рефлексы прирожденного рыцаря… нужно обратить внимание на его подготовку. Потом он заметил, как, грузно ступая по полу, из зала вышел Уолтер, словно разуверившись в его способности правильно понимать суть вещей.

Гилберт пробормотал что-то невразумительное о сокровищах, о возможных препятствиях к браку, о кровном родстве, что-то гнусавил по поводу предостережения священника, который уверял, подчеркивал возможность вступать в брак только после Пасхи.

— Подумайте о том, что я вам говорю, милорд, — убеждал его Гилберт, обращаясь к нему на вы, почтительно, так как они уже давно не обращались в разговорах между собой. — Этот человек — ваш враг. Эта женщина — возмутитель спокойствия. Вдвоем они начнут плести сеть заговора против вас, и в результате наверняка возникнут проявления явного недоброжелательства. Мне кажется, такой шаг решает значительно больше проблем, чем создает. Мы поговорим с тобой по этому поводу поподробнее позже, — сказал Хью, зная, что Гилберт обязательно пойдет на попятный, стоит только немного надавить на него. Соблюдая внешние приличия, Гилберт, фыркнув от неудовольствия, вышел из зала пошатывающейся неуверенной походкой, что совсем было на него непохоже. Мечтая о тишине спальни, Хью повернул раскалывающуюся от головной боли голову к священнику.

— Нужна ли вам для этого особая богослужебная книга, сэр священник?

— Нет, для этого не требуется, — последовал ответ.

Хью снова заметил, как этот остроглазый оруженосец, мгновенно оценив, где требуется его помощь, подошел к Ротгару и, взяв его за руку, подвел к Хелуит. Ротгар словно окаменел, он был весь мертвенно-бледный. Само собой, Ротгар утратил дар речи от его, Хью, невиданной щедрости, но ему не нравились такие эмоциональные вспышки, когда его так благодарят. В толпе все саксы, одобрительно кивая головами, улыбались, ожидая развязки.

Ротгар отбросил от себя руку оруженосца, и сам предстал перед Хью, широко расставив ноги, словно человек, вот-вот готовый вступить в рукопашную. Это насторожило Хью и лишь вызвало еще более острую головную боль. Улыбающиеся, кивающие головами саксы сразу поняли, что зреет столкновение, и тут же умолкли.

— Вы, господин норманн, говорите, что являетесь моим должником. — Голос у Ротгара был сильный, ясный, напористый. — Поэтому я прошу отдать мне в жены вашу сестру.

Из груди саксов вырвался один громкий выдох, но даже он не заглушил отчаянного яростного рева Хью. Он весь кипел, изо рта вырывалась пена, он мучительно искал нужные слова, чтобы осадить зарвавшегося выскочку, этого сакса. Но он, по-видимому, в это мгновение лишился дара речи, а сакс спокойно продолжал:

— Я буду защищать Хелуит и ее сына, но я люблю только вашу сестру.

— Заткнись! — наконец заорал он. В голове он ощущал сильные удары, словно в затылке кто-то долбил киркой. Неужели любой из этих людей, присутствующих сейчас в зале, мог позволить себе бросить вызов его воле в первый же день, когда он занял место правителя. Неужели его сестра флиртует с его врагом, побуждая его к подобным действиям? Он ловил ртом воздух, волновался, не обращая внимание на заботливую суету со стороны Эдит.

— Ты, сакс, берешь на себя слишком много Я лучше отошлю ее в монастырь, чем позволю выйти замуж за такого, как ты.

— Хью, умоляю тебя! — начала было Мария, но он взмахом руки заставил ее замолчать.

— Что? Ты хочешь рассказать мне о любви к этому понесшему поражение трусу, Мария? Я уже имел возможность лицезреть, как ты вышла однажды замуж за безземельного, бедного, как церковная крыса, человека. Больше такого не будет. Теперь все обстоит иначе, сестра. У меня есть земли, у меня есть деньги, и я найду тебе достойного жениха.

— Хью…

— Хватит! Еще одно слово, и я прикажу отрубить ему голову.

— Я люблю ее, господин норманн. Не нужно… Хью в ужасе обхватил руками голову.

— Если ты любишь ее, то попридержи язык, не то я и ей сломаю шею. Она будет в монастыре или лежать на кладбище — мне все равно. — Он оторвал руки, увидев, как побледневший Ротгар отошел на несколько шагов. — Так-то лучше, сакс. — Прищуривая глаза, чтобы лишить света того, кто у него в затылке отчаянно работал киркой, он гневно оглядывал свой народ. — Так. Я отдал приказ. Сэр священник, исполняйте обряд венчания. Я не потерплю дальнейшего промедления.

Хью взял Эдит за руку. Он должен довести все до конца, и лишь потом отправиться к себе в спальню. Разболевшаяся голова, разливающаяся по всем членам слабость из-за непривычной напряженной активности вряд ли будет способствовать сегодня ночью любовным брачным утехам, глядя на пошатывающуюся Хелуит, он пришел к выводу, что и Ротгару Лэндуолдскому придется сегодня сохранить в равной степени свое целомудрие. Значит, Мария любит этого человека; как хорошо, что к нему вернулся рассудок, и он теперь сможет сам найти ей более подходящего парня. В любом случае, он сегодня неплохо доработал. Ни один человек не смог бы добиться большего. Жители Лэндуолда, пребывавшие в мрачном настроении со времени норманнского завоевания, воспользовались организованной на скорую руку брачной церемонией, чтобы вдвойне повеселиться. Не проявляя никакого благоговейного трепета при отправлении святого таинства брака, они беззастенчиво пели, плясали, шумно выражая свое удовлетворение, поэтому слов отца Бруно, соединяющих Ротгара с Хелуит священными узами навечно, почти не было слышно из-за поднятого дикого шума. Но Марии и не хотелось слышать эти слова. Судя по всему, отца Бруно сильно сбивал этот гвалт, — он бормотал какие-то странные фразы, которые ей прежде никогда не приходилось слышать во время брачных церемоний, не правильно выговаривал имя Ротгара, все время бросал на него долгие косые взгляды. Но может, именно так саксы проводят обряд обручения?