Проклятье Пустоты - Александр Лиграс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тогда я не знал, насколько могут затянуться поиски конца этой истории. И сейчас смешно вспоминать, что спустя век дорога привела меня в Новый Свет. Период колонизации – один из самых жестоких и мрачных за всю мою жизнь… Конечно, сжигание и повешенье под предлогом борьбы с еретиками ради власти и лишнего хлева являются вершиной моего списка человеческих грехов. Но масштабы истребления и покорения наивных и слабо развитых народов тоже не заслуживают похвалы. Все же мы продукты эпох, и жить приходится в своем времени, хотя и с оглядкой на добрые деньки прошлого.
В числе первых, вступивших на новую землю, были лидеры ордена. Считаю, что в будущем Новый Свет станет центром Мира: они бросили все силы для занятия господствующих позиций. Во время возведения своего протектората над всем, до чего дотягивалась рука, им приходилось изредка выходить из тени, заявлять о присутствии и вербовать высокопоставленных членов общества.
Здесь и началось самое интересное. Судя по всему, персонажи – приезжавшие сюда поселенцы, которые в своей массе не отличались послушным нравом, примерным поведением, а иной раз и интеллектом. Так что выбор материалов для строительства влиятельного культа не всегда идеально подходил.
Пару лет назад в досуг здешних обывателей начало просачиваться такое явление, как небольшие бумажные изделия, именуемые газетой. Продвигавшие идею чтения в массы уверяли в неминуемом успехе этой литературной мысли. Однако в силу высокой безграмотности и элитарности чтения как такового, масштаб творчества оставлял желать лучшего.
Как-то, прогуливаясь по улицам ночного города, я увидел мужчину. С виду он напоминал бродягу: неухоженный, заросший сантиметровой щетиной, с дурным запахом, но в его руках находился один из образцов достаточно редкой жёлтой бумаги. Интересно, где ему удалось раздобыть на неё деньги, однако я уверен: он с лихвой окупил затраты, поскольку стоило мне предложить несколько монет, как старые руки отдали её мне.
Прочитав пару страниц, я наткнулся на интересную религиозную заметку, повествующую об устройстве загробного Царства, а также о неотвратимости вечных мук в геенне огненной. Каково было моё удивление, когда в тексте начал замечать удивительные совпадения. Порой они скатывались чуть ли не в копирование моих записей из дневника. Сомнения окончательно развеялись после описания «тоннеля жизни» и зеркальных врат. Читал все это, и меня переполняло стопорное удивление. Я не мог поверить своей удаче и малообъяснимому поступку ордена, решившегося на публикацию крайне специфических текстов. Честно говоря, я посчитал их тупицами!
В дальнейшем мне не составило больших трудов найти причастных к этому рассказу. Как я и предполагал, они, а вернее сказать, он, начальник производства, являлся членом ордена. После посвящения в ряды «et Sanguinem Sanctorum» этому идиоту предоставили доступ к обширной внутренней библиотеке, дабы он, опираясь на темные знания, распространял учения на элиту. Но они не могли представить, что этот делец решит выпустить на общественное обозрение тайны, захороненные в колодце более ста лет назад. Конечно, он был наказан за столь идиотский, безрассудный поступок глупцами, допустившими постороннего к мрачным тайнам прошлого.
Всё это я выяснил, стоило лишь добраться до его черепа. Ещё в закромах разума этой падали я обнаружил любопытное преображение ордена, некогда имевшего хотя и ложные, но идеалы, в безумную оккультную организацию, с неприкрытой жаждой абсолютной власти; «еt Sanguinem Sanctorum» трансформировался и возродил в себе забытые Богами людские грехи, сконцентрированные в культе «Ловцы теней». Я уверен, что даже если они продолжат своё существование после моего ухода, то их мир рухнет. Ложь и алчность – гораздо худший материал для фундамента, чем правда и жертвенность.
События далее разворачивались по знакомому сюжету. Пробравшись в ту самую библиотеку, я отыскал дневник вместе с темным гримуаром. Испытал большую гордость, когда кричавший и стонущий от боли смотритель книжного эльдорадо сообщил, что мои вещи хранятся в особом месте. Действительно, для них были выделены особые места на полках шкафа, встроенного в каменные стены, со створками, кованными из серебра. Там были и другие, наверняка ценные рукописи, однако мне было абсолютно на это наплевать. Устилая дорогу трупами, следуя дорогой мести, я вовсе потерял способность думать трезво. Да и зачем это нужно, когда тебя ведет благое дело? Уходя, я постарался оставить все тайны темных знаний лишь частью забытой истории, подпалив библиотечный храм. В этот раз я не ставил цель забрать жизнь каждого, чьи глаза видели проклятого, поскольку вскоре вернусь за более ценным призом – пастухом слепого стада.
Сейчас я живу в небольшой хижине, затерянной в густых зарослях горного леса, откуда и пишу эти строки. Рядом течет небольшой ручей, под звуки которого я изредка засыпаю… Надо же, спустя долгие годы я все ещё могу испытывать маленькие человеческие радости.
Вернулся после огненного представления сюда, и мне захотелось вспомнить долгую дорогу от «Пустоты» до каменного домика. Однако моя рука потянулась именно к гримуару. Медленно перелистывая его, я со временем подобрался к концу рукописи. Удивился ли я, когда обнаружил новый рисунок – человека в плаще, с шляпой, походившей на мою, и глазами, сменявшими цвет с красного на желтый при разных углах обзора? Пусть дьявол утащит меня в самое пекло: на странице темного гримуара в полный рост красовался я…
Дальнейшее изучение рисунка оказалось не менее интересным. Я как-то говорил, что все записи принадлежат одной руке. Рисунок на последнем листе не стал исключением. Каждый схожий символ, каждая выведенная печать или штрих иллюстрации совпадали с предыдущими. Эта книга писала саму историю темных сил мира, ныне принадлежащих человеку. Я сумел убедиться в своей теории спустя некоторое время, когда начал замечать изменения на желтых страницах моей главы. Добавлялись новые фигуры и штрихи, элементы будущих частей полной композиции. Судя по всему, история Меледиктуса ещё не окончена, и это поистине интригующе и волнительно!
Сейчас гримуар хранится в подвале моего нового дома. Я, конечно, не опасаюсь, что тут его могут украсть. В здешних местах слоняется пара приставучих, всезнающих призраков детей, которые лишь своим фактом появления в дремучей глуши способны разогнать бывалых грабителей. Однако я все равно запираю на цепь подпол дома, чтобы перестраховаться. Этот гримуар содержит не только обряды и ритуалы древности колоссальных сил, но и возможность накинуть оковы на порождения тьмы. Вот поэтому излишняя осторожность не повредит.
В скором времени я планирую нанести последний визит
