Проклятье Пустоты - Александр Лиграс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оторвавшись ногами от земли, совершив своеобразный прыжок веры, я был втянут мрачной дымкой в видения, впервые посетившие меня на плоском камне, но они показались просто плохим сном в сравнении с тем, что произошло дальше. Как говорил ранее: время абстрактно и тягуче. Сливаясь с вечностью, оно проходит сквозь тебя, пронзая обломками чужих судеб. Так и произошло: тысячи лиц, сотни голосов встретили меня на выходе. Каждый со своей правдой, страданием и трагичным концом в попытках донести свои мольбы и грёзы всячески пытался привлечь моё внимание.
Окруженный белым, слепящим светом, я словно плыл мимо них, раз за разом чувствуя, как тело разрывается от нечеловеческой боли, голова трещит, как полено в костре, а мысли затуманились воплями. Подземное училище хорошо подготовило меня к душевным истязаниям, напрочь лишив сочувствия и ощущения реальности, но взамен дало бесценный урок, усвоенный навсегда: жизнь слишком хороша, чтобы от неё отказываться.
Неожиданно для себя я начал замечать некие изменения, связанные с мимолетными силуэтами бедняг. Могу сказать твердо: это души умерших, и многие из них обращались ко мне по имени. Вскоре из их криков и стонов я сложил картину. Не сказать, что я в точности разбирал слова, скорее, это были хаотичные истошные звуки, но ноты складывались в мелодию. Через время, осмыслив её, почувствовав настроение и страсть, я увидел цельную композицию, раскрыв всю суть и истинную цену прожитой жизни. Души истерзанных и убитых людей вещали о человеческой жестокости, порожденной лицемерием и алчностью. Многие умерщвлённые являлись жертвами террора, вызванного моими братьями, стоявшими у истоков инквизиции. Орден «et Sanguinem Sanctorum» и есть то зло, на чьих руках кровь тысяч людей. Их вера оказалась не в «Слове Божьем», а во власти, в злате. Прикрываясь святыми верованиями, идеалами духовной чистоты, они лишь набивали карманы, подчиняли своей воле слабых, а неугодных отправляли к праотцам.
Женские лица, детские слёзы – дорогая цена за безграничное господство, за которое они с удовольствием платили. Я человек, поверивший в ложные идеалы, творивший кошмарные вещи, как оказалось, действовал не от святого провидения, а от греха смертного. И теперь, пропитанный болью и грязной правдой, буду нести этот крест, пока не сотрутся стопы, а жизнь не покинет меня.
Такого наплыва истинного заблуждения мой разум не выдержал. Я отключился и мало что помню, однако меня по-прежнему посещают голоса в голове, требующие мести, с чем я не спорю. Очнулся же в окружении знакомой гнетущей тьмы. В любой другой ситуации данный факт мог бы напрячь, но сейчас это четкое подтверждение свершившегося чуда: я сбежал из «пустоты»! Не было радости или ощущения облегчения, я, вообще, не почувствовал ничего, кроме легкого холодка. Честно говоря, и сейчас толком ничего не чувствую, лишь желание убивать. Я испытываю сильнейший голод, вызванный дарованной чудом возможностью исправить ошибки и поквитаться за обман моей веры, а по возможности, если Луиджи с псами, бросившими меня гнить в катакомбах, живы, вдоволь повеселиться, отрезая конечность за конечностью.
Поняв, что оковы сброшены, а врата подземного мира пройдены, я устремился к выходу. Оказавшись в начале пути – на большом, уже не светившемся зеркале, я поймал себя на мысли о том, что мне не понадобился огонь. Забавно… Я вовсе позабыл о подготовленных факелах. Ведомый запахом свежего воздуха, в кромешной темноте, лишь изредка пользуясь осязанием, без особых трудностей выбрался на поверхность за более короткое время, чем пятьюдесятью годами ранее. Там, в «Пустоте», я грезил солнцем, дождем и ветром, но сейчас… Ничего… Только кровавый ковер, который я с радостью сотку по дороге к главной цели.
Запись от 20.03.1585 года
«Еt Sanguinem Sanctorum» и впрямь оправдывали те крохи слухов, услышанных мной по пути к пещере. Мне не удалось отыскать упоминания об организации, ранее принёсшей меня в жертву так же подло, как и тысячи других людей. Допросил с особым пристрастием яростных коллег по ремеслу, естественно, «нового поколения», но получить стоящей информации не удалось. Признаюсь, я проделал трюк с содержимым их голов, отсюда и уверенность. Но в очередной раз хочу заметить, от такого «дара» больше вреда, чем пользы. Новые образы и новые лица, чья жизнь оборвалась от рук этих извергов, неделю терзали рассудок.
Приняв новую порцию этой грязи, я решил вернуться и поискать счастье там, где мне «посчастливилось» вступить в орден. Не прошло и месяца, как очередное разочарование встретило меня с распростертыми объятьями. Испытывая неприятное ощущение знакомого места, стоя в большом, пустовавшем мрачном зале, где координатор купал меня в лести, я практически светился яростью.
– Еt Sanguinem Sanctorum» невозможно найти, – твердили мне на протяжении жизни. – Лишь они могут тебя отыскать.
Урок был усвоен спустя 89 лет… Однако как-никак я взращён этими лицемерами и лжецами, а значит, как говорил наставник: «Всегда найдешь путь домой!» Что я намерен сделать в ближайшее время?.. Весьма рисковый шаг – возвратиться в монастырь, забитый оружием и мужающими убийцами, но у меня есть некоторое преимущество, о котором я узнал опытным путем.
Видения, уже весьма нечастые, как хороший учитель, с каждым разом приоткрывают новую завесу тайны, хранящуюся во мне. А недавно сама жизненная ситуация показала невероятное свойство моего тела. Кажется, теперь я крайне живуч. Ещё когда первые два инквизитора попали в мои руки, не придавая значения, опьяненный яростью, я без особых проблем совладал со здоровяками. Черт возьми… они были тряпичными куклами. А вот третий… Он нанёс четыре удара в сердце метровым кинжалом. Видели бы вы его лицо, когда я встал спустя минуту и зашагал к нему… Честно признаться, было больно, но затем боль сменило легкое пощипывание. Спустя миг… и вовсе ничего, словно метр стали до этого не пронзил тело!
Вот сейчас я собираюсь наведаться в родные стены и приступить к вершению справедливости. Хочу видеть их всех в огне…
Запись от 10.04.1585 года
Я тот, кто вернулся, и имя мне Меледиктус, проклятый создателем и последователями его. Бессмертный сын рода людского и справедливости во плоти. Все безродные псы, поганые шакалы и прочее ничтожество, находившиеся в монастыре, окончили свой путь в луже собственного дерьма. Да, я сделал это… Но мой голод лишь усилился…
Минувшей ночью был сделан первый шаг на пути к цели. Достигнув стен кузни безвольных слепцов, я твердо решил совершить казнь над каждым, посмевшим стать на пути истины. Охраны не было, впрочем, и в мою бытность
