Дух Зверя. Книга первая. Путь Змея - Анна Кладова

его к разным лекарям, колдунам, ворожеям, но все они разводили руками в едином жесте — ничем помочь не можем. Лишь один странник, с коим свела Беляна судьба в одном из придорожных трактиров, сказал ему, что способ есть, но нереально будет его осуществить. Шептуна можно избавить от второй души, лишь убив того, кому она некогда принадлежала. Душа уйдет вслед за хозяином, вот только найти хозяина практически невозможно, а убить и того сложнее. Но Белян знал, чья память и чувства рвут разум его брата на части, знал в лицо, но не ведал имени. Трудность заключалась лишь в том, что редкий человек осмеливался поднимать глаза на йока, а тем более запоминать приметные черты. Мало ли их, чернявых да жуткоглазых, бродит по дорогам в поисках поживы. Но упорства воеводичу было не занимать, учитывая то, что настояно оно было на жгучей ядовитой злобе ко всем нелюдям.

Отец так и не смог простить старшего сына за такой опрометчивый и глупый поступок, и Белян ушел из дома, поступив на княжескую службу.

Навыки владения оружием вкупе с ненавистью к племени проклятых сделали его самым умелым Ловчим за всю историю этого кровавого ремесла.

Велидар, на момент знакомства с воеводичем озлобленный на весь род сынов смерти, в свою очередь рассказал Белославу о некой травке, что смиряет духа зверя, заставляя тело нелюдя медленно или быстро (зависит от крепости) умирать. Особый сорт полыни, собранный в определенный день, замешивался с ядом бурой степной гадюки и морской водою. Этот рецепт он вычитал в документе, который украл еще будучи студентом из сундука, найденного при расчистке завалов в монастырских катакомбах. Зелья он не варил, но на косяке входной двери, там, где обычно цепляют подкову, повесил пучок сухой полыни, собранный по указаниям неведомого ученого.

— Ну что ж, сынок, ступай, — примирительно произнес Гунарий. Велидар вышел, плотно заперев за собой дверь, и тут же юркнул в каморку, прилежащую к той, где велся столь интересный для него разговор. Припав к смотровой щели, он стал слушать.

— Значит, поймал таки твой Ловчий Змея, — настоятель говорил задумчиво, потирая ребром ладони слезящиеся глаза, — и что теперь станешь делать?

— Знал бы, думаешь, стал бы я делать круг и заезжать в монастырь, — буркнул князь, расхаживая взад-вперед по тесной комнатушке. Гунарий усмехнулся, пряча невольную улыбку в седые усы. Владимир недовольно покосился на собеседника, но смирил гордыню и произнес более спокойно:

— Учитель, мне нужен совет. Ты — мудрец, много знаешь о “сынах смерти”, подскажи, как быть.

— Что ж тебя гложет, княже? Раз Змея убила… — старик вновь нацепил окуляры и взглянул на письмо, — двадцать пять человек, не моргнув глазом, то, значит, нет особой разницы между нею и другими йоками. Усыпить Великого будет самым великодушным действием по отношению к его духу и разуму. Сам ведаешь, что некогда был он божеством — жизнетворцем. Отбирать жизнь насильственно противно его сущности.

— Ведать-то ведаю, да только никого она не убивала.

— Как же? Твой Ловчий склонен утверждать, что она, — Гунарий прочел, — многих положила…

— Мой Ловчий, — князь раздраженно передернул плечами, — склонен люто ненавидеть все их проклятое племя. Положила, почти всю Стаю, но ни одного не убила, лишь покалечила. Они ее искромсали, не озлилась. В темницу бросили, сидит. Третью неделю уже. Поят отравой полынной, кормят тем же, но она не беснуется.

— И слава Творцу, — перебил настоятель. В голосе его зазвучала сталь, — воистину велика мощь этой девочки, коль она до сих пор смиряет гнев Великого. Давно ты знаешь об этом безобразии?

Князь вздохнул:

— Письмо прибыло два дня назад. Думаешь, мне по нраву то, что Белослав занялся самоуправством? Приеду, всыплю плетей, как нашкодившему сопляку.

— Да уж, не верно я его прозвал дураком. Он сумасшедший поболе своего сводного брата-шептуна. Тот хоть мирный, а этот самого Змея воевать вздумал.

Оба смолкли на некоторое время. Велидар забыл дышать от волнения. Шесть лет назад они с Беляном сошлись во мнении, что мастер меча, обучавший его своей кровавой науке, и нелюдь, пугавший лекаря, одно и то же лицо. И, если сошедший с ума мальчишка угадал желание духа сделать из заносчивого юнца Ученика, то быть бы сейчас воеводичу Змеем. К тому же объяснялось поведение Белослава, тянувшего с отправкой донесения князю. Он до последнего момента ждал, когда же объявится ненавистный йок, сгубивший жизнь ему и его брату. Велидара прошиб холодный пот от одной лишь мысли о сражении между обезумевшим в своем страстном желании мести человеком и хладнокровным, бесчувственным нелюдем.

Наконец, Владимир обратился к Гунарию.

— Дай совет, Учитель. Как поступить со Змеем?

— А сам что мыслишь?

— Думаю, что раз опасность существует, пусть уж ее источник будет под контролем. Ее можно использовать с немалой выгодой. Южная граница неспокойна. Хакимруд42 науськивает цэра Хайлиша на меня тем, что Тавробой в устье Гюрзы владею не по праву. Война будет, а не хотелось бы. А тут еще этакая напасть. Так ведь теперь — после тюрьмы да голода — как договориться? Эх, Белян, не розгой тебя, а палкой надо…

Князь смолк. Хмурая складка на лбу стала еще глубже.

— То, что убивать Змея нельзя, это ты верно решил. Такую силу упускать крайне невыгодно. Склонить измученную пленом девушку к сотрудничеству будет несложно, коль ума у нее столько же, сколь и силы. Но… — старик задумчиво провел сухой ладонью по бороде, — больше меня интересует другой, скажем так, индивид. Наставник, Мастер, Учитель — в общем тот, кто воспитал ее. Загадочная фигура… Йоки не любят распространяться о междоусобицах, но ходили слухи, что Змея лет десять назад убил его собственный Ученик. Видимо, Мастер к тому времени окончательно сошел с ума, вот малый и не выдержал. Хм… мятежный дух в практически… бессмертном теле. Хорошо же он наловчился бегать от своих сородичей, раз те до сих пор его не наказали.

— Кажется, парой Змею была какая-то птица…

— Легенда говорит о Вороне, — старик медленно поднялся, тяжело опираясь на подлокотник. — Что ж, забавно, забавно… До последнего момента не верил в то, что кому-то из йоков придет в голову шальная мысль возродить спящего духа. Ан нет, нашелся-таки разумник… Дела!.. Завтра дам тебе кое-какие документы, почитаешь в дороге. А сейчас мне надо отдохнуть и подумать. И еще, будь с пленницей поласковее. И умерь свой гонор. Ты — хоть и князь, все ж смертной человек, а она — дочь самой Ары, Великий дух. Пусть и не ведает об этом. А ты помни.

Велидар медленно отошел от