Опоздавшая - Оливия Голдсмит

— Я приглашу Марию и Тангелу, а еще — Арми и Люсинду. Я хочу создать впечатление настоящей Америки. К тому же они все знают, как носить мои наряды.

— Арми стала слишком дорогой и, наверное, уже связана контрактом с другим дизайнером. Не смотри на меня так. Это ты сделала ее такой популярной. А Люсинду вообще нельзя выпускать на дорожку. Она всего лишь примерочная модель. Она не умеет ходить.

— Так научи ее.

— Это не так легко. Ты же знаешь.

— Ради Бога, Дефина, это не высокая сцена. Мы готовим всего лишь показ моделей.

— Попробуй сама покрутить задницей на дорожке под взглядом тысячи оценивающих тебя глаз, а потом говори, легко это или нет.

— Я знаю, это требует особого таланта. Но, мне кажется, у Люсинды он есть. Мне нравится ее внешность. Поэтому я и хочу нанять ее.

Дефина покачала головой.

— Как много ссор ты собралась затеять сегодня? — спросила она и круговыми движениями вальса выскользнула из комнаты, напевая надоедливую песенку Джексона.

Вот уж лет десять как Дефина называет ее скандалисткой.

— Это ты поджигатель и при этом считаешь, что я, Джефри, Кейси и Мерседес — твоя пожарная команда, — обычно ворчала Дефина.

Карен не могла не признать, что она права, что ситуация именно такова и несмотря на это, вполне ее устраивает. Хорошая, созидательная идея — как искра, из нее разгорается большой огонь. Будь то новый тип пуговиц, которые ей надо найти, или деньги, которые надо добыть у агента, чтобы закупить ткань экстра-люкс, в которую она влюбилась, — в любом случае Карен чувствовала, что это ее работа, — выманить, выцыганить, добиться не мытьем, так катаньем обеспечения задуманного всем необходимым как угодно и откуда угодно. А работа ее подчиненных состояла в том, чтобы воплотить задуманное в конечный продукт. Его создание требовало групповых усилий, и она, Карен, собрала для этого неплохую, нет, даже прекрасную команду борцов с огнем. И очень жаль, что она подведет их теперь. Очень жаль, что у нее получается всего лишь посредственная коллекция; тем самым она теряет репутацию и снижает продажную ценность своего предприятия. А как говорила Шанель? Что-то вроде того, что «ты всегда можешь отказаться от коллекции, если она отказывается от тебя». Что ж, коллекция отказывалась от нее. Она вздохнула. Может быть, она просто должна поскорее продаться Norm Со, пока не стало слишком поздно? Разочаровывающие наброски на стене подталкивали ее продаться, продаться до того, как ее разопнут в Париже. Но может быть, она просто не способна сосредоточиться? Она закрыла глаза. Перед ее умственным взором всплыла картина, виденная ею утром в галерее Метрополитэн.

По непонятной причине тут же смутно припомнились и слова Карла, сказанные им за обедом. Как это он выразился? Что она — единственный талант среди них. Нет, это не совсем то. Было что-то другое. Он сказал, что она никогда не думает в черно-белых тонах. Черное и белое. Слова из песенки, которую напевала Дефина.

Карен уставилась на наброски. Силуэты были неплохими. Неплохо и решение по материи. Коллекция выглядела сбалансированной. Все хорошо… только она не была новой.

Карен положила карандаш. Теперь Дефина напевала припев песенки с видеоклипа Майкла Джексона. «Неважно, черный или белый», — заливалась Дефина. И образы голов из клипа промелькнули в закрытых глазах Карен. «Неважно — черный или белый». Она вспомнила картину Курбе из Метрополитэн. И поняла, почему та возникла в ее воображении. Она напомнила ей о ее черно-белом сне. Сон был очень ярким — как визуально, так и эмоционально. Казалось, что стоит только закрыть глаза и подождать немного, и она снова сможет просмотреть его. Да и как его можно было забыть?

Но сейчас не время думать о снах. Ей надо сосредоточиться. Она вдруг почувствовала, как по всему телу будто проскочил электрический разряд. Неужели идея? Видение. Да… Да! Она повернулась к только что вошедшей в комнату Дефине.

— О'кей! Я нашла решение! Мы делаем два шоу одновременно.

— Что?

— Мы делаем два парижских шоу, — сказала Карен с воодушевлением. — Два. Одновременно.

— Карен, сладкая ты моя! Если так, то ты проиграла еще до начала. При теперешней конкуренции трудно собрать народ на одно шоу, а ты говоришь о двух.

— Точно. И именно поэтому мы сделаем два сразу. Они не смогут одновременно попасть на оба. Понимаешь? Мы знаем это. И это развязывает нам руки. И одно из шоу — все в черном.

— Ты никогда не работала в черном.

— А теперь работаю. Я сделаю всю коллекцию в черном на одном из шоу. И все в белом — на другом. Причем в точности те же самые одежды и представленные в той же последовательности. Только одна коллекция черная, другая — белая.

Дефина удивленно моргала.

— Группа монахинь? Костюмчики пингвинов? — спросила она. — Подружка, ты меняешь свои привычки. Прости за подначку.

Карен засмеялась. Ди схватила идею. Это не шутка; это не только в пику Карлу — мол, я умею думать и в черно-белом раскладе. Нет, это нечто большее. Представители модной прессы, важнейшие покупатели-оптовики и клиенты бросятся на неделю показов мод в Париже, образуя то, что журнал «Elle» называет «единым монолитным союзом». Каждый из дизайнеров будет лезть из кожи вон, чтобы определить, где выставить свою коллекцию, когда ее выставлять, кто будет демонстрироваться перед ним, а кто после.

Но она сломает стереотип. Правда, есть опасность, что на «званый обед» никто не придет. Плохо. Чтобы этого не случилось, придется попотеть. Здесь, в США, она важная шишка, но кому какое дело до нее в Париже? Кто пойдет смотреть хотя бы одно ее шоу? А она задумала два! Никто не может попасть на два шоу сразу!

Конечно, это вызовет сенсацию. Так раньше не делали. Да и она никогда не работала в черном. Черный — вот тот цвет, который определит успех. Любимый цвет нью-йоркских знатоков моды. Все, начиная с Тайны Браун и кончая Грейс Мирабеллой, постоянно моделируют черные женские костюмы. Но из чувства противоречия Карен никогда не делала ничего подобного. Клиенты просили. Заказчики визжали. Она сопротивлялась. Получилось так, как будто все время она накапливала силы для подходящего момента. Карен чувствовала, как колотится ее сердце. Кровь прилила к ее лицу. Этот момент наступал.

— Ты разжигаешь чудовищный пожар, — сказала Дефина, но на ее лице начала проступать одобрительная ухмылка. — Придется снимать еще один демонстрационный зал, нанимать дополнительное число моделей, рассылать большее количество приглашений, а самое главное — подготовить больше моделей твоей черно-белой одежды.

— Черным по белому — так мы напечатаем карточки с приглашением на одно из шоу, белые по черному — на другое, — говорила Карен. — Одно шоу мы проведем на левом берегу Сены, другое — на правом. Будем проигрывать Майкла Джексона. «Черное дерево и слоновая кость». И ту, которую ты напевала. И никому ничего не скажем заранее. Пусть сами догадываются. — Карен засмеялась. — А в конце у нас будет два свадебных наряда.