Рассвет над морем - Юрий Смолич

Черт побери! Владимир Кириллович поймал себя на том, что мысли его под щелканье ножниц мосье Сержа снова отклонились куда-то в сторону, и заставил себя вернуться к главному.

А главное для директории на данном этапе заключалось вот в чем: как добиться, чтобы Антанта и Соединенные Штаты Америки признали-таки де-юре Украину и доверили директории, как «законному» правительству, построить украинскую «самостийную державу», скажем, на манер Французской республики?

И в этом плане все вопросы сводились фактически к одному: уничтожить на Украине большевизм, который украинские националисты именовали не иначе, «как русский большевизм».

«Для отпора большевизму, — размышлял Винниченко, — в первую очередь нужна большая и хорошо вооруженная армия. Так можно добиться от Антанты и Соединенных Штатов Америки наилучшего оснащения армии украинских националистов? Хотя бы такого, какое получает от той же Антанты и Соединенных Штатов Америки эта чертова армия генерала Деникина — армия «белого русского империализма»? Как добиться заключения договора — наименее позорного и с максимальными гарантиями украинских сепаратистских прерогатив?

Ну, хотя бы таких, как у этих чертовых белополяков? Как, наконец, держать себя с этим проклятым полковником Фредамбером? Как с представителем великих держав или просто как с обыкновенным рыночным спекулянтом? Как сунуть ему взятку?

Из полы в полу или в букете белых осенних хризантем? Тьфу!»

— Прошу прощения, — снова забеспокоился мосье Серж, и на этот раз признав вину за своими ножницами.

Но тут мосье Сержа и в самом деле обуял ужас. Клиент был нервный, непоседливый, и ножницы-таки наделали беды! Винниченко в сердцах плюнул, дернулся, и большая прядь бороды была с левой стороны начисто оттяпана. Знаменитая на всю Украину «бородка Винниченко» скособочилась теперь на правую сторону.

Мосье Серж совсем растерялся и даже впал в отчаяние. Это было искреннее и безутешное горе великого мастера, которому случилось погубить собственный шедевр. Он рвал на себе волосы и готов был тут же отстричь начисто свою собственную бороду. Владимиру Кирилловичу даже стало его жалко.

Но когда Винниченко взглянул в зеркало, он должен был еще раз плюнуть в сердцах: ни богу свечка, ни черту кочерга!..

— Коцюба![35] — поправил себя Винниченко. Политическая платформа давно уже заблудилась между «левой» и «правой», любезная его сердцу бородка тоже была изгажена, однако национального колорита Винниченко придерживался до конца.

Главе директории УНР и в самом деле было отчего нервничать.

Отношения директории с Антантой и США так до сих пор и не были приведены в ясность.

Гетманские дипломатические представители за границей, несмотря на то, что гетманская власть «в бозе почила», были, однако, все еще аккредитованы при дворах европейских монархов. Они получали поддержку от английского короля, и это не могло не отразиться на отношении к украинским проблемам английского премьера Ллойд-Джорджа, который на Парижской мирной конференции и должен был решать: быть или не быть «самостийному» украинскому государству. Не малую поддержку получали гетманцы и от наследных принцев из династии Габсбургов и Гогенцоллернов, которые даром что потеряли свои троны — династии Гогенцоллернов в Германии и Габсбургов в Австрии, — продолжали, однако, оказывать еще значительное влияние на международную политику через американские банки, в которых они имели свои поистине королевские вклады. А банки, и в первую очередь именно американские, как самые мощные в мире в настоящее время, должны были сказать свое слово на Парижской мирной конференции, и слово это, несомненно, будет весить больше, нежели все остальные, вместе взятые. Все это ставило любые притязания директории, антагонистические гетманщине, под прямой удар.

Правда, еще не начав вооруженного наступления против гетмана, директория начала наступление дипломатическое. Дипломатические миссии директории были еще осенью направлены во все европейские страны и подняли отчаянную возню в европейских дипломатических кулуарах, доказывая неспособность гетманщины удержать власть и вести борьбу против русского большевизма. Специальная миссия директории, преимущественно из представителей Западной Украины, давно уже сидела и в Париже, обивая пороги будущих представителей на будущей Парижской конференции — мосье Клемансо, сэра Ллойд-Джорджа, синьора Орландо, — и доказывала, что только директория, возглавив «всю украинскую нацию», в состоянии установить на Украине власть твердой руки и остановить «экспансию русского большевизма в Европу». Были основания надеяться, что Клемансо, Ллойд-Джордж и Орландо учтут это, решая судьбу Украины на мирной конференции.

Во всяком случае, еще на совещании в Яссах, месяц-полтора тому назад, для дипломатических и особенно военных представителей стран-победительниц стало очевидным, что хотя программа гетмана и ориентирована на восстановление на Украине абсолютной власти капитала и целиком отвечает интересам европейских капиталистических государств, однако не стоит и полушки в базарный день, так как, не имея никакой поддержки среди населения, не может быть осуществлена. Поэтому под эгидой гетманата Украина и не может стать буфером против «русского большевизма». Глава дипломатического корпуса великих держав на Востоке французский посол Сент-Олер совершенно недвусмысленно пообещал в Яссах представителям директории, — хотя они и не были допущены на официальные заседания, а толклись только в кулуарах, — что Антанта и США внимательно изучат вопрос о возможном изменении государственного режима на Украине в сторону его «демократизации». Подразумевалась замена монархического строя строем республиканским — при условии, что директория сможет гарантировать создание антибольшевистской армии, способной начать военные операции против большевистской России.

Петлюровские верховоды и пришли тогда к выводу, что, использовав народные восстания против немцев и гетмана, следует организовать антигетманский путч.

И вот, воспользовавшись мощной волной народных восстаний, директория провозгласила свою власть на Украине, но… чаемой помощи от Антанты пока нет и нет, неизвестно, как вообще Антанта относится к украинской директории, а командование вооруженными силами интервенции на Украине ведет себя чрезвычайно странно, отдавая приказ войскам директории оставить украинский город Одессу. Хуже того: дипломатических представителей директории военное командование оккупационной Антанты чуть ли не выставляет за дверь, угрожая, что и самоё директорию разгонит к чертовой матери.

Ведь был уже у консула Энно по поручению директории генерал Греков — военный министр «правительства» УНР. Были у него и министр иностранных дел «правительства» УНР Мациевский, и товарищ министра иностранных дел Марголин, и представитель общественности профессор Бачинский. Посетили — на этот раз военное командование оккупационной армии Антанты — полномочные дипломаты директории доктор Назарук и профессор Остапенко. Приехал снова и толчется здесь уже три дня генерал Греков вместе с генералом Матвеевым… Однако обещанной помощи директория так до сих пор и не получила. Получили оружие польские легионы белого орла, получил оружие русский генерал Деникин, а у директории и до сих пор «кукиш с маслом», или, если соблюдать украинский колорит, «дуля с маком».

Каково же в результате создавшееся сейчас положение?

Красная Армия наступает с востока, от Харькова, а с севера, от Чернигова, большевистские войска уже на подступах к столице, Киеву. Киевский пролетариат поднимает голову и, не скрываясь, организуется для поддержки большевистских войск. То же происходит среди рабочих Екатеринослава и Кривого Рога, не говоря уже про Донбасс и другие промышленные центры Украины. Крестьянство, проникнутое одним стремлением — получить землю, выступает с требованием удовлетворить его претензии немедленно, не ожидая ни Учредительного собрания, ни «трудового конгресса». Не получая земли, крестьянство восстает. Повстанцы, выступившие против гетмана и немецких оккупантов, не захотели идти в войска директории, а начали поддерживать Красную Армию.

Спасти положение, привлечь повстанцев в войска, по мнению директории, возможно теперь только одним способом: воспользоваться, для виду, большевистскими лозунгами о земле и национализации промышленности и козырять ими в своих универсалах, заверяя широкие круги трудового населении, что и мы, мол, «почти большевики», только — полюбуйтесь, люди добрые! — украинские…

И вот, как раз из-за козыряния этими присвоенными видимости ради большевистскими лозунгами у представителей Антанты, по-видимому, и сложилось впечатление, что директория и в самом деле придерживается… большевистской политики! Такое ложное представление к тому же старательно подогревают и русские белогвардейцы. Вот Антанта и не решается принять под свою высокую руку правительство директории.