Ручной Привод - Вадим Панов

– Тогда чего притащились?

Кочегары переглянулись. По всей видимости, они ожидали, что Карбид поймет ситуацию без лишних пояснений.

– Мы сегодня проснулись…

– То есть проспались.

– И думаем…

– Я первый подумал!

– Я просто занят был.

– А я подумал: как это нам на сломанной тачке покататься удалось? Что с ней Черепаныч сделал?

– Он ведь много чего умеет.

Наконец-то сообразив, что имеют в виду кочегары, Герман негромко выругался:

– Где тачка?

– По вызовам поехала.

– Мы Федьке пока не звонили. Мало ли что?

– А где Ясень?

– Мы не знаем.

Карбид пробурчал себе под нос еще немного не совсем приличного и повернулся к плакату, всем своим видом показывая, что смотреть на проштрафившихся оболтусов ему противно.

– Доложите обстоятельства Ясеню, потом берите Черепаныча – и вперед! Ищите тачку и выкручивайтесь. Ясень – главный.

– Понятно. – Кочегары дружно развернулись, однако тут же крутанулись обратно, услышав еще один приказ:

– А когда закончите, притащите из главного морга пару свежих трупов.

– Проверка, что ли, назревает? – осмелился осведомиться Бизон.

– Да, – подтвердил Герман. – Проверка.

И на этот раз милиционеров было двое: лейтенант Кузьмин и старший лейтенант Стоценко. Примерно те же позы, примерно те же выражения на лицах, но именно, что примерно – встретили Олега несколько серьезнее, чем в предыдущий раз. Нет, пожалуй, не так. В предыдущий визит милиционеры тоже были серьезны и внимательны, но поскольку дела как такового еще не было, они просто приняли слова молодого человека «к сведению». Судя по всему, с тех пор они успели поработать.

– Не появилась? – поинтересовался Кузьмин.

– Нет, – вздохнул Олег, присаживаясь на стул. – Никаких следов.

– Мы начали поиск, – негромко произнес Стоценко.

– Вы же говорили, что есть правила… – начал было Олег и умолк, повинуясь короткому жесту милиционера.

– Мы должны были проверить кое-что, – пояснил старший лейтенант.

Молодой человек прищурился – дошло.

– Мои слова?

– Совершенно верно.

Что ж, в этом есть смысл. Неприятно, конечно, узнавать, что твоих соседей расспрашивал неприметный человек в штатском, но что делать? Такова жизнь.

– И что узнали?

– В целом вы достаточно точно описали характер ваших взаимоотношений с Юлией Соболевой.

– Это интересовало вас в первую очередь?

– Мы должны были исключить вас из списка подозреваемых.

– Исключили?

Отвечать на этот вопрос Стоценко не стал. Улыбнулся и продолжил:

– Теперь мы можем говорить несколько иначе.

– Вы приступаете к поискам?

– Можно сказать и так.

– Я тоже кое-чего узнал, – брякнул Олег. – И мысли появились.

– Мы слушаем.

Стоценко отложил авторучку и подпер кулаками голову. Кузьмин пересел чуть ближе, теперь он смотрел на Олега сбоку, но молодого человека это не смущало.

– Помните, я вам рассказывал, что Юля пропала после поездки в Михайловскую больницу?

– Разумеется.

– Так вот, я туда поехал…

– Напрасно, – буркнул Кузьмин.

– Все в порядке, – быстро ответил Стоценко. – Это естественный шаг.

– А если он все изгадил?

Кузьмин говорил грубовато, как будто Олега не было в комнате, но молодой человек подавил обиду. В конце концов, профессионал имеет право высказывать свою точку зрения. И даже таким неприятным образом.

– Это был естественный шаг, – повторил старший лейтенант. – Продолжайте, Олег. С кем вы говорили?

– Сначала с Ольгой, именно она подвигла Юльку заняться больницей.

– Вы говорили о визите к нам?

– Конечно.

– Как отреагировала Ольга?

– Обругала вас, – мстительно ответил Олег: не мог же он солгать представителям власти.

– Принимается, – усмехнулся Стоценко. – Дальше, пожалуйста.

– А дальше я узнал, с кем Юлька встречалась в больнице. Но самое главное, что она заинтересовалась одним из корпусов – «Малой Землей».

Скрыть свои чувства Олегу не удалось. Стоценко увидел: молодой человек считает, что набрел на след, и тут же поинтересовался:

– Почему «самое главное»?

– Вызывает серьезные подозрения.

– Это я уже понял, – старший лейтенант не сдержал улыбку: – Почему?

– «Малая Земля» – самый старый корпус Михайловской, – ответил Олег. – Одна из первых построек. Находится на отшибе, в глубине парка, туда мало кто ходит.

Кузьмин открыл рот, желая, по всей видимости, высказать свое мнение насчет подозрений молодого человека, однако Олег не позволил себя перебить.

– Самое интересное заключается в том, что «Малая Земля» Михайловской больнице не нужна. Официально в корпусе находится склад, бойлерная, морг и анатомический театр. И крематорий. И еще генератор. Потом все это разместили в новых корпусах, а старый до сих пор не снесли.

– Ну и что? – грубовато поинтересовался Кузьмин.

– Подожди, – осадил напарника Стоценко. Но придумывать новый вопрос не стал: – Ну и что?

Тем не менее тон старшего лейтенанта был более благожелательным.

– В последний раз Юльку видели именно в этом корпусе!

– Ну и что?

– Никто не видел, как Юлька выходила! – торжествующе закончил Олег. – О том, что она покинула Михайловскую, мы знаем только со слов Германа, администратора «Малой Земли».

Милиционеры переглянулись. В глазах Стоценко читался легкий интерес, кислая физиономия Кузьмина в полной мере отражала его сомнения.

– Вы разговаривали с Германом?

– Да.

– И как он вам?

– Он производит странное впечатление, – медленно проговорил Олег. – Ответил на все мои вопросы, но вел себя не совсем нормально. То ли дурака валял, то ли он на самом деле слегка двинутый.

– То ли не принял вас всерьез, – хмыкнул Кузьмин.

– Герман не мог не ответить на вопросы, – задумчиво пробормотал Стоценко. – Могли оказаться свидетели того, что Юлия входила в здание.

– Вы тоже считаете, что он причастен? – обрадовался Олег.

– Нет, – покачал головой старший лейтенант. – Я понимаю ваши чувства, но не рекомендую выдавать желаемое за действительное. Я размышляю.

– А я не верю, что в центре города окопался маньяк, – заметил Кузьмин. – Если мое мнение кому-нибудь интересно.

– У него под рукой крематорий, – напомнил молодой человек.

Лейтенант фыркнул.

– Знаете, Олег, – после паузы произнес Стоценко. – Маньяки редко гадят там, где живут или работают. Инстинкт самосохранения у них развит замечательно. Эти люди одержимы жаждой убийства, они наслаждаются своей тайной властью над жертвами. Тайной, понимаете? В обычной жизни они, как правило, держат себя в руках. К тому же, если бы в Михайловской больнице начали пропадать люди, об этом давно стало бы известно.