Significant Digits - Значащие цифры - Alexander D
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сначала свет походил на яркую звезду, падающую на здание тюрьмы, но через мгновения он вспыхнул, разгораясь серебристой мощью…
И впервые за долгие века, с тех пор как эту отвратительную крепость высекли из камня и воздвигли над океаном, над Азкабаном наступил рассвет.
Мир заполнило серебряным светом.
Он окатил авроров волной мира, счастья и возможностей, и на душе Саламандера стало уютно – словно прикосновение к пергаменту любимой книги. Свет прикасался ко всему утешающей рукой. Наступил день: день красоты, серебра и радости.
А когда он начал спадать, дементоры исчезли. Хоть это и было невозможно.
И Азкабан пал. Хоть это и было невозможно.
Пол растрескался, развалился и его унесло, остались лишь неровные обломки нижних трёх ярусов. В булыжниках и металле зияли дыры. Азкабан пал.
Свет уменьшился до яркой радостной звезды, а потом её падение прекратилось, и он смешался с алым пламенем феникса. Сдвоенный свет слился в одно сияние улыбок и справедливости. Объединённое сияние поднялось в небо и застыло там, словно новая полярная звезда.
Несмотря на то, что этому месту он должен был служить и охранять его, Саламандер почувствовал радость. Он не мог не чувствовать радости… он сомневался, что кто-то мог ощутить прикосновение этого света и почувствовать что-то кроме радости. Он бросил быстрый взгляд вокруг и понял, что остальные чувствовали то же самое. На всех лицах были улыбки, смешанные с изумлением или неприкрытым благоговением. Он заморгал, по лицу текли дождь и слёзы, и он гадал, что же они увидели. Гадал, что же это за новый свет в небе.
Он увидел, что Нгуен что-то говорит, и на этот раз он прекрасно понял её, несмотря на дождь, ночь и смятение. Это был его ответ.
– Богиня, – сказала Нгуен. – Это богиня.
≡≡≡Ω≡≡≡
И смерть уже не будет больше властна.
Плоть сбросившие мертвецы вернутся
К нам воздухом и западной луной;
Когда их кости превратятся в прах,
То звезды станут их стопой и локтем;
Безумцы высший разум обретут;
Поднимутся ушедшие под воду;
Влюбленные умрут, но не любовь;
И смерть уже не будет больше властна.
И смерть уже не будет больше властна.
Под гнетом вод томящиеся долго
Не смогут умереть необратимо;
Оставивший на дыбе сухожилья
И колесом казненный не погибнут;
Удержит вера хваткой их двойной,
Рог зла пройдет сквозь них, не задевая;
Раздробленные, выстоят они;
И смерть уже не будет больше властна.
И смерть уже не будет больше властна.
Ни чайки в уши им не закричат,
Ни волны, с шумом бьющиеся в берег;
И майский распустившийся цветок
Под дождиком лицо к ним не поднимет;
Но мертвецы, как выбитые гвозди,
Ударят в солнце молотом голов
И разобьется вдребезги оно;
И смерть уже не будет больше властна.
Томас Дилан, перевод Ольги Денисовой
Антитезис
Wiglaf maðelode, Wihstanes sunu:
«Oft sceall eorl monig anes willan
wræc adreogan, swa us geworden is.
Ne meahton we gelæran leofne þeoden,
rices hyrde, ræd ænigne,
þæt he ne grette gold-weard þone,
lete hyne licgean, þær he longe wæs,
wicum wunian oð woruld-ende;
heold on heah gesceap».
Молвил Виглаф, сын Веохстана:
«Порой погибает один, но многих
та смерть печалит – так и случилось!
Наших советов не принял пастырь,
мольбы не услышал любимый конунг,
а мы ведь просили не биться с огненным
холмохранителем – пускай довека
змей дожидался бы в своем подземелье
мирокрушения».
Беовульф, перевод В. Тихомирова
15. Жестокое существование
Из бумаг омбудсмена больницы Тауэра:
Всем, кого это касается:
Я хочу подать официальную жалобу насчёт поведения Оуэна Вилифреда, целителя из вашего штата, с которым, к несчастью, мне случилось столкнуться в этом октябре. Я занимаюсь разведением двурогов, и делаю это лучше чем кто бы то ни было в Лощине. Даже Джагсоны покупали экстракт исключительно у меня, и полагаю, их Оборотные и Веселящие зелья действовали намного дольше, чем если бы они закупались у старика Везерби. Но однажды в моей молодости одно из животных боднуло меня и повредило мне руку. В Святом Мунго напортачили с целительными чарами, и с тех пор каждую зиму рука болела. Поэтому я был счастлив, когда услышал про обновление, которое проводит в Тауэре Мальчик-Который-Выжил.
Я отправился к Столбу Безопасности в Годриковой Лощине, там меня проверили люди, потом я прикоснулся к устройству и отключился. Следующее, что я помню – я лежу на кровати, и этот малый, похожий на белку, сидит рядом и наблюдает. Он и другой парень начали задавать мне целую кучу странных вопросов и проверять мою историю, а потом стали обыскивать меня. Я принёс с собой свой портрет, очень качественный, с хорошим светом и движениями, но они на него едва взглянули, они только и делали, что несли какую-то чушь. А потом я проверил свои карманы, прежде чем уйти, и оказалось, что не зря, потому как я нашёл галлеон на полу рядом со мной: это они сделали так, чтобы он выпал, и собирались его потом забрать. Я родился не вчера и не позавчера, и я могу опознать надувательство. Я был бы не против заплатить, потому и взял с собой деньги, но я не потерплю обмана. Этому Вилифреду (я узнал его имя, прежде чем ушёл) не удалось сбить меня с толку… Он усадил меня, приложил палочку к груди и не сделал вообще ничего! Я не дурак и прекрасно понимаю, что уже не так здоров, как в молодости. Но стать немного медленнее и начать носить очки – это нормально, а немного худощавым я был всегда. Он оскорбил меня, и я негодую! Мистер Вилифред не проявил ко мне подобающего уважения, и я пятьдесят лет строил лучшую в Британии ферму двурогов не для того, чтобы какой-то молодой мошенник попытался
