Жестокие игры - Джоди Пиколт

Джордан дождался, пока Мэтт займет свое место. Присяжные знали, что теперь черед защиты обращаться к суду со вступительной речью, и большинство из них уже выжидательно повернулись к адвокату. Но Макфи не торопился вставать, как будто взвешивал сказанное Гулиганом.

— Знаете, — начал он, — если бы единственными доказательствами, которые вам доведется услышать, были факты, изложенные мистером Гулиганом во вступительной речи, я бы и сам согласился с ним на сто процентов. Из вышесказанного, черт возьми, все указывает на то, что Джек Сент-Брайд совершил это преступление. Тем не менее у каждой медали две стороны. И вы услышите не только версию обвинения… но и версию мистера Сент-Брайда о событиях той ночи. — Он коснулся рукой перил, отделяющих присяжных от зала. — Меня зовут Джордан Макфи, и я представляю здесь интересы Джека Сент-Брайда. Как только что сказал мистер Гулиган, я хочу, чтобы вы внимательно слушали… но я также хочу напомнить вам, что иногда первое впечатление обманчиво.

Неожиданно Джордан подался вперед, как будто хотел достать что-то из-за уха одной из присяжных. Женщина залилась румянцем, когда он отступил, держа в руках сверкающую монету.

— Протестую! — выкрикнул Мэтт. — Это вступительная речь, а не шоу Дэвида Копперфильда.

— Да, мистер Макфи, — вмешалась судья. — Разве я не говорила о том, что не стоит превращать суд в балаган?

— Прошу прощения, Ваша честь. Я просто хотел проиллюстрировать свои слова. — Джордан усмехнулся, сжимая в руках монетку. — Думаю, все понимают, что я не мог достать это из головы третьей присяжной. Но все выглядело именно так, верно? Как я уже говорил, порой первое впечатление обманчиво. А иногда даже и второе. — Джордан подбросил монетку, которая перевернулась и словно растворилась в воздухе. — Не забудьте об этом, когда будете слушать показания свидетелей обвинения.

Мэтт вскочил с места.

— Протестую!

— На каком основании, мистер Гулиган? — спросила судья.

— Ваша честь, присяжным самим решать, надежен свидетель или нет, а не мистеру Макфи… особенно во время вступительной речи.

Судья удивленно приподняла бровь.

— Мистер Гулиган, может быть, дослушаем эту вступительную речь?

— Я хотел бы услышать решение суда для протокола, Ваша честь, — настаивал Мэтт.

— Отклонено. — Судья повернулась к Джордану. — Продолжайте.

— Слушайте всё, — напутствовал адвокат присяжных, — но верьте не всему услышанному. Представьте себе, что говорит свидетель… но не делайте сразу выводы, что произошло именно это. Как уже говорил мистер Гулиган, ваша работа в этом процессе крайне важна. И хотя прокурор призывает вас быть губкой, я хочу, чтобы вы были фильтром. Я хочу, чтобы вы задали себе вопрос: кто там был? Спросите себя, что они видели. А потом — верите ли вы им.

Мэтт считал, что хуже всего иметь дело с жертвами насилия.

К тому времени, когда дела о краже или побоях доходят до суда, потерпевшие, которых вызывают в качестве свидетелей, разгневаны случившимся. В делах об убийстве, разумеется, потерпевших вообще нет. И только в делах об изнасиловании человек, который подвергся насилию и в большинстве случаев все еще не оправился от случившегося, вынужден встретиться лицом к лицу со своим обидчиком.

— Это он, — ответила она на последний вопрос Мэтта и указала дрожащим пальцем на Джека.

— Ваша честь, — сказал Мэтт, — пусть в протоколе отметят, что потерпевшая указывает на подсудимого. — Он встал перед девочкой, закрыв от нее Сент-Брайда. — Джиллиан, что произошло той ночью?

Она опустила голову, пряча лицо.

— Я сказала отцу, что буду дома, но на самом деле это было не так. Мы все обманываем, чтобы выйти погулять. Все обезумели… и родители не разрешали нам… для нас это было как проверка на храбрость.

— Куда вы пошли?

— В лес за кладбищем. Там растет большое кизиловое дерево. — Джиллиан сглотнула. — Мы разожгли костер, просто сидели вокруг него, шутили, старались… казаться смелыми.

— Кто еще был с тобой?

— Мэг, Уитни и Челси.

— В котором часу это было? — спросил Мэтт.

— Около одиннадцати.

— Что произошло потом?

— После полуночи мы решили… что пора идти домой. Мы уже стали засыпать костер, когда появился он.

— Кто, Джиллиан?

— Джек Сент-Брайд, — прошептала она.

— Во что он был одет?

— На нем была желтая рубашка, джинсы и ботинки.

— Он вам что-нибудь говорил?

— Он улыбнулся, — ответила Джиллиан, — и поздоровался.

— Вы ему ответили?

— Мы все по-настоящему испугались. Все знали… Все только и говорили о том, что он изнасиловал какую-то девочку…

— Протестую! — вмешался Джордан. — Показания с чужих слов.

— Поддерживаю. — Судья взглянула на присяжных. — Не принимайте последние слова во внимание.

— Вы испугались, — подсказал Мэтт.

— Да. Он вдруг пришел к нам… да еще какой-то растрепанный. Поэтому, если честно, все молчали. Мы были слишком напуганы.

— Что произошло потом?

Казалось, Джиллиан погрузилась в себя, силясь вспомнить.

— Он посмотрел на костер и сел. Спросил, жарили ли мы маршмэллоу. Я помню, что подумала: совсем невинный вопрос. Я ожидала, что человек, которого все считали таким опасным, будет… не таким безобидным, что ли.

— Что было дальше?

— Я сказала ему, что мы собираемся домой. Он сказал: очень жаль. Потом попрощался и направился в лес.

— Ты помнишь, в какую именно сторону? — спросил Мэтт, указывая на карту, которая висела рядом с Джиллиан.

Она коснулась тоненькой дугообразной линии, ведущей на север, — совсем не той тропинки, которая вела назад к кладбищу.

— Вот сюда.

— Что потом?

— Как только он ушел, мы стали перешептываться: «Не могу поверить своим глазам! Неужели это на самом деле был он?» — Она сжалась. — Потом мы ушли.

— По какой тропинке?

Джиллиан указала на тропинку, ведущую к северо-востоку, в дальний конец леса.

— Я пошла по этой, — негромко сказала она. — Для меня это самый короткий путь. А остальные пошли в сторону кладбища, потому что так быстрее всего добраться до их дома.

— Ты боялась идти одна?

— Нет, — ответила Джиллиан. — Я имею в виду: тот, кого считали воплощением самого дьявола, уже ушел. Чего еще бояться, если он ушел?

— Что ты сделала потом?

Глаза Джиллиан наполнились слезами, и в душе Мэтта все перевернулось. Господи, он не хотел, чтобы она снова пережила этот ужас!

— Не прошло и нескольких секунд, как я поняла, что не посмотрела, погас ли костер. Мы потушили пламя, но угольки еще продолжали дымиться. Поэтому я решила вернуться и проверить, не разгорелся ли он. — Ее голос был едва слышен. — Когда я вышла на поляну, на ней никого не было. Я забросала костер землей, и вдруг он… он схватил меня сзади. Должно быть, он где-то прятался… или… или преследовал меня, — прошептала Джиллиан.

— Что произошло потом?

Из ее горла вырвался ужасный низкий звук.

— Он повалил меня на землю… и зажал мне рукой рот. Сказал, что если я хоть пикну, то он меня убьет. — Она отвернулась и закрыла глаза. — Он отвел мои руки за голову и прижал к земле, а другой рукой расстегнул на мне джинсы. Он… Он достал из кармана презерватив и велел мне надеть… на него.

— Он отпустил твои руки?

— Да. — По ее лицу текли слезы. — Я сделала вид, что разрываю упаковку, а сама поцарапала ему щеку. Я пыталась убежать, но он схватил меня, снова повалил на землю и сам натянул презерватив.

— А потом?

— А потом… а потом… — Она сжалась в кресле, в ее голосе сквозила боль. — А потом он меня изнасиловал.

Мэтт выдержал паузу.

— Как долго это продолжалось?

— Целую вечность, — пробормотала Джиллиан.

— Он вводил пенис тебе во влагалище?

— Да.

— У него произошло семяизвержение?

— Думаю, да, — ответила Джилли. — Во всяком случае, он остановился.

— Он говорил что-нибудь во время акта? — спросил Мэтт.

— Нет.

— А ты?

— Я плакала. Я не могла на него смотреть.

— Ты пыталась вырываться?

Джилли покачала головой.

— Он придавил меня к земле. Каждый раз, когда я пробовала отодвинуться, он еще сильнее прижимался ко мне.

Присяжные не сводили с Джиллиан глаз.

— Что произошло после?

Ответ был тихим, как будто пришел откуда-то из глубины ее тела.

— Он встал и застегнул молнию на джинсах, — сказала Джиллиан и обхватила себя руками за плечи. — Он предупредил, что если я кому-нибудь расскажу, то он вернется за мной.

— И что ты сделала?

— Дождалась, пока он уйдет, досчитала до ста и побежала.

— В каком направлении он ушел?

— По дороге, ведущей к моему дому, — ответила Джиллиан. — Поэтому я побежала в противоположном направлении. К кладбищу, куда ушли мои подруги.