Панцирь - Андрей Гардеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Знаю.
– Веди.
Путь занял не больше пяти минут.
Три раза я видел вооруженные промысловые группы, торопящиеся по своим делам. По виду, обмундированию и предположительной подготовке – нечто среднее между сероформенными и синими.
Один раз за мной увязались детишки в громоздких масках. Детвора кричала и приветливо махала руками. Сплошь доброжелательность и интерес. Наверное, дхалы для них пока еще добрая сказка.
Вскоре им наскучило, и они принялись играться с трехногим корсуном – местным жителем улицы: серым и разжиревшим. Зверёк из последних сил терпел ласки, бил хвостом и пучил глаза.
– Насколько же человеческий концепт детства недальновидный, – пробормотала Желчь.
Одобрительно хмыкнул.
Пришлось пройти по хлипкому мосту на другую сторону Изота, придерживаясь за веревочные перила. Дрянь такая раскачивалась и модам пришлось поработать.
Волнительно, – нечего сказать.
Яла указала на псевдо-фасад, выделенный тяжелой тканевой вывеской красного цвета.
Сверху золотом вышито, судя по всему, название. Ниже диагонально-расположенное серебро мушкета, дальше элементы шли по вертикали: белесая кость, серый череп и разделочный нож-тесак.
Точно место для промысловиков – не перепутаешь.
Яла указала на буквы и произнесла:
– Izza.
– И что значит?
Она задумалась, поправила маску и с сомнением произнесла:
– Долг.
Зашли внутрь.
В заведении просторно, сумрачно и пустовато. Хтоновые лампы по углам освещали зал бледно-серым. Запах свежеприготовленной пищи создавал ощущение уюта. Чем пахло в заведениях на Первом Круге даже перечислять не хочу.
Массив барной стойки – смесь эрзац-дерева, полос примитив-металла и костяных плашек.
Позади нее – стена трофеев: на полках угрожающие рога, громоздкие черепа, деформированные природой, и костяки неведомых тварей. По бокам бочонки с бронзовыми кранами, а с края полки гребенкой свисали засушенные бардовые полосы мяса с белесыми и серыми пятнами приправ. Людей на весь большой зал семеро: управляющий и шестеро промысловиков, те занимали крайний левый столик.
Все взгляды устремились на нас.
Яла сняла маску. Я бы охарактеризовал ее так: щекастая, улыбчивая, с сильно суженным подбородком.
От мусорщиков ей остался синяк под глазом и ссадина на скуле.
Жить можно.
Управляющий встречал нас, сложив руки на груди. У него невзрачное лицо, подчеркнутое аккуратной бородой, чёрной как уголь. Под правым глазом шрам, оставшийся от рваной раны. Судя по всему, из-за него он чуть щурился.
– Ты говоришь на торговом? – спросил его с ходу.
– А батар на батарьем мычит? – меланхоличным тоном ответил он.
– Я без понятия. А мычит?
Он хмыкнул:
– Мычит. Чего хотел то?
– Нужна комната с двумя кроватями на сутки. Возможность помыться. Еда, слабый алкоголь, одну порцию пищи в комнату, одну за стол.
– Все есть.
– Сколько?
– Двадцать.
– Пустышек?
Бармен посмеялся:
– Если хочешь можешь и дхарм дать. Я не против, а так да – пустышек.
Протянул Яле кошель. Она выцепила две монеты и аккуратно положила деньги на стойку.
Управляющий отстегнул ключ от кольца на поясе и протянул ей.
Я сказал рабыне:
– Иди, отдыхай.
– Я… – она кинула взгляд на промысловиков.
– Иди, – спорить с ней не собирался.
Яла, загруженная вещмешком и мушкетами, похромала к лестнице на второй этаж.
Длинноствольное оружие здесь, в случае чего мне не сильно поможет.
Уселся за центральный стол, так чтобы лицом оказаться прямо перед группой. Думаю – это ускорит ход событий. Как любили говорить кханники: “Тянуть время – раздражать Всетворца”.
Промысловики все вооружены. Рядом с ними невысокий узкий стеллаж – там еще масса длиноствольного, кобуры, свисающие на ремнях, и маски.
Их лидер – мужчина, практически старик, с пышными седыми усами и бусинами модулей на переносице. Носил большую широкополую шляпу с зажимом-застежкой в виде пламени.
Обилие возрастных морщин у рта, на щеках и под глазами соединялись с мелкими шрамами и все это выглядело как месиво глубоких ран. Создавалось жуткое впечатление.
Носил он кирасу, отливающую рубиновым цветом. На плечах – кольчужная защита.
Я кивнул ему.
В приветствии он поднял правую руку. В локтевой сустав был вмонтирован темно-синий протез.
Выбор