Собрание сочинений в 3 томах. Том 1 - Валентин Овечкин

И тот партийный руководитель, который отдает всю страсть души этому делу, который любовно растит вокруг себя таланты, растит их на больших ответственных делах, где есть простор для умной и смелой мысли, растит терпеливо, не избивая за невольные ошибки, взыскивая за них с отеческой строгой доброжелательностью, настойчиво и мудро направляя эти таланты на верный путь, который именно в этом, в лепке человеческих душ и характеров, находит свое «профессиональное» наслаждение работой, — тот руководитель сам являет собой благородный и светлый, очень нужный в нашей жизни большой талант.

1955

О совещаниях, каких еще не проводили

В зрительном зале драмтеатра проходил областной слет передовиков сельского хозяйства. Партер, балконы — все, до последнего кресла, было занято председателями, бригадирами, животноводами, механизаторами из лучших колхозов области. Поскольку это было совещание передовиков, разговор, естественно, шел больше о достижениях. Каждый выступавший начинал с рассказа о производственных победах его фермы, бригады, колхоза и кончал обязательствами добиться еще лучших показателей.

В перерыве я вышел в сквер у театра. Подошел колхозник, видно не из делегатов слета, с мешком, одетый не по-праздничному, подсел ко мне на скамейку, скинул тяжелый мешок на землю.

— Это что ж тут за собрание идет? — спросил он, указывая на загромоздившие всю площадь у театра грузовики и легковые машины.

Я сказал ему, что за собрание.

— Передовики? Хорошо. Вон сколько машин! Народу-то привезли! А из отстающих колхозов не пускают туда представителей?

— Не знаю, — ответил я. — Вообще-то пройти можно, но куда вы свой мешок с покупками денете? Неудобно — с мешком.

— Да нет, я — то не пойду туда. Какой я представитель! Мне на вокзал надо. Домой еду. Трамвая жду. Просто — интересуюсь… О чем же они там совещаются?

— Ну, как еще больше поднять урожайность, доходы.

— Это дело. На месте никому нельзя топтаться, надо двигаться вперед. Передовики… — колхозник вздохнул. — А об отстающих там речи нет?

— В докладе была речь о них. А в прениях, конечно, передовики больше о себе говорят.

— Ну, ясно. Своя рубашка ближе к телу. Какая им печаль об отстающих. Они свои трудности перебороли… А нас, только и знай, в газетке поругивают, да уполномоченные шумят на нас. А сюда, — он кивнул на подъезд театра, — не приглашают. Передовики… Отделились от нас, как святые от грешных.

Я спросил, из какого он района и много ли у них там отстающих колхозов.

— Точно не скажу сколько, но есть. Да вот взять наш колхоз. Как началась война, с того самого времени и не видели мы хорошей жизни. Поедешь к соседям — другое царство-государство. Денег получают помногу, горы леса навезли из Кировской области, новые дома строят. А у нас — одни долги да просрочки. Их, соседей-то наших, и война как-то стороною обошла. Не при большой дороге. А наше село было на самой передовой. Четыре раза фронт через наше село перекатывался туда-сюда. Ни одной коровы, ни одной хаты в селе не уцелело. Так и пошло с первых послевоенных лет: соседи три шага вперед сделают, а мы — полшага, они еще пять шагов, а мы — шаг. Как отстали с самого начала, так и до сих пор. То председатели были пьяницы, нечистые на руку, а теперь вот и хороший человек попался, три года уже у нас, видим, старается, ночей не спит, и башка у него вроде варит, и к людям хорошо относится, а вот — не получается. Никак не вылезет из нужды.

Показался из-за угла трамвай. Колхозник встал.

— Все с передовиками совещаются, все с ними. А кабы я сейчас вот зашел туда да попросил слова, так, гляди, и не дали бы. Засмеяли б. Куда ты, мол, в калашный ряд! Ты на эту трибуну и взойти недостоин. Тут одни передовики собрались, люди знаменитые… А что же нам, незнаменитым, делать? Как нам от нашего позора избавиться? Собрали бы нас, ну, если недостойны с передовыми колхозниками в одном помещении сидеть, — собрали бы отдельно, без почестей, без музыки, может, и не в театре, а где-нибудь за городом, в лесу, и поговорили бы с нами. Да чтоб не ругали нас, а послушали. Мы бы рассказали! Кто лучше нас знает про нашу жизнь? Никакой передовик не болеет так о нас, как мы сами. Они забыли то время, когда сами копейки на трудодни получали… Второй номер. Мой. На вокзал. Ну, до свиданья!

И, взвалив мешок на плечо, он заспешил к трамваю.

…В самом деле, почему мы проводим в районах и областях только вот такие совещания — передовиков сельского хозяйства? Почему перед принятием каких-то новых решений о деревне мы держим государственный совет только с представителями передовых, лучших колхозов страны?

Из кого министерства составляют комиссии для подработки того или иного вопроса по сельскому хозяйству? Из представителей известнейших, а стало быть, богатейших колхозов страны. К голосу каких председателей колхозов прислушиваются больше руководители области, района? Конечно, к голосу выдающихся хозяйственников и организаторов, людей заслуженных, отмеченных наградами. Кто же будет принимать во внимание предложения и советы такого председателя, где урожай низкий, и скот голодает, и денег в банке на счету — ни гроша?

А почему бы и не принять во внимание?..

Разные есть отстающие колхозы. Есть такие, где надо немедля сменить руководство, председателя и бригадиров, и дело, может быть, пойдет. Но есть и другие причины отставания.

Я знаю немало хороших людей в должности председателей плохих колхозов. Послали их туда три-четыре года назад, работают они честно, добросовестно, бьются изо всех сил, но вот — «не получается». Почему? Об этом надо их самих расспросить получше.

Если бы отстающих колхозов у нас в стране был только один процент, и то мы должны принять какие-то специальные решения о них. Один процент — это сотни тысяч колхозников. Сотни тысяч людей, желающих и имеющих право, как и все, жить хорошо.

Надо бы держать совет о деревенских делах не только с передовиками сельского хозяйства, но и с отстающими.

У богатых колхозов — свои проблемы, нужды, запросы. Им — построй побольше консервных заводов невдалеке от их садов и огородов, дай стройматериалы в неограниченном количестве, оборудование для мастерских, чтоб ремонтировать технику собственными силами, дай набор новейших машин для комплексной механизации — все возьмут, деньги у них найдутся. У них и организационные задачи иного порядка. И где работы на колхозных полях и фермах высоко оплачиваются, там колхозники не очень дорожат уже и своим подсобным хозяйством.

Перед отстающими же — другие проблемы. Валить эти разные проблемы в одну кучу — все равно что посадить за стол человека, который три дня не ел, и такого, что недавно сытно пообедал, и предлагать им одно и то же угощенье в одинаковом количестве.

Почему бы не проводить время от времени в областях и, может быть, при министерствах сельского хозяйства совещания с представителями отстающих колхозов? Не «собрания лодырей» с вручением им рогожных знамен — боже упаси! Никому не придет в голову возрождать эти осужденные в свое время идиотские формы «массовой работы». Нет смысла, конечно, приглашать на эти совещания заведомых бездельников или пропойц, кандидатов в отставку — ничего умного от них не услышишь. А пригласить бы именно вот таких председателей, бригадиров — честных трудяг, но у которых «не получается». И поговорить с ними по душам. И не надо удаляться в дремучий лес с такими совещаниями. Провести их в тех же помещениях, где и слеты передовиков созываем, но без музыки, без фанфар, без приветствий от пионеров. Очень серьезные и деловые совещания. Даже, может быть, без строгого регламента для выступающих. И конечно, без шпаргалок, этого бича многих наших собраний. Создавать на этих совещаниях особую атмосферу дружеского участия и искреннего желания глубоко выяснить все болезни и нужды экономически слабых колхозов, чтобы люди рассказали откровенно обо всем до конца — что мешает им поднять отставшие в свое время по ряду причин и продолжающие отставать до сих пор колхозы.

Многое зависит от председателя, от его энергии, способностей, душевных человеческих качеств, многое, но — не все. Есть предел его возможностям — вот это он в состоянии осилить, сделать сам, с помощью партийной организации и колхозного актива, а это уже — вне его возможностей, ключ к решению этих вопросов не в его руках и даже, может быть, не в руках районных и областных организаций. Здесь нужны меры высшей компетенции, какие-то большие организационные изменения, что-то новое в методах руководства колхозным строительством или, во всяком случае, в методах подъема экономически маломощных колхозов.

Может быть, этому «без вины виноватому», отстающему колхозу мешает продолжающееся администрирование местных властей и сельскохозяйственных органов, навязывающих ему сверху шаблонные рецепты на все случаи жизни?.. Старый, известный далеко за пределами своего колхоза председатель да еще, может быть, Герой Социалистического Труда — это фигура солидная, уважаемая, с ним считаются, он уже убедительно доказал фактами колхозных урожаев и доходов, что если иногда и «своевольничает», то — к лучшему. А у молодого председателя, недавно посланного, ничего видного еще не совершившего, — какие у него есть основания и право спорить, артачиться, делать на полях и на фермах что-то не совсем в точности так, как предписано из областного сельхозуправления или райисполкома?..