Опыт доктора Окса : романы, повести и рассказы - Жюль Верн

Вот имена тех, кто остался в живых: Летурнеры, инженер Фолстен, мисс Херби и я — пассажиры; капитан Роберт Кертис, лейтенант Уолтер, боцман, буфетчик Хоббарт, повар — негр Джинкстроп, плотник Даулас и семь матросов: Остин, Оуэн, Уилсон, О'Реди, Берке, Сандон и Флейпол.

Не довольно ли бедствий ниспослано нам небом за семьдесят два дня — с тех пор как мы покинули берега Америки? Не достаточно ли уже тяжко бремя страданий, возложенное на нас? Даже самые доверчивые не смеют надеяться.

Но не надо заглядывать в будущее, будем думать только о настоящем и отмечать день за днем все эпизоды разыгрывающейся драмы.

С пассажирами плота читатель уже знаком. Скажем несколько слов о провизии и вещах, оставшихся в их распоряжении.

Роберт Кертис мог погрузить на плот только то, что удалось извлечь из камбуза; большая часть провианта пропала в тот момент, когда опустилась под воду палуба «Ченслера». Запасы наши скудны, если принять во внимание, что придется кормить восемнадцать человек и что пройдет, быть может, много времени, прежде чем мы увидим корабль или землю. Бочонок с сухарями, бочонок с сушеным мясом, маленькая бочка водки, две бочки воды — вот и все, что нам удалось спасти. Поэтому необходимо с первого же дня установить рацион.

Запасной одежды нет никакой. Несколько парусов будут служить нам одновременно и одеялами и крышей. Инструменты, принадлежащие плотнику Дауласу, секстан и компас, карта, складные ножи, металлический чайник, жестяная кружка, с которой никогда не расстается старый ирландец О'Реди, — таковы инструменты и утварь, которыми мы располагаем. Все ящики, стоявшие на палубе в ожидании погрузки на первый плот, затонули, когда судно стало погружаться в море, а пробраться в трюм после этого было невозможно.

Положение наше тяжелое, но отчаиваться нет основания. К несчастью, следует опасаться, что с упадком физических сил у многих пропадет и воля к борьбе. К тому же среди нас есть лица с дурными наклонностями. Справиться с ними будет нелегко.

XXXI

— Седьмое декабря. Продолжение. — Первый день прошел без приключений.

Сегодня в восемь часов утра капитан Кертис собрал всех нас, пассажиров и матросов.

— Друзья мои, — сказал он, — выслушайте меня. Я командую на этом плоту, как командовал на борту «Ченслера», и рассчитываю на повиновение каждого из вас. Будем же думать только об общем спасении, будем действовать дружно, и да смилуется над нами небо!

Эти слова были встречены всеобщим одобрением.

Ветерок, направление которого капитан определил по компасу, окреп и подул с севера — обстоятельство весьма благоприятное. Надо немедля им воспользоваться, чтобы возможно скорее вернуться к берегам Америки. Плотник Даулас занялся установкой мачты, гнездо которой было прилажено на передней части плота; он сделал две подпорки, чтобы придать мачте устойчивость. Тем временем боцман и матросы прикрепили маленький бом-брамсель к рее, специально для этого предназначенной.

К половине десятого мачта уже поставлена и укреплена при помощи вант. Парус поднят, галс посажен, шкот выбран, и плот, подгоняемый ветром, идет довольно быстро; ветер еще крепчает.

Как только кончили эту работу, плотник принялся за установку руля, который позволит нам придерживаться желаемого направления. Роберт Кертис и инженер Фолстен дают плотнику советы и указания. После двухчасовой работы удается приладить к заднему краю плота подобие кормового весла, вроде того, что употребляют малайцы.

В это время капитан Кертис производит необходимые наблюдения, чтобы точно вычислить долготу, а с наступлением полудня измеряет высоту солнца. Вот результаты его наблюдений: северная широта — 15°7′ , западная долгота — 49°35′ , считая от Гринвичского меридиана.

Эта точка, нанесенная на карту, показывает, что мы находимся приблизительно на расстоянии шестисот пятидесяти миль к северо-востоку от Парамарибо, самой близкой к нам части южноамериканского материка, то есть берегов голландской Гвианы.

А между тем мы не можем даже при наличии пассатов рассчитывать на то, что нам удастся делать более десяти — двенадцати миль в день на таком несовершенном сооружении, как плот, неспособном спорить с ветром. Другими словами — при самых благоприятных обстоятельствах нам понадобится два месяца, чтобы достигнуть берега, если только мы не встретим какое-нибудь судно — случай маловероятный. В этой части Атлантического океана корабли ходят гораздо реже, чем дальше к северу или югу. К несчастью, нас отнесло в сторону от путей, по которым следуют английские или французские трансатлантические корабли, направляющиеся к Антильским островам или в Бразилию; лучше не рассчитывать на случайную встречу. А если наступит штиль, если ветер переменится и понесет нас на восток, понадобится, может быть, и не два месяца, а четыре, шесть; а ведь наши съестные припасы кончатся к концу третьего месяца!

Итак, осторожность требует, чтобы мы с первого же дня ограничили свои потребности. Капитан Кертис совещался с нами по этому поводу, и мы ввели суровый режим, которого намерены придерживаться. Рацион установлен одинаковый для всех и с таким расчетом, чтобы лишь наполовину утолять голод и жажду. Управление плотом не требует большого расхода физических сил. Нам можно поэтому довольствоваться и скудным питанием. Водка, — а в бочонке ее имеется только пять галлонов[24], — будет выдаваться очень скупо. Никто не имеет права прикасаться к ней без разрешения капитана.

Режим «на борту» установлен следующий: пять унций мяса и пять унций сухарей в день на душу. Немного, но тут ничего не поделаешь, ибо восемнадцать человек съедят в день более чем по пяти фунтов каждого из этих продуктов, то есть в три месяца — шестьсот фунтов. В нашем же распоряжении имеется не больше шестисот фунтов мяса и сухарей. Следовательно, рацион нельзя увеличить. Воды же у нас около ста тридцати двух галлонов[25], и решено, что мы будем получать на человека всего одну пинту[26] в день; таким образом воды нам тоже хватит на три месяца.

Раздача съестных припасов будет производиться в десять часов утра боцманом. Каждый получит на день свой рацион сухарей и мяса, а съедать его будет, как и когда захочет. За недостатком посуды — ведь у нас нет ничего, кроме чайника и кружки ирландца, — вода будет выдаваться два раза в день, в десять часов утра и в шесть вечера: каждому придется выпить ее тут же.

Надо заметить, что у нас есть надежда увеличить свои запасы: дождь и рыбная ловля могут оказаться для нас немалым подспорьем. На плоту выставлены две пустые бочки в расчете на то, что дождь наполнит их. А рыболовную снасть взялись изготовить матросы; плот потащит ее за собой.