История спиритуализма - Артур Дойл

Вскоре я получил точное описание, которое позволило мне распознать в этом солдате сына друга нашей семьи. Сообщенные им детали развеяли все мои сомнения в том, что этот солдат и был тем самым молодым человеком. Затем он передал мне послание для его матери и сестры (отец солдата умер, когда он был еще ребенком), которые в течение двух лет ничего не знали о его судьбе, так как он числился пропавшим без вести. Он рассказал, что был тяжело ранен, попал в плен к немцам во время отступления и спустя неделю умер. Он просил меня пересказать все это его дорогим родственникам, а также передать им, что будет часто навещать их и что самым большим несчастьем для него было видеть горе матери и не иметь возможности сообщить ей о своей судьбе.

Я честно намеревался выполнить его просьбу, но, зная, что простые люди доверяют лишь официальной церкви и могут с большим скептицизмом отнестись к моему известию, стал гадать, как лучше всего передать его послание: я предчувствовал, что его родственники могут решить, будто постигшая меня потеря помутила мой рассудок. Я рискнул посетить его тетку, но услышал от нее в ответ: «Этого не может быть!» Тем не менее я решил дождаться возможности поговорить непосредственно с его матерью.

До того, как эта возможность представилась, я встретился с одной молодой леди из нашего города, потерявшей два года тому назад мать и услышавшей от моей дочери, что я занимаюсь исследованиями в этой области. Я дал ей почитать некоторые свои книги. Одна из них называлась «Руперт жив». Именно она поразила ее больше всего, и леди немедленно организовала сеанс с миссис Макриди, благодаря которой стала истинной приверженкой спиритического Учения. Во время этого сеанса солдат, совсем мальчик, который посещал меня, пришел к ней и обратился с той же просьбой, что и ко мне. Он назвал свое второе имя – Чарли – и просил передать свое сообщение матери и сестре, то есть сделать то, что я так и не смог исполнить. Он был так же настойчив и умолял ее выполнить его просьбу.

Эти события произошли в разное время: первое – в июле, второе – в сентябре, но содержание сообщения осталось прежним. То же сообщение было получено различными медиумами и передано различным людям, хотя некоторые утверждали, что это сплошной миф и что медиумы просто читают наши мысли.

Когда эта моя знакомая рассказала мне свою историю, я немедленно попросил ее посетить со мной семью парнишки и с радостью убедился в том, что наше двойное сообщение убедило мать и сестру покойного, и даже его тетка была поколеблена в своем неверии».

Сэр Вильям Баррет описал случай общения с духом при помощи спиритической планшетки{257}, который произошел в Дублине при участии миссис Трэверс-Смит – дочери покойного профессора Эдварда Даудена{258}. Ее подруга, миссис С., была дочерью медика. Сэр Вильям назвал этот случай «История с жемчужной булавкой».

У мисс С., присутствовавшей на сеансе, был кузен – офицер, служивший в нашей армии во Франции. Он был убит в сражении месяц назад – вот все, что было ей известно. Однажды имя ее кузена неожиданно появилось на спиритической планшетке, а затем, в ответ на ее вопрос «Знаешь, кто я такая?», там появилось также и ее имя и вслед за ним сообщение следующего содержания:

«Скажи матери, чтобы она отдала мою жемчужную булавку для галстука той девушке, с которой я был помолвлен. Я думаю, что именно она должна сохранить мою булавку». Когда мы спросили адрес и имя девушки, то получили и то и другое: полное христианское имя и фамилию девушки (фамилия была, впрочем, очень необычной), которые не были знакомы присутствующим. Адрес оказался лондонским и, по всей видимости, неточным (или неверно записанным): письмо, отправленное по этому адресу, вернулось обратно. Полученное сообщение казалось ошибочным.

Однако шесть месяцев спустя выяснилось, что офицер действительно был помолвлен незадолго до того, как отправился на фронт, с той самой леди, имя которой мы получили во время сеанса, но он держал это в тайне. Ни кузина, ни кто-либо другой из членов его семьи, проживающей в Ирландии, не знали о помолвке и никогда не видели этой молодой леди, пока Военная канцелярия не прислала извещение о смерти офицера. Лишь тогда стало известно, что он упомянул ее имя в завещании в числе своих ближайших родственников. Оба ее имени точно совпали с теми, что были получены на сеансе медиумом способом автоматического письма и, что самое удивительное, в его завещании была упомянута та самая жемчужная булавка.

Обе леди подписали документ, подтверждающий точность их показаний, и отправили его мне. К тому времени, как я получил его, этот случай не выходил у меня из головы: его невозможно было объяснить ни действием подсознательной памяти, ни телепатией, ни сговором. Полученные же свидетельства безошибочно указывали на то, что это было непосредственное духовное сообщение от погибшего офицера.

Преподобный Вэйл-Оуэн описывает возвращение Джорджа Лифа – одного из учеников его Библейского класса в Орфорде близ Уоррингтона, который вступил в ряды Королевского фронтового ополчения и был убит на полях сражений Первой мировой войны.

Несколько недель спустя его мать делала уборку в гостиной. Она опустилась на колени, чтобы вымыть пол, и вдруг что-то заставило ее обернуться и посмотреть на входную дверь. Она увидела, что ее сын в рабочей одежде входит в комнату, как он это обычно делал каждый вечер, возвращаясь с работы. Он снял пальто и по своей привычке повесил его на дверь. Затем повернулся к ней, кивая и улыбаясь, прошел в кухню, где имел обыкновение умываться и сидеть перед ужином. Все это происходило очень живо и естественно. Она знала, что ее сын погиб, и была уверена, что он специально явился с того света, чтобы показать ей, как хорошо ему живется в мире духов, что он счастлив и умиротворен. Улыбка, полная любви, говорила о том, что его сердце до сих пор принадлежит старикам родителям и их дому. Она была очень чувствительной по натуре женщиной и не сомневалась в происшедшем ни на секунду. Можно добавить, что в самый момент смерти его видели в орфордской церкви, которую он имел обыкновение посещать, а также еще в некоторых местах.

Есть много случаев видения солдат, считавшихся погибшими. В книге Розы Стюарт «Сны и видения войны» приводится описание следующего случая:

«Крайне поучительная история была рассказана мне женой Боурнемута. Ее муж, сержант из Девона{259}, уехал во Францию 25 июля 1915 г. Она регулярно получала от него письма, все они были исполнены бодрости и оптимизма. Она перестала беспокоиться о нем, почувствовав, что опасность прошла стороной.

Вечером 25 сентября 1915 г., около 10 часов вечера, она сидела на своей кровати в спальне, разговаривая с одной девушкой, которая жила с ней в то время. Горел свет, и они не собирались ложиться спать, увлекшись беседой о событиях прошедшего дня и о войне.

Неожиданно наступила тишина. Жена прервала беседу на полуслове и уселась, уставившись в пространство.

Перед ней стоял в полный рост ее муж, одетый в форму. Две-три минуты она смотрела на него, не отрываясь, пока ее не поразило печальное выражение его глаз. Быстро поднявшись, она бросилась к тому месту, где он стоял, но в ту же самую минуту видение исчезло.

На следующий день утром она получила письмо от своего мужа, в котором говорилось, что он жив и здоров, но это лишь укрепило ее уверенность в том, что видение предвещало беду. Она оказалась права. Вскоре после этого случая она получила извещение из Военной канцелярии, сообщавшее, что ее муж был убит в битве при Лосе 25 сентября 1915 г., как раз в тот день, когда она видела его стоящим у ее постели».

Наиболее мистическими видениями Великой войны считались ангелы Монса. Мистер Артур Мейчен, известный лондонский журналист, написал историю о том, как лондонский лучник с полей Азенкура{260} явился во время кошмарного сражения при Монсе. Позже он, правда, утверждал, что выдумал эту историю. Это пример того, как тесно порой переплетаются правда и вымысел, в зависимости от репутации свидетелей событий.

Британский офицер в своем письме к мистеру Махену, опубликованном в лондонской газете «Ивнинг ньюз» 14 сентября 1915 г., упоминает о случае, происшедшем с ним во время битвы при Ле-Като{261}, когда его дивизия отступала по всей линии фронта в ночь с 26 на 27 августа 1914 г.:

«Ночью 27-го я скакал вдоль дороги с двумя другими офицерами. Мы разговаривали и пытались подбодрить друг друга, чтобы не заснуть в седлах.

Тем временем я отчетливо увидел по обеим сторонам дороги большую колонну всадников. Эти всадники, численностью с кавалерийский эскадрон, пересекали поле, двигаясь в том же направлении, что и мы, пытаясь догнать нас.

Ночь была очень темная, но я могу поклясться, что видел этот эскадрон совершенно отчетливо.

Я не сказал ни слова своим приятелям, но снова увидел кавалеристов минут через двадцать. Двое других офицеров тоже молчали.