История спиритуализма - Артур Дойл

Не могу не признаться в том, что я взял с собой в Лондон одну из ассирийских табличек, полученных мистером Бейли в виде аппорта, и отвез ее в Британский музей{245}. После внимательного изучения эксперты музея сказали, что табличка поддельная. Дальнейшее расследование доказало, что табличка действительно была поддельной, но могла быть изготовлена только одним определенным мастером, евреем по национальности, проживающим в пригороде Багдада. Здесь-то мы и столкнулись с необъяснимой загадкой. Конечно, подделку легче вывезти из страны, чем подлинник. Бейли получил по крайней мере около сотни подобных аппортов, и ни один таможенный офицер не смог объяснить, как они были ввезены в страну. По-видимому, использовавшийся в данном случае процесс перемещения при помощи человеческого магнетизма был возможен только с поддельными табличками, тогда как их оригиналы, скрытые толщей земли, оставались недосягаемыми для него. С другой стороны, Бейли ясно дал мне понять, что он предъявлял таблички в Британский музей. Таким образом, я боюсь, что его трудно полностью освободить от обвинений в подтасовке фактов. В этом и состоит главная сложность проблемы. Нельзя забывать, что физический спиритизм не зависит от личных качеств человека, точнее, зависит, но не больше, чем поэтический талант».

Мы часто забываем, как и те критики, которые любят цитировать историю разоблачения Бейли, что незадолго до случая в Гренобле он провел длительную серию экспериментов в Милане, в ходе которых исследователи прибегли к неслыханным и даже экстравагантным методам проверки медиума, подглядывая за ним в его собственной спальне. Комитет, состоящий из девяти бизнесменов и докторов, не смог обнаружить никаких изъянов в ходе всех семнадцати сеансов, даже после того, как медиума поместили в мешок. Эти сеансы продолжались с февраля по апрель 1904 г. и были полностью запротоколированы профессором Марцорати. Несмотря на успешное завершение опытов, медиум подвергся после этого обвинениям во Франции. Если бы вместо проявления упорного скептицизма и жажды разоблачений аналитики занялись тщательным изучением психических явлений, то общественное мнение давно бы изменилось к лучшему.

Ни одно из описаний физического спиритизма не может быть полным без упоминания замечательных результатов, полученных Марджери. Этот псевдоним выбрала для своих публичных выступлений миссис Крэндон – красивая и талантливая женщина, жена одного из самых известных хирургов в Бостоне. Она продолжала проявлять свой редкий талант в течение нескольких лет, и одной из заслуг автора явилось то, что он сумел привлечь к ней внимание комитета из «Сайнтифик америкэн». Приходится признать, что тем самым он подверг ее многим хлопотам и беспокойству, которые она и ее супруг переносили с героическим терпением. Трудно сказать, что более неприятно: фокусник Гудини с его абсурдными и невежественными теориями о мошенниках или такие «ученые» заседатели, как профессор Мак-Дугалл из Гарварда, который после проведения пятидесяти сеансов, где было исписано столько бумаги, в конце концов так и не смог дать определенного заключения относительно этих «чудес», ограничившись неясными намеками. Не помогло и участие мистера И. Дж. Дингуолла из лондонского Общества психических исследований, который пропагандировал с нескрываемым энтузиазмом истинность спиритических явлений в частных письмах, но отказался от своих признаний на публичном собрании. Такие, с позволения сказать, «эксперты» относились к спиритуализму с недоверием, но ведь около двухсот участвовавших в сеансах представителей общественности обладали достаточным здравым смыслом и благородством для того, чтобы засвидетельствовать все происходившее у них на глазах. Автор может добавить, что сам присутствовал на сеансе с миссис Крэндон и удостоверился в истинности ее дара и в его многогранности, хотя один сеанс может кому-либо показаться недостаточным.

Духом, руководившим этим сеансом, был Уолтер – покойный брат леди-медиума. Он так убедительно продемонстрировал свою индивидуальность – чувство юмора и местный диалект, что ни у кого не осталось сомнений в том, что это действительно был он. Его голос раздавался в нескольких дюймах от лица медиума. Силы развивались и проявлялись во всем своем разнообразии, пока не достигли пика спиритического проявления. Самопроизвольное дребезжание электрических звонков, которое мог не услышать только глухой или ученый-эксперт, было более чем убедительным доказательством демонстрации ее психического дара. Передвижение объектов на расстояние, свечение, поднимание столов в воздух, аппорты и, наконец, эктоплазма, которую она «выделяла» в лучах красного света, сменяли друг друга. Терпеливая работа доктора и миссис Крэндон будет, несомненно, оценена по заслугам, и их имена сохранятся в летописи психической науки, в отличие от имен многочисленных клеветников.

Из всех форм спиритизма наивысшей и более значительной можно считать «автоматическое письмо», так как именно в этой области мы сталкиваемся с реальным и непосредственным получением сообщений из загробного мира. К несчастью, этот метод ведет к самообману, потому что подсознание человека обладает значительной силой, природу которой мы еще не знаем до конца. Не следует воспринимать любую рукопись, полученную из загробного мира способом автоматического письма, как истину в последней инстанции. Подобно тому, как тонированное стекло преобразует проходящий сквозь него солнечный свет, так и человеческое естество никогда не бывает кристально чистым.

Истинность любого такого письма определяется правдивостью фактических деталей, общей несхожестью с личными особенностями пишущего и сходством с тем, кто является его вдохновителем. Когда, например, в случае с покойным Оскаром Уайльдом было получено длинное сообщение, которое не только содержало характерные особенности его стиля, но и ссылки на неизвестные эпизоды его личной жизни, то эти доказательства обладали невероятной убедительностью. Существует великое множество подобных письменных «памятников» в англоязычных странах. Есть среди них и хорошие, и плохие, и «никакие», но их отличает связь с внешним вдохновителем.

Среди исследований последних лет нет ничего равного по своей полноте и значению работам преподобного Джорджа Вэйл-Оуэна, чья знаменитая книга «Жизнь по ту сторону занавеса» является документальным подтверждением духовного влияния самого Сведенборга. Эта интересная точка зрения была предложена доктором А. Дж. Вудом. Он утверждал, что в значительной части чрезвычайно тонких и сложных вопросов можно найти близкое сходство между работами этих великих мэтров. При этом Вэйл-Оуэн, если и был знаком с работами великого шведского проповедника, то лишь поверхностно. Джордж Вэйл-Оуэн – выдающаяся фигура в истории современного спиритуализма, поэтому даже краткие заметки о его достижениях в этой области не будут лишними. Он родился в 1869 г. в Бирмингеме и получил образование в Институте Мидленда и Квинз-Колледже в Бирмингеме. Затем – приход в Сифорте (в окрестностях Фейрфилда), после него – в Ливерпуле на Скотланд-роуд, где Вэйл-Оуэн снискал особую известность среди бедного населения, и наконец стал викарием Орфорда, недалеко от Уоррингтона, где его энергия была направлена на создание новой церкви. Он оставался на этом посту в течение двадцати лет, и паства глубоко ценила его. С ним стали происходить странные явления, и наконец он понял, что обладает скрытым даром «автоматического письма». В первом случае он «получил» письмо от своей матери, которое было дополнено и продолжено неким Высшим Духом или ангелом. Это письмо вылилось в длинное послание, содержащее размышления о жизни после смерти, философские положения и совет от невидимого источника, который, как кажется автору, был отмечен печатью высокой организации. Эпически возвышенное послание написано архаичным английским языком, который придает ему необычную окраску.

Мистер Вэйл-Оуэн, как и все великие религиозные реформаторы, стал объектом нападок и сильно страдал от преследования своего церковного начальства. Однако он с достоинством переносил все лишения, вверив свою судьбу и судьбу своих близких Провидению. Его отважная супруга поддерживала его с такой самоотверженностью, какой могла бы позавидовать любая современная молодая пара. Все это поставило его в первые ряды многочисленной армии спиритуалистов. После краткого лекционного турне по Америке и Англии мистер Вэйл-Оуэн занял председательствующее место в собрании спиритуалистов Лондона, привлекая к нему огромное внимание общественности.

Поскольку автор включил это жизнеописание в главу о великих медиумах, опираясь на собственный опыт общения с преподобным, стоит подчеркнуть, что он гордится близкими дружескими отношениями с мистером Вэйл-Оуэном и имел возможность самолично изучать его дар и убедиться в его подлинности.