Рассказ предка. Путешествие к заре жизни. - Ричард Докинз

Итак, видимая сторона теории Пагеля/Бодмера – что эктопаразиты, такие как вши, опасны (вши несут сыпной тиф и другие серьезные болезни), и эктопаразиты предпочитают волосы голой коже. Избавление от волос является хорошим способом затруднить жизнь этим неприятным и опасным паразитам. При этом нам намного легче обнаруживать и собирать эктопаразитов, вроде клещей, если у нас нет волос. Приматы тратят значительное количество времени, делая это себе и друг другу. Это действительно стало главной общественной деятельностью и, как побочное свойство, средством социальной коммуникации.

Но я прихожу к заключению, что самая интересная сторона теории Пагеля/Бодмера – та, которую они рассматривают в своей работе скорее вкратце: это, конечно, половой отбор, из-за которого она и имеет отношение к «Рассказу Павлина». Безволосость – не просто плохая новость для вшей и клещей. Это – хорошая новость для выбирающих, пытающихся обнаружить, есть ли у потенциального полового партнера вши или клещи. Теория Гамильтона/Захави/Графена предсказывает, что половой отбор увеличит то, на основе чего выбирают, чтобы помочь выбирающим сказать, есть ли у потенциальных партнеров паразиты. Безволосость – красивый пример. Закрывая работу Пагеля/Бодмера, я вспомнил знаменитые слова Т. Г. Хаксли: «Как глупо было с моей стороны не подумать об этом!»

Но безволосость – пустяки. Как было обещано, давайте обратимся теперь к прямохождению и мозгу. Может ли павлин помочь нам разобраться этими двумя важными явлениями в человеческой эволюции – переходом к прямохождению и увеличением нашего мозга? Прямохождение возникло первым, и я сначала рассмотрю его. В «Рассказе Литл Фута» я упоминал различные теории прямохождения, включая последнюю теорию приземного питания Джонатана Кингдона, которую я посчитал очень убедительной. Я говорил, что откладываю свое собственное предположение до «Рассказа Павлина».

Половой отбор и его способность вести эволюцию в произвольных, непрагматичных направлениях являются первой составной частью моей теории развития прямохождения. Вторая – стремление к подражанию. В английском языке даже есть глагол «to ape», означающий «обезьянничать», «подражать», хотя я не знаю, насколько он уместен. Среди всех обезьян люди – чемпионы в подражании, но шимпанзе занимаются этим также, и нет никакой причины полагать, что австралопитеки этого не делали. Третья составная часть – широко распространенная среди, в основном, обезьян привычка временно становиться на задние ноги, в том числе во время половой демонстрации и агрессии. Гориллы поступают так, чтобы барабанить по своей груди кулаками. Самцы шимпанзе также бьют себя в грудь, и у них есть замечательная демонстрация, названная танцем дождя, которая включает прыгание на задних ногах. В неволе шимпанзе по имени Оливер обычно предпочитал ходить на задних ногах. Я видел фильм о его походке, и его положение было поразительно вертикальным – не неуклюжее ковыляние, а почти военная поступь. Походка Оливера была столь нехарактерная для шимпанзе, что он оказался предметом причудливых предположений. Пока тесты ДНК не показали, что он был шимпанзе, Pan troglodytes, люди полагали, что он мог быть гибридом шимпанзе и человека, шимпанзе и бонобо, даже реликтовым австралопитеком. К сожалению, биографию Оливера тяжело систематизировать, и никто, кажется, не знает, был ли он обучен ходить для выполнения цирковых трюков или ярмарочных реприз, или это было его странной особенностью: он мог бы даже быть генетическим мутантом. Кроме Оливера, орангутаны немного лучше передвигаются на своих задних ногах, чем шимпанзе; а дикие гиббоны даже бегают на двух ногах через поляны, стилем, который не сильно отличается от бега по ветвям деревьев – когда они не используют брахиацию под ними.

Соединяя все эти составные части, мое предположение о происхождении человеческого прямохождения таково. Наши предки, как и другие обезьяны, ходили на четвереньках, когда не поднимались на деревья, но время от времени становились на задние ноги, возможно, как при танце дождя, или собирая фрукты с нижних ветвей, или перемещаясь с одного места приземного питания на другое, или пробираясь через реки, или выставляя напоказ свои пенисы, или по любой комбинации причин, так же, как это делают современные обезьяны. Затем, и это – ключевое новое предположение, которое я добавляю, случилось нечто необычное с одним из тех видов обезьян – с тем, от которого происходим мы. Появилась мода ходить на двух ногах, и она возникла так внезапно и своенравно, как возникают моды. Это была новинка. Можно найти аналогию в легенде (увы, вероятно ложной), что испанская шепелявость возникала от модного подражания уважаемому придворному, или, по другой версии легенды, королю династии Габсбургов, или инфанте, у которой был дефект речи.

Мне было бы проще всего рассказывать историю в предвзятой по отношению к полам манере, с самками, выбирающими самцов, но я буду помнить, что это может быть наоборот. В моем представлении уважаемая или доминирующая обезьяна, возможно, плиоценовый Оливер, получила сексуальную привлекательность и социальный статус из-за необычной виртуозности в поддержании положения на двух ногах, возможно, в некотором древнем подобии танца дождя. Другие подражали его бесполезной привычке, и это стало «ништяк», «отпад», «продвинуто» в ограниченном районе, так же, как у местных групп шимпанзе есть характерные особенности при раскалывании орехов или выуживании термитов, которые распространенны модной имитацией. Когда я был подростком, одна особенно глупая популярная песня имела припев:

 Каждый склонен говорить

 О новом способе ходить!

И, несмотря на то, что эта конкретная строка была, вероятно, выбрана в угоду ленивой рифме, без сомнения, верно, что стили ходьбы своего рода заразны, и им подражают, потому что ими восхищаются. В посещенной мною школе-интернате Ундла в центральной Англии был ритуал, в соответствии с которым старшие мальчики, маршировавшие в часовню после всех остальных, занимали свои места. Их взаимно подражаемый стиль ходьбы, смесь самодовольства и развязности (которую я теперь, как исследователь поведения животных и коллега Десмонда Морриса признаю как демонстрацию превосходства) были настолько характерными и особенными, что мой отец, который видел это однажды во время Родительского дня, дал этому название «Ундловская походка вразвалку». Социально внимательный автор Том Вулф (Tom Wolfe) назвал особую гибкую походку американских пижонов, следящих за модой в определенном общественном секторе, «Перекатывающейся походкой сутенера». Во время своей речи американскому президенту британский премьер-министр за свою презренную лесть заработал титул «Пудель Буша». Некоторые комментаторы заметили, что, особенно находясь в его компании, премьер-министр подражает брутальной «ковбойской манере» Буша, с руками, расставленными в стороны, как будто готовыми вытащить два пистолета.

Возвращаясь к нашей предполагаемой последовательности событий среди человеческих предков, женщины в локальной области моды предпочитали спариваться с мужчинами, которые усвоили новый способ ходьбы. Они предпочитали их по той же причине, по которой люди хотят приобщиться к моде: потому что этим восхищались в их социальной группе. И теперь – следующий, крайне важный шаг в аргументации. Те, кто был особенно хорош в модной новой ходьбе, с большей вероятностью могли бы привлечь партнеров и произвести на свет детей. Но это имело бы эволюционное значение, только если присутствовала генетическая составляющая в измененной способности «прогуливаться». И это вполне вероятно. Помните, что мы говорим об изменении в количестве времени, проводимом за данной деятельностью. Для количественного изменения в существующем отклонении было бы странным, если бы отсутствовала генетическая составляющая.

Следующий шаг в аргументации логически вытекает из общепринятой теории полового отбора. Те выбирающие особи, чей вкус соответствует вкусу большинства, будут, как правило, иметь детей, которые наследуют от своих матерей выбор партнера, искусного в ходьбе согласно прямоходящей моде. У них также будут дочери, которые наследуют пристрастия своих матерей к мужчинам. Этот двойной отбор – среди мужчин на обладание некоторым качеством и среди женщин на восхищение этим же качеством – является компонентом для взрывного, безудержного отбора, согласно теории Фишера. Ключевой момент в том, что точное направление безудержной эволюции произвольно и непредсказуемо. Оно могло бы быть противоположным. Действительно, в другой местной популяции, возможно, оно имело бы обратное направление. Взрывное отклонение эволюции в произвольном и непредсказуемом направлении является тем самым обстоятельством, в котором мы нуждаемся, чтобы объяснить, почему одна группа обезьян (ставшая нашими предками) внезапно эволюционировала в направлении прямохождения, в отличие от другой группы обезьян (предков шимпанзе). Дополнительное достоинство теории в том, что этот эволюционный всплеск мог произойти исключительно быстро: именно то, что нам нужно, чтобы объяснить иначе приводящую к затруднениям близость во времени Копредка 1 и, вероятно, прямоходящих Турнаи и Оррорина.