Незнакомая звезда - Ярослав Бабкин

Она приподнялась и подошла к костру. Не спалось, а ночи здесь были удивительно прохладными для столь жарких дней. Кралог сидел рядом и шевелил прутиком в золе.

— Не спится?

Она кивнула. Он посмотрел на неё, как будто хотел что-то сказать, но промолчал.

— Вы будете сражаться?

— Да.

— А я…

— Ты будешь прятаться.

— Но…

— Тебе нечего делать на поле боя.

— Но я могла бы кого-нибудь перевязать… наверно… я не очень разбираюсь в лечении ран… но всё таки…

Он ничего не ответил.

Мольфи решила сменить тему разговора.

— Звёзды, — сказала она.

— Что? — не понял Родгар.

— Эти звёзды. Они совсем другие. Ну то есть чем-то похожи, но вроде как на других местах.

— А. Ты об этом…

— А некоторые из звёзд я никогда не видела.

Она посмотрела на яркую звезду, висевшую над южным горизонтом.

— Вон ту, например, и эти созвездия, там — на юге.

— Её зовут Сууд-а-Сехнеб. Она посвящена Сехену — владыке перемен и амбиций. А рядом — созвездие кобры. А вот то, треугольником — созвездие шатра.

— Ты хорошо разбираешься в звёздах.

— Я профессиональный бродяга. Умение ориентироваться по звёздам может быть крайне ценным при моём образе жизни.

— Сехнеб… — тихо произнесла Мольфи, — а какое эта звезда имеет отношение к Ашт-Сехнебу?

— Оба посвящены Сехену.

Она посмотрела на Кралога.

— А как переводится Ашт-Сехнеб?

— Город Сехена… Это один из старых магических городов, в дальней пустыне. Говорят, когда-то это действительно был город. Но теперь это лишь руины населённые горсткой жрецов и колдунов, хранящих древние тайны.

— Ясно, — негромко пробормотала она и устремила взгляд на сверкавшие в черноте звёзды.

Весь лагерь суетился, готовясь к бою. Пехотинцы надели плетёные из разноцветных шнурков нагрудники и украсили шлемы перьями. Кирабо и остальные наездники обвешивали покорно стоявших носорогов доспехами, похожими на расшитые металлом циновки.

— Мне кажется металлические доспехи надёжнее, — заметила Мольфи флегматично ковырявшему прутиком землю Кралогу.

— Надёжнее. Но в этих краях в жаркий полдень спокойно можно поджарить яичницу просто разбив яйцо на ровный камень. А металл очень хорошо раскаляется на солнце.

Кирабо закончил облачать Тулани в доспехи и закрепил на рогах металлические навершия. Немного полюбовавшись на дело своих рук, он надел доспех. В отличие от пехотного тот представлял собой не просто нагрудник, а настоящий долгополый халат. Составлявшие его шнурки были разноцветными и складывались в яркий геометрический узор. Поверх доспеха наездник надел широкий пояс, за который стал засовывать многочисленные кинжалы.

У кинжалов были причудливые деревянные рукоятки, вырезанные в виде фигурок зверей и человечков и широкие изогнутые лезвия. Металл лезвий был тёмным, слегка зернистым и хранил отчётливые следы молота. Мольфи знала такое железо. Из него у неё дома ковали гвозди и подковы. Такое железо можно было сделать крайне острым. Только вот хватало этой заточки очень ненадолго. И если гвоздю не обязательно быть острым долго, то для оружия это было серьёзным недостатком. Так что многочисленность заткнутых за пояс клинков не была показушной. Точить и править оружие в бою некогда.

Закончив с кинжалами, Кирабо достал из сумки небольшой грибообразный флакончик и несколько скрученных в комки пучков травы. Один из них он забросил за щёку. Заметив любопытство в глазах девушки, наездник пояснил.

— Трава для храбрости. Съешь и больше не боишься. Голова пустая. Мало думать, быстро делать. Хорошо в бою.

— А это? — она посмотрела на флакончик, тщательно закрытый резной пробкой.

— О. Это для особый битва. Её пить, когда обещать погибать в бою.

Девушка моргнула. Кралог пояснил.

— Иногда воины дают обет не выйти живым из боя. Они пьют это зелье и сражаются, пока их не убьют.

— А в чём смысл?

— Ты пить, — пояснил Кирабо, — и твой голова совсем пустой. Глаза красный. Ты видеть демоны и духи, слышать цвета и вдыхать звуки. Ты ничего не чувствовать. Нет боль, нет страх, нет жалость. Ты становиться быстрый как змея и сильный как лев. Ты рвать врагов голыми руками и ничего не помнить.

— Это магия? — неуверенно спросила Мольфи.

— Нет, это какие-то грибы, — Кралог сплюнул в пыль, — лично я предпочитаю, когда моя голова в бою хотя бы немного работает. А напиться лучше потом.

— Вы, умулунгу, плохой воин, — прицокнул языком Кирабо, — вы воевать только железом. Настоящий воин сражаться духом. Дух сильнее железа.

— Лично меня сталь никогда не подводила, — хмуро ответил Кралог.

— Ты другой умулунгу, — Кирабо задумался, подбирая слова, — больше светло-красный, нет розовый, больше розовый, не жёлтый. Я помню таких в битве при Трёх Маленьких Львятах. Они хорошо сражались. Каждый умер, где стоял. Достойные воины. А обычные умулунгу большого бвана Карси плохо сражаться, быстро убегать…

Наездник переложил травяную жвачку за другую щёку и побрёл к носорогу.

— О чём это он? — Мольфи с удивлением посмотрела на Кралога.

— Про наёмников, которых привёл Карсий из империи. Он направил их завоёвывать для него эти земли. У гор, которые называются Три Маленьких Львёнка, армия отца Абветокумбы окружила отряд наёмников и всех перебила. Никто не выжил.

Он замолчал.

— А ты кого-то из них знал? — тихо спросила Мольфи.

— Я был одним из них. Перед битвой меня отправили с донесением к основным силам.

— Это не трусость, — сказала она.

— Они знали, что их окружили, но проклятый командующий пальцем о палец не ударил, чтобы отправить помощь… Он сказал мне лишь "спасибо солдат, пойди, отдохни". Только это он и сказал.

— Но может быть он не мог ничего сделать?

— Он мог хотя бы их похоронить…

Кралог замолчал и продолжил ковырять прутиком похожую на добротно обожжённый кирпич землю.

Две дюжины бойцов, возглавляемые Родгаром, заняли позицию на краю сухого русла. Мольфи, Кралог и пять носорогов, на задние сёдла которых вместо багажа пристроились по два пехотинца, остались в ложбинке в полутораста саженях позади. На горизонте показалось облачно пыли. Постепенно из него выделилась цепочка больших раскрашенных щитов. Она не слишком быстро, но довольно решительно надвигалась на авангард Родгара. Не дойдя пары сотен шагов, она остановилась. До ушей Мольфи долетел невнятный шум. Насколько можно было понять, нападающие стучали копьями в щиты и монотонно кричали. Звук сливался в единый ритм, но из-за не слишком большого числа участников особого впечатления не производил.