Светила - Элеанор Каттон

Так оно и было, но Гаскуан предпочел слукавить во имя вежливости.

– Я в них не сомневаюсь, но я о них ничего не знаю, – промолвил он. – Я положительно заинтригован.

– Десять лет я держала игорный дом, – сообщила вдова. – И за все это время, сколько колесо рулетки ни вращалось, джекпот выпал лишь раз, и только потому, что ось заклинило: подшипник грязью забило. Я откалибровала колесо так, чтобы стрелка всегда останавливалась на ближайшей к джекпоту цифре. А в качестве дополнительной меры предосторожности колышки по обе стороны от числа были смазаны жиром. В последний момент стрелка всегда проскальзывала мимо, но так дразняще-соблазнительно, что игроки наперебой выкладывали свои шиллинги, и колесо запускалось снова.

– Но, мисс Лидия, это же чертовски нечестно! – возмутился Гаскуан.

– Ничуть не бывало, – пожала плечами Лидия.

– Еще как нечестно! – настаивал француз. – Это же жульничество!

– Тогда ответьте мне вот на какой вопрос, – не растерялась Лидия. – А жульничает ли зеленщик, если откладывает самые отборные яблоки на дно тележки, так чтобы сначала раскупили те, что мятые и с червоточинками?

– Но это же совсем другое! – возразил Гаскуан.

– Чушь, это абсолютно то же самое, – отрезала вдова. – Зеленщик заботится о своем кошельке: ведь если он выложит лучшие яблоки наверх, поврежденные плоды не купят, а тем временем они сгниют и отправятся на помойку. Он обеспечивает себе стабильный доход, предлагая своим покупателям довольствоваться товаром, который чуточку – ну самую малость! – с изъяном. Если я не хочу разориться, мне тоже должно позаботиться о своей прибыли: и я поступаю в точности так же. Когда игрок уходит домой с небольшим выигрышем, ну допустим с пятью фунтами, и ощущением, что он едва не сорвал грандиозный куш, – это как если бы он унес с собой яблочко с бочком. При нем – скромная прибыль, приятные воспоминания о чудесно проведенном вечере и убеждение, что он только что был буквально на волосок от чего-то совершенно невероятного. Он счастлив – более или менее. Да и я тоже.

Гаскуан снова рассмеялся.

– Но азартные игры – порочная практика, – возразил он. – А яблоко с бочком – нет. Простите, не хочу показаться занудой, но, сдается мне, ваш пример – точно так же как и ваше колесо рулетки – откалиброван в вашу пользу.

– Разумеется, азартные игры порочны, – насмешливо отозвалась вдова. – Разумеется, это страшный грех и общественное зло, гибель и разорение для многих, и все такое. А мне-то что за дело? Попробуйте сказать зеленщику, что не любите яблоки. «Ну и что? – отмахнется он. – На свете полным-полно других людей, которые их просто обожают!»

Гаскуан по-военному отсалютовал ей:

– Я вполне убедился в вашей способности убеждать. Вы – сила, с которой нельзя не считаться, мисс Лидия! Жаль мне того беднягу, который выиграл джекпот и которому пришлось требовать у вас свой выигрыш!

– О да… Но я ничего не выплатила, – отвечала Лидия Уэллс.

Гаскуан не верил ушам своим:

– Вы – объявили дефолт и отказались выплачивать джекпот?

Она вскинула голову.

– Это кто еще объявил дефолт? Я лишь предоставила ему альтернативу. Я сказала, он может заполучить сто фунтов чистым золотом – или меня. Не в шлюхи, – уточнила она, видя, как Гаскуан изменился в лице. – В жены, глупенький. Это был Кросби. Он сделал свой выбор. И вы отлично знаете какой!

У Гаскуана просто челюсть отвисла.

– Кросби Уэллс!

– Да, – кивнула вдова. – Мы поженились в ту же ночь. Что такое, Обер? У меня, сами понимаете, лишних ста фунтов не было, чтобы ими разбрасываться. Я ведь думать не думала, что выпадет джекпот, – я ж откалибровала колесо так, чтобы этого не произошло ни в коем случае! Я никак не могла выплатить выигрыш – я б в трубу вылетела. Я бы по миру пошла. Только не говорите, что вы шокированы!

– Признаться, есть немного, – отозвался Гаскуан, хотя к его шоку примешивалась изрядная доля восхищения. – Но… разве вы были с ним хоть сколько-то знакомы?

– Разумеется, нет, – пожала плечами Лидия. – Что еще за современные идеи!

Гаскуан вспыхнул.

– Я не об этом, – запротестовал он и поспешно добавил: – Разумеется, если вы пытались предотвратить собственное банкротство, как вы говорите…

– Мы, конечно же, совершенно не подходили друг другу, и не прошло и месяца, как мы уже на дух друг друга не переносили. Чего и следовало ожидать. Да, ничего другого в создавшихся обстоятельствах никто из нас и ожидать не мог.

Гаскуан недоумевал, почему эта пара не развелась, но задать такой вопрос не смел, не погрешив тем самым против приличий в глазах вдовы, и просто кивнул.

– Видите, в этом отношении я вполне современна, – добавила Лидия. – Согласитесь, разве я не осмотрительно себя повела – настояла на раздельном проживании, а не на разводе! Вы же сами были женаты, мистер Гаскуан!

Гаскуан отметил, как кокетливо Лидия обратилась к нему по фамилии, и улыбнулся ей.

– Да, – кивнул он. – Но не будем вспоминать о прошлом, давайте лучше поговорим о настоящем и будущем и обо всем, что ждет впереди. Расскажите, какую перепланировку вы наметили в этой гостинице?

Лидия была просто счастлива взять слово. Она вскочила на ноги и, сцепив руки в позе хористки, обошла оттоманку кругом. Круто развернулась, обвела взглядом гостиную: окно с многочастным переплетом, кое-как оштукатуренные стены; истрепанный «Юнион Джек» – британский национальный флаг, наверняка добытый с какого-нибудь затонувшего корабля и вертикально приколоченный гвоздями к стене напротив окна.

– Я конечно же сменю название, – сообщила Лидия. – Теперь гостиница будет называться не «Путник», а «Удача путника».

– Как музыкально.

Это Лидию ублажило. Она отошла на несколько шагов от дивана и развела руки:

– Я повешу портьеры – терпеть не могу комнаты без драпировок – и поставлю тахты в современном стиле. В гостиной отгорожу закуток за распашными дверями – вроде исповедальни или даже в точности как исповедальня. Передняя гостиная станет чем-то вроде приемной. Спиритические сеансы я, конечно же, буду проводить здесь. О, у меня столько идей! Стану предсказывать будущее, составлять гороскопы и гадать по картам Таро. На верхнем этаже… но что такое? Вы все еще скептически настроены, Обер?

– Я уже не скептик! Я отрекся от этой ереси, – заверил Гаскуан, потянувшись к ее руке.

Это движение было отчасти подсказано его стремлением подавить улыбку. (Он действительно был скептиком до мозга костей и не мог без смеха слышать ее раскатистого «р» в слове «Таро».) Сжав ее пальцы, он молвил:

– Я очень рассчитываю, что отречение мое будет должным образом вознаграждено.

– В этом вопросе я – эксперт, а вы – непрофессионал, – объявила Лидия Уэллс. – И извольте не забывать об этом, какого бы уж низкого мнения вы ни придерживались о вышних сферах.

Ее рука безвольно легла между ними – так дама протягивает для поцелуя унизанные кольцами пальцы, – и Гаскуан с трудом сдержал порыв схватить ее и расцеловать.

– Вы правы, – промолвил он, снова сжимая ее руку. – Вы совершенно правы.

Гаскуан выпустил руку Лидии, и женщина отошла к каминной полке.

– Я вознагражу вас некой данностью, – промолвила она, – но при условии, что вы меня воспримете совершенно серьезно – так же серьезно, как любого другого мужчину.

– Безусловно, – пробормотал Гаскуан с торжественным видом и выпрямился в кресле.

– Так вот, – объявила Лидия Уэллс, – следующий месяц будет безлунным.

– Бог ты мой! – воскликнул Гаскуан.

– Ну то есть я хочу сказать, что луна так и не станет полной. Февраль – короткий месяц. Полнолуние случится незадолго до первого числа, а следующее – сразу после двадцать восьмого; так что в феврале полнолуния не будет.

– Так случается каждый год, верно? – улыбнулся ей Гаскуан.

– Вовсе нет, – покачала головой Лидия. – Это очень редкое явление. – Она провела пальцем по гипсовому литью.

– «Редкое» подразумевает «значимое», так? Или опасное?

– Так бывает только раз в двадцать лет, – продолжала Лидия, подводя дорожные часы.

– И что же он предвещает, мисс Лидия, этот безлунный месяц?

Лидия Уэллс развернулась к гостю, уперев руки в боки.

– Дайте шиллинг – скажу, – объявила она.

– Ну, не так вот сразу! – рассмеялся Гаскуан. – У меня еще нет никаких доказательств вашей компетентности. Придется вас испытать, прежде чем я расстанусь с деньгами или чем бы то ни было, что принадлежит к этой сфере. Сегодня обещают облачность, но я сверюсь с газетами в понедельник и посмотрю данные по приливам и отливам.

Вдова устремила на него непроницаемый взгляд.

– Я не ошибаюсь, – заверила она. – У меня есть астрономический ежегодник, и я отлично в нем разбираюсь. Сейчас, за пеленой облаков, луна прибывает. К ночи понедельника наступит полнолуние, а во вторник луна пойдет на убыль. Следующий месяц – безлунный.