Яблоня - Philo

Невилл без слов сжал ее руку.

Наступило время ужина. В Большом зале профессор Макгонагалл искоса поглядывала на свой факультет. Поттера, Грейнджер, Лонгботтома и Рона Уизли за столом не было.

— Альбус, вы задали группе Поттера какое-то задание? — повернулась она к Дамблдору.

— Прости, Минерва, я забыл тебе сказать: Добби напоил Гарри снотворным. Насколько я понял, мистер Поттер слишком много колдовал, да вдобавок сегодня оказался жертвой маленького происшествия на уроке зелий.

— Что? Северус мне ничего не сказал! — оглянувшись, декан увидела, что ее коллега также отсутствует. — Обычно он очень серьезно относится к написанию рапортов, даже если варит очередное зелье!

— Добби упомянул, что Гарри получил лишь пару незначительных ожогов. Беспокоиться не о чем. Мистер Поттер под присмотром эльфа и завтра будет как новенький.

— Но где все остальные? Не сидят же они с Поттером, пока тот спит!

Двери, ведущие в Большой зал, приоткрылись. Рон Уизли просунул в щель голову, скользнул взглядом по гриффиндорскому столу и ретировался.

— Что-то случилось! Я это чувствую! — тотчас вскочила Минерва и направилась к столу своего факультета.

Сидя напротив, Драко Малфой с любопытством наблюдал за происходящим. Он был сердит на Гермиону за то, что та не сообщила Элоизе о самочувствии Поттера, но гнев сменился беспокойством, когда волхв в компании своих дружков не пришел на ужин. Снейп тоже куда-то запропал. Видимо, Гарри пострадал сильнее, чем казалось поначалу. Поэтому Драко не понял, почему, когда жутко расстроенный на вид Уизли заглянул в зал, Макгонагалл не последовала за ним, а подошла к своим студентам. Слизеринец быстро вытащил из сумки учебник по зельям.

— Ты куда, Драко? — спросил Гойл.

— Грейнджер забыла книгу после устроенного Поттером стриптиза, — солгал юноша. Панси так нравилось пересказывать обитателям гостиной, как гриффиндорца раздели донага перед всем классом. — Вернуться за ней она не удосужилась, а я не собираюсь тащиться на самый верх их дурацкой башни. Пусть кто-нибудь другой носится с ее вещами, — раздраженно проговорил Драко и зашагал к чужому столу, надеясь подслушать слова декана.

— Мистер Финниган, отчего мистер Уизли крутится снаружи, когда давно пора ужинать? Мерлину известно, обычно его не приходится уговаривать! И где мисс Грейнджер и мистер Лонгботтом?

Шеймус — как и прочие гриффиндорцы — прекрасно знал, что произошло между Роном и Гермионой. Свидетели охотно разболтали скандальные детали: как Рон бегал по гостиной, выспрашивая, не встречал ли кто Гермиону, когда всего за несколько минут до этого Лиза Терпин из Равенкло в слезах выскочила из крыла спален мальчиков. Половина присутствующих отправилась за Роном, который понесся наверх и затарабанил в дверь Невилла Лонгботтома.

Невилл отказался открыть; никто не входил и не покидал его комнаты. Рон, не уверенный, что Гермиона на самом деле у юного герболога, обыскал школу и вернулся в гостиную — опять поинтересоваться, не видел ли кто его девушку. Процесс повторялся снова и снова, и с каждым разом Рон, возвращаясь к спальне Невилла и пиная дверь, паниковал все больше. Джинни спросила, в чем проблема, и получила совет заниматься своими делами, если только она не знает, где Гермиона. Тут Джинни нашептали, что не обошлось без Лизы Терпин. Рыжая гриффиндорка выскользнула через портретную раму, а вернувшись, отвесила Рону пощечину и заявила, что тот — омерзительное дерьмо.

Никто толком не понял, какую роль во всем этом сыграл Невилл — подозрение, что тут дело не в любовном треугольнике, а в четырехугольнике, приняли со взрывом хохота, а на одну пятикурсницу поглядели косо, когда та объявила, что считает Невилла „симпатягой“.

Зная все это, Шеймус умудрился сохранить на лице абсолютно невозмутимое выражение:

— Боюсь, я понятия не имею, профессор Макгонагалл. Может, Гермиона в библиотеке, а Невилл — в теплицах? Они ведь часто забывают о времени, не так ли?

— Я знала, что от вас толку не будет, мистер Финниган. Вы явно мастак заговаривать зубы, — заявила декан, минуя его. — Джиневра Уизли! Почему вашего брата нет за ужином?

Джинни решительно подняла глаза:

— Наверное, меня боится. Я ему сегодня врезала, — дерзко ответила она.

— Мисс Уизли, отношения с братьями у себя дома — ваше личное дело, но в школе я рукоприкладства не потерплю. Верно ли я понимаю: вы не расскажете, что произошло? — Минерва знала об Уизли столько, что впору книгу писать. Годы опыта научили преподавательницу, что, даже если члены этого клана обижались друг на друга — а случалось это нередко, — Уизли всегда дружно смыкали ряды при угрозе извне. Не видя толку в споре, где победа заведомо принадлежала другим, декан утешилась тем, что узнала: расстроенная физиономия веснушчатого мальчишки не являлась последствием болезни.

— Нет, профессор Макгонагалл, — подтвердила Джинни.

— Ну, что ж. Надеюсь, ни вы, ни остальные не скрывают важной информации. Если из-за вашего упрямства кто-нибудь пострадает, виноваты будут все.

Ребята утихли, стыдливо ерзая на скамье, но никто не проболтался. Драко одобрительно хмыкнул и уже собрался отойти, когда декан Гриффиндора повернулась к нему:

— Вы, видимо, что-то знаете, мистер Малфой, раз уж притаились тут и подслушиваете!

Драко гордо расправил плечи:

— Я всего лишь не хотел перебивать, мэм. Грейнджер забыла учебник. Я собирался проявить любезность и вернуть его, — холодно отозвался он.

— Вот как? Я бы скорее поверила в ваше благородство, если бы вы говорили повежливее, упоминая мисс Грейнджер, мистер Малфой. Как ее книга попала к вам? — декан протянула руку за учебником.

Драко чертыхнулся про себя: на первой странице книги красовалась его монограмма.

— Когда с[1] мистером,[2] - он насмешливо подчеркнул это слово, — Поттером произошло несчастье, всех выгнали из класса. Я уходил последним и заметил, что книга валяется под ее партой.

Профессор Макгонагалл перевернула титульную страницу. Сердце Драко забилось быстрее.

— У меня нет желания носить с собой тяжелый учебник, — заявила женщина, возвращая ему книгу. — Будьте добры, верните это мисс Грейнджер, когда увидите ее в следующий раз.

— Да, конечно, мэм, — с этим Драко вернулся за свой стол, чтобы доложить сокурсникам, что старая селедка поленилась отнести книгу лично и навязала ему лишнюю работу.

Разумеется, это дало Малфою удобный повод заглянуть в Гриффиндорскую башню.

Профессор Макгонагалл вернулась к учительскому столу. Дамблдор ждал ее.