Влюблённые - Лина Вальх
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ничего не произошло.
Только низкий смех над ухом Эйлин. А затем чужая ладонь опустилась ей на живот.
— Помещение защищено от любых возможных всплесков энергии. Не пытайся вырваться. Это бессмысленно. О, вы еще здесь? — мужчина, кажется, только сейчас заметил Шарля и Сашу. — Жаль, наказание за наблюдение за ремонтниками отменили. А то бы вы последовали за бедняжкой.
Вторая игла прошла совсем рядом от левого глаза и с лёгким уколом вошла в плоть. Эйлин видела, как палец надавил на поршень, чувствовала, как жидкость распирает себе путь изнутри и как ее дёргающийся глаз замирает в ожидании чего-то, о чем Эйлин предпочла бы никогда не знать.
— Нет, — умоляюще захныкала она. В уголках глаз нестерпимо жгло солью, но ни одна слезинка не стекла вниз по носу. — Пожалуйста, не надо!
— Нравится? — мужчина над ней снова посмотрел на замершую за спиной парочку. — Мне безумно. Приятно осознавать, что этот полусгнивший Орден продолжает работать хотя бы на небольшую часть. Наслаждайтесь. Не каждому дано увидеть работу ремонтников вживую и не умереть после этого!
— Прошу. Отпустите. Я ничего не знаю. Ни-че-го. Хватит!
— Знаешь, что самое забавное? — он обернулся к Эйлин, и его троящееся лицо приблизилось, скрывая прожектор лампы. — Элементалисты считают медиумов осквернёнными без права на жизнь. Мы же считаем выродками элементалистов. И вот ирония — чаще всего медиумы рождаются в чистокровных семьях элементалистов, в тех кланах, что ведут свои родословные от самых первых хранителей стихий, от тех, кому, как они утверждают, сами Верховные вручили силы, чтобы управлять стихиями. Смешные, ты так не считаешь? То, чего больше всего боятся элементалисты, пожирает их изнутри. Увы, развязки ты не увидишь — все медиумы слепы, как новорождённые котята. А вот твои милые глазки хоть и близоруки, но все еще прекрасно видят этот мир. Это… несколько усложняет твою связь с другими медиумами. Кто знает, может быть ты станешь первым удачным экспериментом?
— Что вы несёте? — оторопев, пробормотала Эйлин, и вздрогнула, когда крышка бутылька в руках одного из «монахов» отщёлкнула.
Лица людей плыли, их кожа оранжевела, меняла свои цвета за секунду, а затем они все исчезали в цветастом калейдоскопе. Эйлин должна была бежать, все кричало ей об этом, но она могла только хрипеть, умолять и жалко дёргать конечностями, пока ее голос не сорвался на беззвучный плач.
«Нет! Отпустите меня! Прошу! Не делайте этого! Нет!»
«Они тебя не слышат, Э-эйлин…»
Толстая прозрачная капля сорвалась с кончика замершего над ее глазом пластикового бутылька, но прежде чем роговица Эйлин зашипела неощущаемой болью, за спиной мужчины в фиолетовом мелькнул серый плащ, заставляя сердце сжаться.
Джеймс?
Глава XIII. Платина
Декабрь, 2022
— И таким образом, ваша честь, я прошу освободить моего клиента под залог под поручительство… мистера Уильяма Белла. Он согласился обеспечить явку моего клиента на заседание. Кроме того мистер Маккензи проявил себя, как сознательный член общества…
— Мистер Маккензи, не единожды был арестован за езду в нетрезвом виде, но все еще не лишён прав. И даже ни разу не отбывал исправительные работы. Удивительное совпадение, правда?
Начинать свое утро в зале суда уже становилось для Александра Куэрво неприятной привычкой. Найдя место стажёра в одной из чикагских фирм, он к своему неудовольствию обнаружил, что настроение многих судей склонно портиться во второй половине дня. По независящим от Алекса причинам и даже без его непосредственного участия. Александр же, напротив, испытывал необъятное желание членовредительства исключительно в утренние часы и особенно тогда, когда накануне он почти весь вечер провёл с друзьями в баре.
А это утро было ужасным сразу по нескольким причинам. Заседание началось в восемь, судьёй был бывший преподаватель Александра, а его подзащитным — Алан Маккензи.
Вселенная точно ненавидела Александр Куэрво, если допустила подобное совпадение.
— Не поверите, госпожа прокурор, я и сам в шоке от этого, — едко заметил Алан где-то слева от Алекса.
Лицо судьи скривилось в недовольном отвращении, а пальцы с силой сжали деревянный молоточек в его руке. Залог. Александру всего лишь нужно пройти эту формальность. Выплатить любую сумму Алан Маккензи вряд ли сможет — Алекс внимательно изучил его счета и не нашёл на них ничего крупнее трёхсот долларов. Но эта сумма была смехотворной. Ворам и то назначали больший порог для выплат. Здесь же над Аланом Маккензи дамокловым мечом висела угроза загреметь в тюрьму до конца своей жизни и полутора тысячами было не обойтись. Как минимум понадобилось бы три.
— Если ваши коллеги плохо выполняют свою работу, это не мои проблемы, едко отозвался Александр, посмотрев на прокурора. — Сейчас мы рассматриваем незаконный арест моего клиента…
— Незаконный?! Пятьдесят килограммов кокаина…
— А должно было быть семьдесят… — скучающе протянул Алан, закинув ногу на ногу на скамье за дырчатым прозрачным стеклом.
— Который еще не факт, что принадлежит моему клиенту, — поспешил с важным видом заметить Алекс и поднял указательный палец, как будто это должно было произвести на окружающих большее впечатление. — Ваша честь, виновность мистера Маккензи еще должна быть доказана, в иначе…
— Ваш клиент сам признался, что это его наркотики! — вспыхнула прокурор, махнув рукой в сторону безмятежно наблюдающего на происходящим Алана. — И нужно еще выяснить, куда делись оставшиеся двадцать…
— А ну все тихо!
— Зачем ты это делаешь?
— Делаю что?
— Защищаешь Алана Маккензи.
Отец опустился в кресло напротив тихо, почти бесшумно, без привычного кряхтения и ворчания, которым он сопровождал каждое свое действие. Отец появился перед Александром слишком неожиданно и будто волшебным образом — он редко спускался к сыну в гостиную, чаще предпочитая звать его в свой кабинет. Сейчас же Диего Куэрво, в темно-бордовом махровом халате с поясом и таких же багровых тапочках, напоминал не главу крупной ювелирной компании, а любящего дедушку с подарками. Жаль только, подарки отпрыски Куэрво получали не так часто, не чаще, чем выговоры за плохие отметки, домашние аресты и нескончаемые напутствия о «ценностях семьи Куэрво».
Александру до сих пор никто так и не сказал, в чем они заключались. Но продолжали упорно требовать их выполнения.
— Это моя… — поджав подбородок, задумчиво протянул Алекс и взболтнул в стакане кубики льда,
