Откровение Невидимки: Катарсис - Никита Китман

После недолгой паузы, невидимка заговорил.

– Ты меня раньше видел уже?

Вопрос очевидно поставил Джаспера Эмберлинга в тупик, потому что его брови взлетели в удивлении. Он некоторое время смотрел на Чарли, а затем раскатисто захохотал, откинув голову назад.

– Что? И это ты хотел спросить?

Капитан опять расхохотался.

– У тебя что, какой-то приступ самолюбия? – сквозь слезы смеха простонал он.

Чарли молча смотрел ему в лицо.

– Видел? – повторил Скаут.

Эмберлинг насмеялся вдоволь и вытер слезы своим красным потрепанным платком.

– Нет, не видел. А ты что, знаменит?

Скаут ничего не ответил.

– Что это за молнии на куполе?

Эмберлинг все еще приходил в себя.

– Молнии? Это статика от трения.

– Я не понимаю, – тихо проговорил Чарли.

– Ну трение, – потер ладонями Эмберлинг, – Планета сейчас движется к новой орбите. И во время движения создается трение о внешнюю поверхность купола. По крайней мере это основная теория. Ради этого мог бы и не рисковать всем. Вся эта информация есть в сети.

– Основная? – уточнил невидимка.

В ответ Эмберлинг загадочно ухмыльнулся.

– Еще что-то хотел?

– Да.

Капитан кивнул.

– Ну?

– Как вы обращаете людей в Одаренных?

Улыбка сошла с лица Джаспера Эмберлинга.

– Как ты сказал?

В камере повисло напряжение. Впервые за весь разговор Чарли поднял на него глаза.

– Одаренные.

Джаспер быстро приблизился к нему, едва не столкнувшись лбом.

– Ты откуда такое слово услышал, малыш? – вкрадчиво, с весьма отчетливо различимой угрозой, проговорил, почти прорычал, пират.

Скаут ощутил, что нащупал точку опоры. Главное теперь с нее не упасть.

– Так нас называют на родине.

Капитан еще некоторое время дышал ему в лицо горьким сигаретным дымом, а затем отошел, также резко, как и приблизился. Он отвернулся от Чарли, но тот заметил, что так Джаспер пытался скрыть удивление.

– На родине значит, – словно подытожил Эмберлинг.

Затем он снова рассмеялся. На этот раз не так задорно, скорее для успокоения собственных нервов.

Он повернулся.

– Хорошая попытка, парнишка. Только вот последний Одаренный – мой предок, погиб много сотен лет назад, когда пытался зажечь наше увядающее солнце.

Капитан быстро направился к выходу.

– Дам тебе еще день на размышления, а пока что мы займемся твоим дружком.

Хлопнула дверь.

***

Амун-Ра прислонился к стене. Все тело распирало от боли. Кости ломило, мышцы ссохлись и непроизвольно сокращались, мокрая от пота кожа горела. Взгляд бесцельно блуждал по комнате, тыкаясь в углы, в грязь и в крошечное окошко у потолка. Ноги дрожали. Хотелось упасть, но сидеть или лежать было еще больнее, чем стоять. В голове было пусто. Мысли никак не складывались. Только быстрое и рваное шуршание собственного дыхания и еще шаги. Тяжелые, далекие и глухие.

Лицо Ра исказила гримаса боли, он замычал что-то нечленораздельное с открытым ртом, как умалишенный. Его словно распирало изнутри. Необъятное, жгучее чувство раздирало и скручивало его внутренности, пытаясь вырваться наружу.

Щелкнула замочная скважина. Амун-Ра перевел плывущий взгляд на дверь. В проеме показался настоятель Амадей. Вид у него был растерянный. Борода взлохмачена, залысина, что раньше пряталась за бело-красной скуфьей, неуклюже засыпана жидкими седыми прядками, крючковатые пальцы сжимали красный треугольник, что по обыкновению висел на шее.

Следом, по стеночке, ввалился Чарли. Его бледность можно было различить сквозь темноту и безумие.

– Жив еще, старый приятель, – выплюнул он, кинув довольный взгляд на Амун-Ра.

– Так надо? Это точно? Но ведь день еще не наступил… – мямлил настоятель, переводя быстрые взгляды с Ра на Чарли, и обратно.

Его голос дрожал. Размеренная и проникающая манера говорить сменилась нервным блеянием и торопливым бормотанием.

– Да, определенно. Ваш день уже почти наступил, – кинул ему Скаут, не сводя взгляда с Амун-Ра, – Пора воскресить богиню Раму.

Настоятель задрожал всем телом.

– Это будет великий день для всех нас, – наконец повернулся к старику Чарли, изобразив одобрение.

По полу барабанили капельки крови, срывающиеся с руки невидимки. Они так громко лупили по земле, что искривленное сознание Ра воспринимало их как удары по наковальне. Он буквально видел, как вздымаются облачка пыли, а камень трескается, расходясь по швам. И там внизу, из дыры в полу снова загрохотали эти шаги. Шов расходился все больше и вскоре провал зиял тьмой уже у ног Ра. Он заглянул внутрь. Пустой, матовый мрак резкой вспышкой разрезали два красных всполоха. Наполненные яростью, они вгрызались Ра прямо в глаза. В зрачки воткнули по иголке и стали медленно их прокручивать, ввинчивая прямо в мозг. Уши залило рычанием и злобным клёкотом.

Амун-Ра закричал от пронзившей его боли и ослепленный, упал на колени, схватившись за глаза. По рукам стекала кровь и что-то склизкое. Темнота окутала его, скрыв все вокруг. Остались только два красных маяка, свечение которых становилось только сильнее.

– Святая Рама, что он делает!? – ужаснулся Амадей, – он ослепил себя!

Чарли зловеще усмехнулся.

– Зверь у ворот.

Глава 18. Дорога домой

Дезмонд сорвался с места. Камни под ногами рассыпались в крошку, крыши и двери ближайших домов дымились, готовые вспыхнуть.

Ярость хлестала наружу, через его дар, разливаясь огнем. Пламя оживало, обращалось в скалящихся волков.

Они мчались рядом, его живой гнев, его стая. Дезмонд зарычал. Пламя взвыло следом. Их цель была совсем рядом. Стояла неподвижно, подняв клинок над головой, как скорпион жало. Её тень удлинилась и раздулась, словно живая, отрываясь от земли. Скрывающий её тело плащ задымился.

Волки напряглись и рванули вперед, вцепляясь в свою цель огненными клыками. Дженнет резко нырнула вниз. Взлетевший в воздух плащ растворился в пламени за одно мгновение. Командующая резко крутанулась, уходя в сторону и макнула клинок в свою собственную тень. Дженнет распрямилась с размашистым взмахом. Черное лезвие потянуло прилипшую к лезвию тень. Жирные чернильные капли сорвались с её клинка и бесшумно коснулись огненных волков. Их тела вздулись, посинели и с громким хлопком лопнули, извергнув из себя нечто бледное-фиолетовое, похожее на извивающийся ком червей.

Дезмонд поспешно упал ничком, ободрав ладони и локти об камни. Ком прошелестел сверху и улетел за спину. Раздался громкий хлюпающий взрыв. Гвардеец понимал, что такое нельзя держать позади, но обернуться он не мог.

Черное лезвие Дженнет с шипением пронеслось рядом и чиркнуло острием по камню там, где только что была голова Дезмонда. Одаренный едва успел откатится в сторону и поспешно вскочил на ноги, готовясь к следующей атаке. И она не заставила себя ждать. Широкий диагональный удар едва не разрубил Гвардейца на куски. Дезмонд выдохнул струю пламени навстречу клинку, разрывая дистанцию, но тот все равно прогрыз стену огня