Песня Вуалей (СИ) - Дарья Кузнецова

А я ещё долго сидела, неподвижно пялясь в темноту и пытаясь согнать с лица бессмысленную, но очень счастливую улыбку. Неужели Тахир оказался прав, и у так странно начавшегося чувства есть будущее?

Дагор

Прерванный нападением рабочий день я решил возобновить с допросов. Рядовые исполнители, правда, ничего толком не знали и представляли собой обычных разовых наёмников. А вот тот, кто пришёл под личиной Хмер-ай-Морана, кое-что интересное рассказал.

Юнуса Амар-ай-Шруса по словам арестанта действительно шантажировали, прознав про его «особые вкусы». Причём даже доказательств не искали, а организовали всё необходимое, аккуратно подкинув ему очередную девочку. Сделали интересные магографии, подсунули пару свидетелей, оказавшихся в нужное время в нужном месте и поймавших Иллюзиониста на горячем. Свидетелей допрашиваемый лично не знал, но утверждал, что один из них совершенно определённо был Разрушителем.

На первый взгляд всё было довольно складно, но определённые подозрения меня царапали. Например, о самой возможности подловить мага такого уровня, тем более — Иллюзиониста. Конечно, можно объяснить это тем, что человек привык к безнаказанности, заигрался, увлёкся… Все совершают ошибки, даже великие маги. Но всё равно не верилось, что ему было так уж сложно выкрутиться. Или мой собеседник просто не всё знал.

Что касается истории с матерью магистра Шаль-ай-Грас, всё было ещё более странно. Он не знал имени этой женщины, только знал, что с ней случилось. А вот откуда — так и не смог вспомнить, хотя спрашивали его довольно интенсивно. Если врал, то слишком талантливо. Больше походило на то, что кто-то немного подправил ему память.

А всё остальное скрывала клятва. Мы проверили, и действительно еле откачали его после одного ответа. И было совершенно непонятно, что делать с этим обещанием, данным непонятно кому, и как его можно обойти. Конечно, оставался шанс, что всё это проворачивалось под видом обыкновенных конфиденциальных контрактов, но на всякий случай я решил проработать альтернативные варианты, с его связями и опросом соседей.

Почему под клятву не попали первые два вопроса, было непонятно. С одной стороны, объяснение простое: информацию эту он выяснил сам случайно. А, с другой, как же тогда должна была звучать эта клятва? Или это всё случайные совпадения, и оба дела к основной проблеме не относятся?

В общем, покинув резиденцию штатного палача ЦСА, я направился дальше разговаривать разговоры. Сначала надо было уточнить у Тахира, кому он мог ляпнуть про необходимость визита ко мне, или кто находился в его доме в тот момент. А потом было самое время познакомиться с Амар-ай-Шрусом.

Великий Целитель встретил меня буквально с распростёртыми объятьями.

— Хвала богам, ты всё-таки явился! Только я не понял, где Лейла, и почему ты один? — озадаченно нахмурился Тахир.

— Извини, — я неприязненно поморщился. Почему-то упоминание госпожи магистра самим Хмер-ай-Мораном или в сочетании с его именем невероятно раздражало, вновь воскрешая тот набор неприятных ощущений, что я испытал во время разговора с Пирланом. — Она в Управлении, а я к тебе по другому вопросу.

— Одно другому не мешает, — почему-то очень хмуро огрызнулся Тахир и, схватив меня за рукав, поволок куда-то в глубь дома. — Ну, рассказывай.

— Это ты рассказывай, кто мог оказаться свидетелем моей просьбы о посещении магистра Шаль-ай-Грас. Тем более, как мне кажется, ты уже совершенно определился в этом вопросе.

— Скажу, — легко согласился Целитель. — Но только после того, как ты объяснишь своё поведение.

— Какое? — удивился я.

— Дагор, ты откровенно отвратительный актёр. У этого вот столика лицедейского таланта больше, чем у тебя. Так что давай-ка начистоту, почему тебя так перекосило, когда я Лель упомянул. Ты что, умудрился с ней поругаться?

— Почему ты думаешь, что дело в ней? — полюбопытствовал я. Раньше проницательность Великого Целителя не соседствовала с чтением мыслей.

— Во-первых, чего-то подобного я рано или поздно ожидал, и был морально готов. Ну, а, во-вторых, эмоции у тебя пока вызывает только она. Рассказывай уже! Мне из тебя слова клещами вытягивать? Я против пыток, ты же знаешь.

— Да я сам собирался уточнить, просто это второстепенно.

— Гор, не зли меня, — поморщился Целитель. — Меня нельзя сердить, у меня хрупкая душевная организация. Рассказывай!

— В общем-то, нечего рассказывать, — я пожал плечами, решительно задвигая иррациональное нежелание обсуждать данный вопрос с Тахиром в дальний угол сознания. — Ни с кем я не ссорился, просто возникло не вполне понятное неприятное чувство, которое не желает пропадать, и объектом которого к моему удивлению являешься ты. Оно появилось, когда Пир сказал, что госпожа магистр в тебя влюблена. Я так и не смог его идентифицировать точно, да ещё ощутил глубокий внутренний протест против идеи задать этот вопрос тебе.

— Какой вопрос? — задумчиво разглядывая меня, уточнил Тар.

— Что это за эмоция и как её избежать в дальнейшем, — я пожал плечами.

Хмер-ай-Моран некоторое время сверлил меня пристальным взглядом, а потом его губы вдруг раздвинулись в широкой улыбке, и Целитель радостно расхохотался.

— Рад, что удалось тебя развеселить, но, может быть, ты наконец закроешь тему, которую сам же и поднял, и я смогу вернуться к работе? — недовольно проговорил я через пару секунд, когда стало понятно, что так просто Тахир не успокоится. Почему-то его веселье раздражало неимоверно.

— Ох, прости ради богов, — похохатывая и утирая радостные слёзы, с трудом выдавил он. — Я понимаю, что с моей стороны это ужасно непрофессионально, и всё такое. Да и с самого начала был уверен, что наблюдать вас двоих будет крайне занимательно, мог бы сдержаться. Не сердись, этот Пир сказал глупость, твоя Иллюзионистка влюблена в меня не больше, чем в того же Пира, Хаарама или Бьорна; может, только доверяет мне чуть больше, чем им. Я чем угодно поклясться могу, что никаких романтических видов на Лель у меня нет, хоть она и милая девочка.

— И что в этом смешного? — озадаченно уточнил я, между тем с некоторым недоумением ощущая, что неприятное незнакомое чувство пошло на убыль.

— В этом ничего. Просто… ревность в исполнении Разрушителя — это испытание для моей слабой психики, — хохотнул он. — Нет, в общем-то, я понимаю, почему ты хотел всё уточнить у меня, и почему данная мысль вызвала у тебя противоречие: это действительно логичный, но неожиданный с точки зрения психологии ход. Прямо хоть вставляй в учебник как хрестоматийный пример «отличие психологии Разрушителей от нормальных людей». И — да, поздравляю, теперь ты знаешь, что такое ревность. И, мне кажется, если ты начал Лель ревновать, думаю, тебя в ближайшем будущем ждёт много неожиданных эмоциональных открытий.