Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Современная проза » Соучастник - Дёрдь Конрад

Соучастник - Дёрдь Конрад

Читать онлайн Соучастник - Дёрдь Конрад

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 97
Перейти на страницу:

За покерный столик интеллигентской власти ты сел как человек, который достаточно состоятелен, чтобы проиграть все, что есть у него в кармане. Не такая большая хитрость — получить на провинциальной сцене роль, которая насытит твое тщеславие; если ты не будешь его кормить, оно станет есть тебя. Ты можешь быть и доброжелательным, располагать к себе: выцарапаешь прибавку к зарплате для своих молодых сотрудников, пришлешь в институт открытку из Рима или Гетеборга с запрятанным в текст озорным намеком, раздашь мелкие сувениры: японскую головоломку, китайскую книгу пророчеств, своей пожилой секретарше четки, в самом деле благословленные папой. Выставишь на стол эльзасскую клубничную палинку и расскажешь пару забавных историй; ты в самом деле любишь этих людей, даже тупого и глуховатого стукача. С приставленными к тебе соглядатаями ты разговариваешь покровительственным тоном; тебе надоедает смотреть, как неумело они суетятся вокруг тебя в Лондоне, и ты советуешь им купить для жены подарок немного более изящный, чем они выбрали, и даже помогаешь объясниться с продавцом, говоря вместо их глупостей что-нибудь более толковое; если они слишком много выпьют, доводишь их до кровати, а утром даешь таблетку, смягчающую похмельные муки. Снисходительно кладешь руку им на плечи: они ведь под стол пешком ходили, когда ты уже участвовал в сопротивлении, и в друзьях у тебя были люди, ставшие с тех пор легендой. Истории твои окрашивают первые шаги нынешнего строя мальчишеской романтикой, позже все становится куда более мрачным, но нимб тюремных лет мерцает над твоими ушами. Ты стал действительным членом клуба чистых, теперь ты сам посвящаешь в рыцари молодежь. Сотруднику, которого посадили в кутузку на несколько дней, ты даришь на память свой перочинный ножик с выструганной в тюрьме рукояткой, сотрудник растроган чуть не до слез. Раз в год вы, былые соратники-зэки, герои солидной и неопасной теперь оппозиции, восковые фигуры национального пантеона, встречаетесь на острове, где на белых сваях стоит твоя дача — семейное наследство, память о Баухаусе. Сам ты не переселился еще в пантеон ветеранов, еще не завидуешь молодым за то, что они что-то понимают и что-то делают, еще не насилуешь литературный стиль над наивными мемуарами, еще плывешь куда-то каким-то курсом. Это ты-то — чистый? Просто ты знал, когда нужно пойти на такой компромисс, который хотя и необходим, чтобы остаться в живых, но не перечеркивает легенду. Знал, когда нужно, отойдя в сторонку, загадочно улыбаться и запускать в интеллигентский фольклор свои личные афоризмы. И чувствовал, когда наступает самый удобный момент для скандального выступления, чтобы скандал не вышел за разумные рамки. Гуляя по лесной тропе, ты окидываешь взглядом пройденный путь, и тебе все труднее отмахиваться от соблазна рассказать, что ты понял. Положение твое терпимо, чемоданы твои изучают уже лишь при каждой третьей поездке, карманы не заставляют выворачивать вовсе; у тебя будет достаточно покоя, чтобы написать все, что у тебя на уме. Вместе с друзьями вы заложили основы классовой власти интеллигенции, власти, которая уже была ненавистной, будет еще и приемлемой и приятной, но никогда не будет иной. Вот прекрасный случай выболтать, что там у твоего класса в подсознании. Напиши его коллективные мемуары, в которых можно высмеять смысл его заблуждений, высмеять, не оглядываясь ни на какую нравственность, ибо тебе совершенно все равно, кому повредит или кому пойдет на пользу эта историко-философская комедия. Какова цена, которую ты за это заплатишь? Ответить на это смело доверь полиции. Сложнее другой вопрос: если ты выберешься из той культуры, в которой сидишь по уши, то — куда к черту ты попадешь? И тут тебе приходит на ум — сумасшедший дом.

31

Если ты выкарабкался из государственной культуры, писание превращается в рискованный эксперимент. Достать из тайника тетрадку и записать, что тебе пришло в голову, — ежедневное подстрекательство, подрыв основ государства. Слова твои могут быть конфискованы и, будучи процитированы в обвинительном заключении, обращены против тебя. В начале века анархисты таскали в портфеле бомбу, сейчас достаточно положить туда свой дневник — и ты уже поставил себя вне закона. В любую минуту к тебе может подойти господин и молча показать свое удостоверение, а ты обязан ему предъявить, что у тебя в портфеле. В полиции есть отдел, ведающий интеллигенцией, который для того и существует, чтобы интеллигенция как класс не формулировала самоё себя. Записки свои я не только прячу, но еще и подвергаю цензуре: факты туда не должны попадать, только мнения, и не чьи-то, а только мои. Записки, фиксирующие события, с именами, с конкретными сведениями — любимое чтиво службы безопасности. Чтобы подвергать риску только собственную шкуру, я вынужден прибегать к обобщениям. Обобщенная власть зиждется на обобщенном общественном духе, один лишь пристальный взгляд на который — партизанская акция. Почетный эскорт из замаскированных полицейских машин, суетливая беготня нескольких сотен ищеек, ради того лишь, чтобы одна-единственная статья не увидела свет, — это, считай, салют государства в честь независимой от него мысли.

Государственный социализм, ей-богу, не самое скверное общество; в нем утомляет лишь то, что он никак не может обойтись без вранья. Если все принадлежит государству, то мысль, которая не принадлежит ему, — преступна или больна. Брюзга может быть человеком режима; человек, который ясно видит, — враг. Интеллигенты Восточной Европы, ради небольшой власти мы отказались мыслить; возможно, мы во всемирной истории — первый несчастный правящий класс. Творцы идей превращаются в надзирателей за идеями; но если каждый — тюремщик, то больше нет заключенных. В твоей воле — мыслить, не выходя за рамки государственных границ. Старайся не видеть вокруг себя столкновения интересов — только их созвучие; или дурной характер. Поднимай патетический накал своих фраз — с ним будет расти и твое жалованье. Давайте говорить от первого лица множественного числа — тогда и посторонний окажется внутри круга. Лги сначала из выгоды, потом по убеждению, чтобы не было стыдно.

Чем мощнее стоящее над обществом государство, тем более человек, который знает и любит свое место в великой стене государства, парадигматичен кирпичику. Если вышестоящие любят его, кирпичик счастлив, если нет — несчастлив. Культура — безостановочный, от детсада до дома для престарелых, поход, предпринимаемый с той целью, чтобы послушным кирпичиком стал каждый. Не существует ничейной земли, государственная культура имеет мнение почти обо всем; если не хочешь разбить лоб, осторожно прощупывай окружающее пространство разумом. Пусть в твоей голове будет только то, что в нее вложено: тогда у тебя не появится мыслей, ради которых ты будешь вынужден лгать. Твой долг чести — высказать начальству в глаза то, о чем говорят между собой твои сотрудники. Тебя могут вызвать, выспросить, поставить на колени в угол; предавай, чтобы быть прощенным. Разнюхав, чье имя не положено сейчас упоминать в печати, беги сломя голову в типографию и уничтожь это имя даже в постраничных сносках. Мало отказаться: всей душой рассердись на того, кто предложил тебе поставить свою подпись под письмом с протестом. Говори: подлинная свобода — дисциплинированна, она не требует соблюдения прав и свобод. Говори: лишь полуправда — правда, вторая же половина ее — клевета. Умей забывать о себе, сливайся с окружением, не будь лучше, чем окружающий мир, для тебя это плохо; если выяснится, что ты лучше, ты будешь за это наказан. Беспокойся, взвешивай шансы, делай то, что наименее рискованно. Государственная культура на то и существует, чтобы ты и представить не мог вместо того, что вокруг, что-нибудь иное; радуйся, что ты и в самом деле не можешь представить иного: значит, ты культурный человек. Ища надежность, ты обрел страх; теперь ты всюду найдешь чего бояться. Если в своих фантазиях ты коснешься колючей проволоки, цепной пес, который стережет тебя от тебя самого, грозно зарычит. У тебя нет друга, кому бы ты это рассказал: ты же стремился не к тому, чему ты мог бы радоваться, и остерегался не того, от чего тебе надо было бы страдать. Ты можешь умереть на виселице, а можешь умереть от того, что тебя не позвали на совещание. Государственная награда за участие в изнасиловании общества выдается бесплатно; на твоих похоронах эту награду в футляре с белой подкладкой положат под музыку на твой труп.

32

Некогда коммунист, я стал антиполитиком; мне уже не нужны ни власть, ни антивласть. Продумывая свои проигранные партии, я не склонен себя корить; но все-таки странно: вместо того, что есть, я чаще всего предлагал что-то такое, о чем не знал почти ничего. Товар мой мне был знаком хуже, чем продавцу кота в мешке: тот хотя бы видел кота, прежде чем засунул его в мешок. До сих пор все, что я предпринимал — в защиту режима или против него, — подвергало риску жизнь других людей. Хорошо, что я уже ни солдат, ни революционер, ни политзэк, ни министр, ни ученый-обществовед, ни активист оппозиции, который с гордостью высказывает в Будапеште то, что в Вене скучно было бы и написать. Режим этот — прочен, у меня хватит времени согреть в нем место себе, я — тоже существо прочное. Кое-как я выкарабкался из своих кривд, но не обрел своей правды. Не знаю в своей среде ни героев, ни гениев, ни святых; мы — неудавшиеся эксперименты: с теми, кто это о себе знает, мне довольно легко, они более вежливы, да и юмор у них лучше. Я испробовал все — и не хочу ничего начинать заново, я один, и пусть происходит то, что еще может произойти. Эту сигарету можно загасить, этот железнодорожный билет можно выбросить; я не хочу, чтобы вы оказались в моей шкуре. Я и на товарищей своих смотрю, как на деревья: жизнь их выросла ровно на столько же. Я наблюдаю, как старуха моет окно, разговаривает со своей кошкой, следит за облаками; в маленькой своей квартирке она управляется, как может; кто я такой, чтобы судить ее? Хорошо, что среди моих друзей никто не думает так же, как я. Каждый, пока состарится, медленным и упорным трудом соорудит себе какую-никакую религию.

1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 97
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Соучастник - Дёрдь Конрад торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит