Больше, чем любовь - Татьяна Осипцова

Вдруг он улыбнулся прежней, ослепительной улыбкой, кивнул на прощанье и вышел.

Подавив желание кинуться за ним вслед, Наташа застыла на месте. Через минуту хлопнула входная дверь, она вздрогнула и обреченно вздохнула. Затем плеснула коньяка в его стакан и залпом выпила.

Уехал! А она так ничего и не сказала ему. Не успела даже слова вставить, даже не намекнула, что все поняла и простила, и сама готова попросить прощения. Ну почему, почему она так долго тянула со своим объяснением? И вот, дождалась – Боря бросил ее. Бросил как раз тогда, когда она поняла, как он нужен ей. Поняла, что не должна была отталкивать мужа, который переживал не меньше, чем она.

Бутылка стояла перед носом и в голову пришла довольно глупая мысль – напиться. Напиться, чтобы забыть. Забыть, что муж бросил, забыть обо всем и заснуть…

Ну и что? Она забудет на сегодня, а завтра опять ее будут глодать те же мысли.

Ее любимая героиня в трудные минуты повторяла: «Я не буду думать об этом сейчас». Правильно – что толку терзаться? Оттого, что она будет рыдать или биться в истерике, Боря не вернется.

Наташа выпила еще и пробормотала:

– Ничего. Он сказал, что будет приезжать. Пусть к Димке, но мы увидимся. Не может быть, чтобы Боря разлюбил меня! То, что нас соединяло – это больше, чем любовь…

Сидя на заднем сиденье своего «мерседеса», Пахомов пустыми глазами смотрел на проносящиеся мимо улицы.

Особой необходимости перебираться в Москву не имелось, но решение его было осознанным. Больше полугода он надеялся, что жена одумается, ждал хоть какого-нибудь знака с ее стороны, но не дождался, и решил «обрубить концы». Правда, сегодня Наташа выглядела не так, как в последнее время: открытое платье, новая прическа, продуманный макияж… Может, это и было тем намеком, которого он ждал? Или она просто вспомнила, что хозяйке модного салона не пристало ходить одетой как попало? А может, все проще – у Натальи действительно появился любовник? При одной мысли об этом у Бориса сжалось сердце. Он теряет ее уже в третий раз…

Он достал сигарету, закурил, выдохнул дым и пробормотал, будто убеждая сам себя: «Что сделано, то сделано!»

– Что вы сказали, Борис Алексеевич? – обернулся водитель.

– Ничего. За дорогой смотри.

Часть вторая

Глава 28

Прошло четыре месяца. Столичный офис постепенно принял на себя роль головного в компании. Однако, обосновавшись в Москве, Пахомов не ощущал себя там, как дома. Его двухэтажная четырехкомнатная квартира была куплена уже отделанной под евростандарт. Пригласили дизайнера, тот принес каталоги мебели, Борис ткнул пальцем в эскизы – и через неделю квартира была готова принять хозяина. Вот только жить там не хотелось. Тщательно продуманный интерьер так и оставался чужим, он приходил домой, как в гостиницу. Даже современный кабинет совсем не располагал к работе. Он мог бы обставить его более привычно, как в Питере, но, если поручить кому-то – опять получится не свое, а самому заниматься поисками по антикварным магазинам не было времени. К тому же он подозревал, что все равно ничего не выйдет. У этой квартиры не было души, а у него – никакого желания вкладывать в нее свою.

Для чего и для кого? Для женщин, которые иногда там появляются? Любая из них с удовольствием бы осталась, но после того, как одна из таких случайных подружек утром приготовила ему завтрак и за столом стала вслух размышлять, что для создания уюта в его шикарной квартире явно не хватает женской руки, Борис опять вернулся к старой привычке отправлять партнершу на такси в любое время ночи, лишь бы не видеть ее с утра в своей постели.

Несколько раз Пахомов наведывался в Питер и специально планировал свои поездки так, чтобы провести хоть день с пасынком.

В ноябре они с Димкой собрались в Эрмитаж, и Наташа неожиданно напросилась пойти с ними. Борю ее желание удивило, слишком давно они не выезжали никуда вместе. А Димка весь день сиял от счастья. За месяц до этого отчим сказал мальчику, что они с его мамой решили разойтись. «У взрослых иногда возникают такие разногласия, что продолжать вместе жить невозможно, – объяснил он, – но это не значит, что мы не будем общаться. Я буду приезжать. Ведь я люблю тебя, сынок». – «Я тебя тоже, папа Боря», – ответил Димка, стараясь не показывать, как сильно расстроен.

Побродив по залам музея, отправились в ресторан и пообедали. Они провели вместе почти целый день, и Наташа казалась приветливой. Боря тоже оставил свой равнодушно-ироничный тон.

Ночью у себя в кабинете он долго боролся с искушением подойти к двери в спальню, и все-таки не решился, опасаясь, что жена может закатить сцену. Опять получить отказ – это не для него! К тому же комната мальчика рядом…

Наутро Пахомов улетел в Москву, надеясь, что следующий приезд что-то прояснит в их отношениях.

До конца года он не бывал в родном городе и отправился в Петербург тридцатого декабря, устроив для себя двухнедельную передышку в работе.

Он ехал в дневном поезде, в купе СВ, и в одиночестве за чашкой кофе гадал о том, как встретит его Наташа.

Можно считать, что они год прожили врозь, однако после всех экспериментов, все загулов Пахомов понял: ни одна женщина не может сравниться с его Наташей – той, какой она была раньше. В последний приезд ему показалось, что появилась надежда вернуть прежнее счастье.

Он не ожидал, что все сразу будет прекрасно, но решил, что, если при встрече заметит в ее глазах радость, то завтра, на третью годовщину их свадьбы, вручит заранее приготовленный подарок – изящный мобильный телефон. Борис любил поздравлять с раннего утра, чтобы создать праздничное настроение на весь день. Был у него подарок для жены и на Новый год – шикарная шуба из соболя. Возможно, она уже сменила прошлогоднюю дубленку на что-нибудь другое, но подобная вещь ей вряд ли по карману, ведь он выложил за шубу двадцать пять тысяч долларов. Пасынку он купил в подарок скрипку, в магазине уверяли, что это отличный инструмент.

«Если все будет хорошо, – загадал Борис, – то Новый год мы проведем вместе на даче, а потом вдвоем смотаемся куда-нибудь на недельку…»

Обратив внимание на то, что машина жены стоит на месте, Пахомов, прихватив скрипку и пакет с шубой, поднялся на второй этаж, осторожно повернул ключ в замке и тихо вошел в квартиру, надеясь успеть спрятать подарки в кабинете до того, как Наталья его увидит. Он собирался снять пальто, когда заметил мужскую дубленку на вешалке и вполне приличные зимние сапоги, размера сорок пятого, под ней.