Тяжесть короны (СИ) - Ольга Булгакова

— Время у нас есть. Постарайся вспомнить недовольных Стратегом. Возможно, удастся с ними связаться, сплотить их. Чтобы они поддержали тебя, если ты заявишь о желании стать регентом.

— Боюсь, на это потребуется больше времени, чем у нас есть. Но я подумаю.

Он кивнул и промолчал. До самой деревни, в которой собирались остановиться на ночлег, мы не разговаривали, занятый каждый своими мыслями. Лишь когда до ближайших домов было уже рукой подать, Ромэр заговорил вновь. Серьезно и решительно, а слова прозвучали даже не обещанием. Клятвой.

— Хочу, чтобы ты знала. Какое бы решение ты ни приняла, я поддержу и постараюсь помочь всеми силами.

Я улыбнулась, глядя ему в глаза, и поблагодарила арданга. Вежливо и искренне. Хотя неимоверно сложно было не поддаться чувствам, подавить порыв и не обнять Ромэра… Но мне, девушке королевской крови, нельзя показывать свои настоящие эмоции.

21

Деревня Дубовый щит подарила нам спутника и дала много пищи для размышлений. Не только мне, но, в первую очередь, Ромэру.

Дом, в котором советовал остановиться Клод, стоял у самого частокола, ограждавшего поселение от хищных зверей. Большое подворье, разделенное на участки для домашней птицы, сушки белья и обязательный для сельских жителей огород. Во дворе играли двое черноволосых детей, на вид лет пяти и трех. За ними присматривала стирающая в большом тазу белье красивая улыбчивая женщина лет тридцати. Про таких говорят «ясноглазая».

Выяснив, что нас прислал Клод, и услышав от Ромэра кодовую фразу, хозяйка впустила нас в дом. Я вежливо поздоровалась и поблагодарила. На этом мое общение с местными жителями практически закончилось. Некоторые важные вещи после переводил Ромэр. Мы условились, что все беседы будет вести он. Разумеется, на ардангском. Дословно переводить мне разговоры запретила. Я считала, что дружелюбное отношение к нам гораздо важней, чем мое понимание смысла бесед. А подчеркивание моего шаролезского происхождения считала опасным. Ромэр согласился с доводами, но видела, ему не нравится сама идея исключения меня из разговора.

Женщина, Лира, показала, куда можно было отвести лошадь, где оставить телегу. Дети с интересом рассматривали нас, но без разрешения матери близко не подходили. Стояли у яблони, под которой раньше играли, причем старший мальчик встал у сестры за спиной, положив ей руки на плечи. Подсмотрел эту позу у взрослых. И раньше замечала, что ардангские мужчины часто так становятся за спиной сидящей жены. Не знаю почему, но эта поза казалась мне нежной, гармонично подчеркивающей отношения супругов. То, как мужчина оберегает свою женщину.

Муж Лиры был еще в поле, поэтому гостей хозяйка принимала сама. Пригласила нас в дом, усадила у стола в большой светлой комнате, служившей еще и кухней. Предложила накормить нас. Но Ромэр отказался, сказал, что без хозяина дома начинать не хочет. Лире такой ответ, подчеркивающий наше уважение традиций, понравился. Женщина, несколько раз извинившись, объяснила, что по случаю прихода гостей приготовит что-нибудь особенное, и, выслушав благодарности Ромэра, занялась овощами и тестом. Любая шаролезка сказала бы прямо, что не рассчитывала на дополнительные рты. А тут так вежливо, что даже неловко стало. Мои нерешительные попытки помочь были немедленно пресечены хозяйкой.

— Что Вы, что Вы, не стоит беспокоиться. Отдыхайте с дороги, — замахала на меня припорошенными мукой руками Лира. — Лучше расскажите, что в Челна нового.

— Все по-старому, — усмехнулся Ромэр, кивком пригласивший меня сесть рядом с ним. — У оларди все в порядке, да и вообще в городе тихо.

Опять это слово. Нужно будет все же спросить у Ромэра, почему его используют.

— А как в деревне живется? «Вороны» не допекают?

— Неплохо живем, — пожала плечами Лира. — Я еще помню другие времена, тогда лучше было. Но человек ко всему привыкает. А «Вороны»… залетают. Но ближе к осени.

Потребовалась минута, прежде чем я поняла, что «Воронами» называли военных. Из-за Ворона Леску на доспехах. Встретившись взглядом с Ромэром, хозяйка продолжила:

— Деньги, зерно, шкуры, мясо, птицу. Все гребут, ни от чего не отказываются. Клювы не воротят. Но оставляют, чтоб зиму было с чем пережить. И леса кормят, — она горько улыбнулась, повела плечом. — Живем. Как старики говорят, ждем короля из сказки.

Лицо арданга чуть заметно изменилось, ожесточилось. Чуть больше расправились плечи, чуть приподнялся подбородок. Чуть… но ни один человек в здравом уме не поверил бы, что перед ним не дворянин. Хорошо, что Лира, занятая готовкой, отвлеклась и не смотрела на Ромэра.

— Мама, папа и адар идут! — крикнула в окошко девочка.

— А вот и Кавдар с братом, — обрадовалась Лира и, вытерев руки о когда-то зеленое полотенце, пошла встречать мужчин.

В окно видно было, как в воротца зашли двое высоких, крепких темноволосых мужчин. Один кивком указал спутнику на нашу телегу, что-то шепнул. Другой кинул настороженный взгляд в указанную сторону, приобнял подбежавшего к мужчинам мальчика. Потом подхватил на руки девочку.

— У нас гости, милый, — сообщила Лира, выделив голосом и паузой обращение. Видно, условный знак.

— Я заметил, — улыбнулся Кавдар. — Что ж, пойдем знакомиться.

Ромэр, неотрывно глядящий в окно, неожиданно сильно сжал мою руку в ладони. Я глянула на нахмурившегося арданга, следящего за приближающимися мужчинами. Вдруг он радостно улыбнулся, качнул головой и шепнул:

— Не прощу дяде, что не предупредил.

— Ты что, их знаешь? — догадалась я.

— Да.

За последние дни я видела разные реакции на появление Ромэра. Но Кавдар меня удивил. Он побледнел как полотно, замер в дверях, вцепившись в косяк. Белые губы мужчины шевелились, но звука не было. Когда я уже всерьез начала опасаться за здоровье хозяина, он на подкашивающихся ногах сделал несколько шагов к стоящему у стола Ромэру.

— Господи…, - пробормотал Кавдар. — Ты живой? Не призрак?

— Нет, друг, не призрак.

Оставшееся расстояние до арданга Кавдар преодолел в два шага. Не ожидала от него подобной прыти в таком состоянии. Думала, мужчина бросится обнимать Ромэра, но Кавдар упал перед ардангом на колено и, взяв его руку, поцеловал и приложил ко лбу. Так и замер в этой позе, бормоча благодарности небесам. Ромэр наклонился к мужчине и, высвободив руку, заставил Кавдара встать и стиснул друга в объятиях. Я заметила, что по лицу хозяина, вцепившегося в Ромэра, текли слезы.

— Велик Господь в милости своей, — выдохнул подошедший к нам мужчина.