Любитель историй - kostik

проходила…

- Скажешь тоже, Руд, - недовольно буркнула женщина. –

Станет такая красотка среди прогнивших остовов

разгуливать.

- И то верно, Руф. Наверняка неспроста по кладбищу

бродит, - поддержал ее юноша.

Клер смущенно опустила взгляд:

- Я ищу своего брата. Его зовут Рик, Рик Джейсон. Я знаю,

он должен быть здесь.

- Почем думаешь, что здесь-то? – недоверчиво

поинтересовался Руд. – Тут чужакам не место. Таким как ты

и твой брат. Мы-то еще ладно – приютим. А другие

цацкаться не станут, враз покажут: что, почем. Усекла?

- Ой, напугал бедную девушку, - Руф ударила старика по

плечу и обратилась уже к Клер: - Ты его не слушай,

деточка. И не бойся. Одинок он, вот и злится на всех кого не

попадя. А так он добрый. И когда в городе жил – тоже

добрым был.

- А теперь черствый стал как тот сухарь, что мы нашли в

трюме «Бортиллы», - хихикнул юноша.

- И то верно, Рун, - хлопнула в ладоши женщина. – Ты это

ловко подметил.

- Вы извините… может быть, я зря подошла, - боясь

нарушить не совсем понятную ей беседу, вмешалась Клер. –

Мне наверное не стоило… Да и брата мне надо найти…

Спасибо, что погреться позволили…

Печальный взгляд Руф заставил девушку замолчать.

- Не говори ерунды. Мы здесь нечасто гостей видим, вот и

молотим языками почем зря. А ты не стесняйся, мы тебя не

тронем. Не трогаем мы живых-то, понимаешь?..

- Нет, - честно ответила Клер.

- Ну и ладно, - быстро согласилась Руф. – Оно и разговор

легче вести будет. Ты лучше скажи, как твой брат

выглядит? Может встречали здесь. Они ведь как: вцепятся в

фонарь и плутают пока вновь к морю не выйдут. А как волн

коснуться, то и не поверят. Как это мол, плыли, плыли и

вдруг на берегу, - попыталась объяснить женщина, но

вместо этого окончательно запутала гостью.

- На следующий день все сызнова повторяется, -

продолжил уже Рун. – Мы-то и рады бы помочь, да сами так

путешествовали, дорогу найти не могли. Долго или быстро,

а никому не избежать подобной участи. Так что они внутри

себя должны это осознать. Поверить.

- Иначе смерть. Не выберутся никогда из лапищ страха. Так

и останутся узниками собственного безумия, - поставил

финальную точку Руд.

Клер кивнула, не задавая лишних вопросов.

- Вы знаете, мой брат, он особенный. Очень смышленый и

внимательный. С незнакомцами будет молчать как рыба, а

со своими, палец в рот не клади, заболтает кого угодно…

Руф всплеснула руками:

- Да как же тут его узнать. Тут все такие. Порой молчуны, а

иногда начнут балаболить - не остановишь.

- Ты лучше внешность опиши. Скажи, на чем плавал?

Может морской символ на себе носит? Отличие оно всегда

в глаза бросается, - размеренно рассудил Рун.

Обхватив себя руками, Клер задумчиво посмотрела на

острые грани огня, который застыл словно каменный

цветок, не собираясь распускаться. Тепло внезапно

улетучилось, а перед глазами повисла туманная пустота, где

с трудом угадывалось лицо Рика.

Неужели Клер забыла собственного брата? Всего пару

дней и уже не может вспомнить даже цвет его глаз?

- Он немногим выше меня. Длинные каштановые волосы,

немного худощав, но это юношеское, слегка сутулится от

длительных занятий чистописанием. Часто морщит нос и

лоб – весь в отца… - на последней фразе Клер прервалась,

едва сдерживая нахлынувшие чувства. Грудь сдавило

удушающей волной и у нее впервые в жизни возникло

сомнение, что среди корабельных завалов, она сможет

отыскать Рика…

- Но ведь есть что-то еще, что выделяет его среди других? –

вмешался Руд.

Сначала Клер растерялась, а потом вспомнила и

поразилась проницательности старика.

- Знак, корабельная эмблема! - сбивчиво затараторила

гостья. - Понимаете?! Такая маленькая, на правом рукаве

темного цвета: на фоне развивающегося паруса две

трехгранные шпаги наперекрест. Рику подарили этот камзол

на четырнадцатилетие.

- Интересная нашивка. Что она символизирует? – удивился

Рун.

- Это камзол нашего отца. Он плавал на корабле… - начала

Клер.

- «Бродяга», - внезапно прошептала Руф. – Не может этого

быть!

- Вряд ли мы тебе поможем, - следом за женщиной, резко

отрезал Рун.

- И знать о нем ничего не желаем. Его среди нас нет и быть

не может, - огрызнулся старик и незамедлительно добавил: -

И тот, кто его разыскивает, нежелательный гость в наших

краях. Так что уходи девочка и не насылай на нас беду. Мы

свое уже отбоялись и не хотим влезать в чужие игры.

- Но… - Клер набрала воздуха, чтобы выдать гневную

тираду и осеклась.

Осклабившись и выпучив глаза, старик зло клацнул

зубами. Его лицо исказилось став похожим на акулью

морду. Поток ветра принес с собой едва различимое

перешептывание, словно сотни голосов в один такт

попытались прогнать девушку прочь.

- Пошла вон!

- Убирайся! Забудь сюда дорогу!

- Не приведи с собой зла!

Жужжащие голоса, поселившиеся в голове Клер,

обрушили на нее поток неисчерпаемых проклятий и

оскорблений. Отпрянув в сторону, она ощутила бешеное

биение собственного сердца. Охвативший ее озноб

вспыхнул с новой силой.

- Не береди наш покой! Не ты, не твой брат! Пусть

Бездушный плывет туда, откуда взялся!

Гигантские тени кораблей зашевелились, заворочали

гнилыми боками, будто готовясь к отплытию. Огонь вокруг

странной троицы вспыхнул, пожирая окружавшую их тьму.

Или это была всего лишь игра больного воображения?

Отшатнувшись, Клер почувствовала за спиной твердую

преграду. Выставив вперед длинные скрюченные пальцы:

Руд, Руф и Рун раскрыли рты, напоминая морских гадов,

готовящихся к трапезе.

- Что вы делаете? Остановитесь! – взмолилась девушка.

Но троица ее не слушала. Медленно приближаясь к

беспомощной жертве, они готовы были накинуться на нее в

любую секунду.

Внезапно, что-то лопнуло, и темное небо озарила яркая,

ослепляющая полоса. Заслонив лица руками, Руд и Руф

взвыли, а Рун не разбирая ничего вокруг, слепо уткнулся в

пузатый борт корабля.

Не помня себя и не разбирая дороги, Клер кинулась прочь,

подальше от кошмарных жителей берегового кладбища.

Длинные переулки, закоулки, тупики – она очутилась в

настоящем городе имевшем свои названия и обозначения

видневшиеся на фрегатах и баркентинах10, фелюках11 и

тартанах12. Корабельные снасти: кливеры, апсели, а также

фалы, шкоты и галсы образовав тугой клубок разделяющий

дорогу на две узкие колеи, заставил Клер сделать выбор.

Оступившись, девушка подалась вправо, утонув в

бесконечных узких коридорах. Две, некогда грациозных и

быстроходных бригантины, столкнувшись бортами, словно

в отчаянном морском сражении преградили беглянке путь.

Ладони уперлись в шершавую, заросшую мхом

деревянную преграду. Облупившаяся краска и лак,

осыпавшись, прилипли к нежной коже как мерзкие водные

паразиты. Короткими шажками, не сбавляя темпа, Клер

двинулась вглубь корабля, внезапно наткнувшись на

10 Баркентина - шхуна-барк; одна мачта с прямыми и две с косыми парусами);

11 Фелюка - две мачты, наклоненные к носу, с латинскими парусами

12 Тартана - одна мачта с большим латинским парусом.

глубокий провал. Обломки досок торчали острыми

обрубками, а глубокая пробоина манила своей чернотой,

предлагая укрыться в своем чреве от всевозможных бед и

тревог.

Не раздумывая, Клер протиснулась внутрь, погрузившись

в кромешную тьму. Покатый пол вынудил девушку,

заскользив по проходу, схватиться за верхние перекрытия и

почти ползком добраться до лестницы, ведущей на палубу.

Забившись в угол Клер, наконец, затихла в тревожном

ожидании.

* * *

Бывает, что в один вечер, на одну бедную голову

наваливается ни одна, а сразу несколько неприятностей. И

хорошо, если их ждешь… Но ведь отнюдь не всегда напасти

бывают запланированными. Гораздо чаще они стучаться к

тебе в дом внезапно, невзирая на непогоду и плохое

настроение. Именно в такие минуты и теряешь почву под

ногами, моля всех мыслимых и немыслимых святых, чтобы

они избавили тебя от дурных нападок. Только молитвы

когда-нибудь заканчиваются, а нерешенные проблемы

продолжают нещадно терзать твою измученную душу. Вот