Свободные звезды - Оксана Гринберга

По дороге выяснилось, что незадачливый грабитель приходился девочке сводным братом. До переезда в Асе родители Нарики пытались разводить тетраподов — гигантских ящеров, некоторые из подвидов которых вырастали аж до двадцати метров. На этих красавцев я успела полюбоваться в очереди у ворот. Часть ящеров были плотоядными, но на убой, а также как тягловую силу, разводили тех, кто мясу предпочитал травку. Семья Яноса жила по соседству с фермой Нарики, и, когда мать и отец мальчика погибли из‑за несчастного случая, сироту усыновили ее родители.

Сначала девочка терпеть не могла свалившегося на голову сводного брата старше ее на целый цикл, а потом оказалось, они предназначены друг другу, и любви все возрасты покорны. Ну и так далее, в этом духе…

— Только родителям про нас не говорите, — попросила Нарика, выдернув свою руку из хватки Яноса, когда мы остановились у дверей дома. — А то они… Они переживать будут.

Я бы тоже на их месте переживала. Вон как дети смотрят друг на друга, а… По мне, им еще рано так смотреть! Им бы "Волшебника Изумрудного Города" читать или "Гарри Поттера" и об учебе думать. Хотя мне со своими заплесневелыми моральными устоями прямая дорога в монастырь! Маша Громова, у которой с головой не все в порядке, почти до двадцати лет только об учебе и тренировках думала…

Тут Нарика приложила руку к светящейся панели, дверь отъехала в сторону, и мы вошли в дом. Сразу же включились, зашумели воздушные фильтры и победили пыль, ворвавшуюся следом. Я сдернула с лица повязку и вздохнула чистый, кондиционированный воздух. За узким коридором, где юная парочка скинула обувь, а я, потоптавшись, вздохнула и сняла трофейные ботинки, оказалась большая гостиная, совмещенная с кухней.

Не сказать, что первый этаж дома мне показался особо уютным. Всюду валялась разобранная техника. Я чуть не споткнулась об руку человекообразного робота, затем увидела его голову с выпученными глазами и оскаленным в гримасе ртом. Потом, под впечатлением, едва не повалила с полки груду визоров с разбитыми экранами.

Посреди комнаты со скромной обстановкой — пара пластиковых кресел и большой диван, застеленный пушистой, но уже местами протертой светлой шкурой, все это на фоне облезлой побелки на стенах и вентиляторами под потолком — мужчина лет сорока копался в недрах незнакомого устройства, походившего на помесь газонокосилки с кофеваркой.

Повелитель Царства Хлама оторвался от работы, посмотрел на меня удивленно. У него оказались черные глаза и светлая шевелюра. Непослушная челка падала на лоб, он откинул ее перепачканной рукой, оставляя на лице черный след машинного масла.

— Папа, это Майри, — представила меня Нарика. — Она у нас поживет, а то ей остановиться негде.

— Здравствуйте, — сказала ему. Улыбнулась вежливо и немного жалобно, как и подобает бездомному котику, подобранному детьми на помойке. — Я заплачу. Гостиницы переполнены. Мне только до завтра.

Или до сегодня. Тут были варианты.

Появление вооруженной незнакомки Римера Тинэ, подозреваю, удивило, но он и виду не подал. Извинившись за бардак, распорядился, чтобы Марика поселила меня в своей комнате, так как больше негде, а сама перебралась в родительскую спальню на эту ночь. Про деньги за постой он ничего и слушать не захотел. Вместо этого сказал, что скоро будем завтракать, а пока что… Пока что ему надо вернулся к газонокосилке.

— Папа чинит все, что приносят. Он у нас молодец, — с гордостью сказала девочка, показывая дорогу в комнату на втором этаже. — Работает за двоих. Мама больше не может в школе преподавать. Ей нужны сильные лекарства, их только из Империи привозят. Ну, контрабандой. На Таурусе они больших денег стоят…

— Сколько вам надо? — спросила у девочки, осматривая крошечную комнатенку на втором этаже. Рюшечки — игрушечки… Мило, забавно. У меня такого в детстве не было.

— Не знаю, — пожала Нарика плечами. — Родители не говорят. Скрывают. Думают, что мы еще маленькие, а мы уже давно выросли.

— Оно и видно, что выросли, — сказала ей. — Спрошу у твоей мамы.

— Нам еще дядя Ригас помогает. Он фермер, ящеров разводит. На каждые Игры приезжает, у нас останавливается.

Наконец, девочка показала мне, где можно вымыться, и я с удовольствием приняла душ. У воды оказался солоноватый вкус, много ее не лила, подумав, что здесь она может дорого стоить. Мне вовсе не хотелось обременять хозяев, наоборот, думала им помочь, чем смогу.

Когда вернулась, Нарики в комнате не оказалось. Оделась я еще в душе, с парализатором расставаться не решилась, зато винтовку и один нож оставила на кровати девочки, как раз по соседству с плюшевым ящером с добродушной физиономией. Понадеялась, что Янос не продолжит путь воровства и не стащит оружие из комнаты сводной сестры, решив вновь попытать счастье. Расчесала волосы одолженным у Нарики гребешком, переплела косы и спустилась вниз.

В объединенной с гостиной кухне худенькая, словно тростинка, светловолосая женщина с изможденным лицом, кашляющая, казалось, через секунду, готовила еду. Резала красные похожие на огурцы то ли овощи, то ли фрукты. Кидала кусочки в похожее на мультиварку приспособление. Нарика крутилась рядом, очищала от коричневой жесткой кожи продолговатые плоды.

Жестокий приступ кашля напал на хозяйку, когда она попыталась поздороваться. Да такой, что пришлось согнуться и выпустить из рук нож.

— Пойдем, Аника, отведу тебя наверх, — заботливым тоном произнес муж, оторвавшись от работы. Кофеварку или газонокосилку он уже починил, теперь принялся за робота, копаясь во внутренностях его черепной коробки. — Зря ты вставала.

Уходить хозяйка отказалась. Поприветствовала меня, прилегла на диванчике и стала давать дочери указания, как и что делать.

— А… А давайте я вам тоже помогу, — попросила хозяйку. — Меня Майри зовут.

Помогать мне не разрешили, деньги брать тоже отказались, заявив, что в этом доме рады любому гостю. Вернее, гостье. Но я решила, что все равно оставлю. К тому же, если удастся выкупить симирку, то… Она ведь доктор, пусть посмотрит.

Аника слабым голосом поинтересовалась, что меня привело в Асе. В подробностях рассказывать не стала, сказала лишь, что сбежала на Свободные Территории в поисках лучшей доли. Угу, подальше от Империи Рагханов и корпорации "Галактика".

— Лучшая доля! — пробормотала Аника после нового приступа кашля. — О, да! За свободу приходится платить, но иногда эта цена слишком высока.

Рассказала. Она работала в школе на одной из планет Первого Круга, учила маленьких рагханов, пока мужа ее подруги не стали подозревать в сочувствии сопротивлению. В одну из ночей та семья исчезла бесследно. Соседи говорили о черных флайерах и людях в военной форме, но… Слишком уж тихо говорили. В службе безопасности, куда обратилась Аника, ей посоветовали забыть, что у нее была подруга. Навсегда. После этого и за семьей Аники установили слежку. Вскоре ее уволили с работы, витиевато пояснив, что коэффициента лояльности не хватает, чтобы преподавать в школе историю Империи рагханов. Затем и муж потерял работу в службе городских коммуникаций.