Разрушительница проклятий - Одри Грей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ашерон присоединился к ним. Он выглядел изможденным, доспехи – скользкими от темной крови. И все же он продолжал сражаться.
Они все продолжали сражаться.
Даже когда монстры посыпались на них с такой скоростью, что друзья не успевали их убивать. Даже когда стрелы, выпущенные Хейвен в Королеву Теней, одна за другой разбились о ее щит.
Даже после того, как колчан Хейвен опустел, и она снова взялась за меч, размахивая им несмотря на боль в мышцах, разрубая и кромсая врагов.
А затем в грохоте битвы раздался крик. Хейвен обернулась и увидела Ноктиса с массивными черными крыльями, который возвышался над Беллом и занес над грудью принца, прямо над его сердцем, кинжал, вырезанный из обсидиана.
Хейвен затаила дыхание. За полсекунды вся короткая жизнь Белла пронеслась у нее перед глазами. Его мягкая, мальчишеская улыбка. То, как он накручивал волосы на палец во время чтения. Его непринужденный смех.
Все это должно было вот-вот исчезнуть.
Гортанный крик вырвался из ее горла.
Будто повинуясь какому-то сигналу, который Хейвен не могла услышать, битва прекратилась, и монстры отступили. Пока они взлетали к потолку, их крылья подняли ветер, который разметал волосы Хейвен.
Медленно, ужасно медленно королева двинулась к Беллу, волоча за собой по камням подол темно-малиновой накидки, хотя ее жуткий взгляд не отрывался от Хейвен. Королева шла странной, нечеловеческой походкой, напоминая змею, скользящую по поверхности озера.
Все монстры и Ноктисы поклонились ей, за исключением того, который занес чудовищный клинок над сердцем Белла.
Больше, чем внезапно наступившая тишина, ужас вселяла лишь сама Королева. Она представляла собой отвратительную демонессу из глубочайших бездн Преисподней.
Наблюдая за ее походкой, за движениями ее древнего тела, которые не могла скрыть черная броня, за нечеловеческой манерой склонять голову к плечу, Хейвен испытывала инстинктивное желание убежать.
Когда Королева приблизилась к Ноктису с кинжалом, тот низко поклонился и отступил назад, убрав лезвие от груди Белла.
Громкий вздох сорвался с губ Хейвен, по венам разлилось облегчение.
Губы Королевы изогнулись в змеиной усмешке.
– Это было довольно впечатляющее зрелище, девочка.
Хейвен стиснула зубы, чтобы удержаться от оскорблений в адрес Королевы.
Белл начал извиваться в веревочных путах, когда Королева Теней провела когтем по его животу.
Когда до Хейвен долетел треск его рвущейся рубашки, она зарычала, крепко стиснув в ладони рукоять меча.
– Интересно, почему он так важен для тебя, этот слабый, беспомощный мальчик?
Впервые с тех пор, как Хейвен поднялась к алтарю, она позволила себе взглянуть в широко распахнутые глаза Белла. Он моргнул, глядя на нее, и сердце упало, когда он попытался улыбнуться сквозь страх.
Ему будто снова исполнилось девять, и он боялся своего отца, съеживался в его тени, пока они гуляли по невольничьим рынкам. И все же он нашел в себе мужество улыбнуться Хейвен, когда они проходили мимо, и дважды дернуть отца за усыпанный изумрудами рукав, чтобы заставить его остановиться.
Чтобы спасти ее.
О, Белл! Губы Хейвен приоткрылись, и она почти прошептала, что все будет хорошо. Почти.
Но она бы солгала.
– Почему ты спрашиваешь? – Голос Ашерона звучал решительно, он держал спину прямо, а плечи расправил в знак того, что он готов сражаться не на жизнь, а на смерть. Ради Хейвен.
Проигнорировав его вопрос, Королева Теней посмотрела куда-то за спину Хейвен.
– Бьорн. Полагаю, у тебя есть кое-что для меня.
Прежде чем Хейвен успела повернуться и взглянуть на своего друга, Бьорн схватил рубиновый амулет, который чуть раньше дал ей, и сорвал его с ее шеи. Раздался громкий щелчок рвущихся звеньев, и цепочка оцарапала ей шею.
Ашерон зарычал, со свистом выхватив меч из ножен, но тут появилась знакомая фигура.
При виде Столаса, облаченного в свои регалии Владыки Преисподней, – сверкающие полуночно-черные доспехи и зловещий плащ, сделанный из перьев его матери, – Хейвен застыла. Столас едва взглянул в ее сторону, когда вскинул руку, заставив Ашерона замереть на месте.
Хейвен коснулась своей груди: место, где прежде висел рубин, было ледяным… и болезненно пустым. Глубокое чувство потери, чего-то украденного и пропавшего, пронзило ее изнутри.
Ее магия. Она исчезла. Ее отняли.
Бьорн приблизился к алтарю и низко поклонился королеве.
Нет!
Казалось, пол ушел из-под ног Хейвен, когда Бьорн дрожащей рукой протянул амулет Королеве Тьмы, уставившись невидящими глазами в пол.
– Моя Королева.
Он произнес это благоговейным шепотом, смешанным с ужасом. Никогда еще два слова не вызывали такого страха в Хейвен, как сейчас. Моя Королева.
Столас сделал то же самое, преклонив колено и произнеся те же два пронзительных слова.
Нет! Ее предали! Ее сердце, казалось, было готово разорваться на части, боль обоюдоострым лезвием вонзилась в грудь.
Королева Теней выхватила рубин из ладони Бьорна и подняла его вверх. Если раньше он мерцал на свету, то теперь превратился в ослепительную звезду, отбрасывающую красные блики на ониксовую броню Королевы. Эти блики достигали даже высокого потолка пещеры.
– Глупая, глупая девчонка, – промурлыкала Королева. – Неужели ты не узнала Солиса, которого я отправила выкрасть тебя из дома много лет назад? Того, кто продал тебя Пожирателю, который поклоняется мне?
Колени Хейвен подогнулись, и она едва удержалась, чтобы не упасть, когда до нее дошла истинная степень предательства.
– Это был… это был Бьорн?!
Образ мужчины, который забрал ее в тот день на берегу реки, заплясал в голове Хейвен, мерцающий и размытый. Но всякий раз, когда она пыталась вспомнить его лицо, по нему пробегала тень, из-за чего черты было трудно разглядеть.
Не может быть, чтобы это был Бьорн. Невозможно. Они вместе сражались. Они ели из одного котла и спали у одного костра.
Бьорн не мог быть тем, кто похитил ее из родной семьи. Из дома.
– О! – Королева хлопнула в ладоши, и ее доспехи заскрежетали от этого движения. – Какой он молодец! Должно быть, он затуманил твою память магией. Умный Солис. Я хорошо его обучила.
Сердце Хейвен колотилось о ребра, когда она попыталась разобраться во всем.
– Но зачем? Зачем он похитил меня?
– Из-за твоей магии, – ответила Королева, все еще восхищаясь амулетом. – Зачем же еще? Чтобы ты находилась в безопасности и под присмотром, пока твоя магия не проявится, но потом ты сбежала, глупая девчонка. Да, ты побежала прямо в объятия глупого пенрифского короля, который убил бы тебя, если бы узнал, что скрывается в твоем смертном теле.
Дикая ярость охватила Хейвен, и она повернулась, чтобы встретиться лицом к лицу
