Звездная Империя - Владислав Олегович Савин

бы собирать полторы сотни танков в одном месте! Вы не видели сами то место, отсюда к северу двадцать миль? Не степь, не прерия – а предгорья, поросшие лесом и кустами. Склоны иногда достаточно пологие, чтобы на них мог въехать танк, но чаще все-таки передвигаться приходилось по дорогам. Сражение шло именно вокруг дорог, особенно перекрестков, и господствующих высот. И лично я видел лишь то, что происходило на участке моей роты, по фронту где-то с милю относительно ровной и просматриваемой территории. А река была где-то далеко по левому флангу.

Ну, можете написать, что мы поймали из засады колонну коммуняк, движущуюся по дороге без разведки. Если читатели любят – хотя было все не так. Пехота у красных китаез достаточно хорошо обучена бою в лесу, умеет просачиваться, маскироваться, обходить фланги – хотя я слышал, уступит в этом вьетконговцам. Так и в тот день – да, мы оборудовали позиции согласно уставу, но сначала на нас налетели штурмовики под прикрытием «мигов», их встретили наши, и в небе была хорошая драка с переменным успехом. Затем нас обстреляла их артиллерия – и лишь после в атаку пошли краснокитайцы, не колонной по дороге, а развернувшись в правильный боевой порядок, танки и бронемашины с пехотой.

Да, сэр, это были именно китайцы, а не русские. Я не был в Шэнси в пятидесятом, но много разговаривал с теми, кто прошел тот страшный путь. И все сходились во мнении, что русские – это сущие дьяволы, они страшны не только качеством выучки и вооружения, но и импровизацией в любой самой сложной обстановке – никогда не знаешь, какой ход они придумают в следующий момент. А те, кто атаковал нас, были подготовлены максимум на уровне командира взвода, действовали шаблонно, в лоб. И еще было заметно, если подбить командирский танк, его подчиненные откровенно терялись, двигались неуверенно, цели выбирали плохо, будто слепые. А китайская артиллерия не умела стрелять с закрытых позиций. Так что огневой бой мы выиграли с разгромным счетом, хотя у нас было семнадцать «паттонов», а у тех больше четырех десятков – но поле боя осталось за нами, а значит, победили мы.

Опасно было лишь в один момент – когда пехота коммунистов обошла нас по правому флангу и там в лесу дошло до гранат, штыков и даже рукопашной. Лейтенант Саймон, командир третьего взвода, двинулся было на помощь нашей пехоте – нет, он был вполне грамотным офицером, однако при бое в лесу трудно различить своих и врагов, и чтобы не подставить свой борт на опасно близкой дистанции. И четыре «паттона» из пяти сгорели, подбитые из РПГ, Саймон погиб тоже – до того, как краснокитайцев удалось оттеснить назад.

Да, можете записать, что моя рота уничтожила двадцать девять русских Т-55. Хотя по правде их там было три штуки – остальные это ПТ-76 и гусеничные бронетранспортеры. Мы же потеряли восемь танков – четыре в перестрелке, про остальные я уже сказал. Из экипажей – одиннадцать парней погибло, тринадцать ранено, лишь восемь не пострадали. То есть даже выигранный бой стоил нам половины роты. И мы так пока и не получили пополнения – а у китайцев завтра встанет в строй вдвое больше, чем мы убили сегодня. Мой дружок из контрразведки сказал, что среди пленных часто оказываются те, кто вчера был за «нашу» макаку Чана, но, попав в плен к коммунистам, они охотно пошли воевать уже против нас. Так на кой черт нам нужен этот Китай, где все нам враги? Я не политик, а всего лишь капитан, командир танковой роты, но поверьте, что очень многие наши парни до последнего рядового думают точно так же. И это очень вредно влияет на их боевой дух. Или же немало и тех, кто говорят: раз китайцы настолько погрязли в красном тоталитаризме, так не проще ли с ними, как с вьетконговцами, «убей их всех, спасая их души от большего греха»?

Нет, сэр, русских там не было – знаю точно. Поскольку лично видел пленных, что мы наловили после боя. Если бы там были русские, их бы держали отдельно, как ценный товар – на кого можно обменять кого-то из наших. Ну а красных китаез у нас просто расстреливают – после допроса или даже сразу. Так вот, там не было ни одного русского, одни лишь китайцы.

Так вы напишете про нас – и мое фото будет в вашей газете? Давно мечтал вернуться домой героем, как Том Ренкин, который шесть «кенигтигров» подбил под Лиссабоном! И я думаю, история простит, если вы напишете и про меня: «Это тот самый парень из Теннесси, что сжег шесть русских Т-55»?

Ли Юншен, генерал Народной Армии Китая

Самое худшее на войне – это брать крепости, – так говорил великий Сунь-Цзы.

Советских войск под Гуаньчжоу почти не было – лишь артиллеристы, зенитчики, связисты. Еще в пятидесятом, по условиям перемирия, Сталин сумел стребовать с чанкайшистов (и их американских хозяев) военную базу Цзилун на северной оконечности острова Формоза. Считалось, что это место нужно русским исключительно для обеспечения их коммуникации во Вьетнам – во внутрикитайской войне участие этой советской группировки было очень малым. До 10 ноября, когда советский конвой, якобы идущий в Хайфон, возле Формозы вдруг развернулся и высадил десант – как два года назад на остров Хайнань. И если в первом эшелоне десанта была лишь советская морская пехота, то вторым эшелоном на тех же транспортах перебросили еще две дивизии Китайской Народной Армии (и в том числе 31-ю, одну из лучших у Ли Юншена) из только что взятого Фучжоу. Сейчас на Формозе идут бои, русские успешно подавляют последние очаги сопротивления, а Чан Кайши (по некоторым сведениям, собиравшийся сбежать как раз на Тайвань) сидит в британском Гонконге и вопит на весь мир о «красных зверствах», призывая все небесные кары на головы коммунистов и персонально его, генерала Ли Юншена, и даже, вот ужас, на самого советского Великого Императора Сталина. Что ж, когда мы поймаем этого пса, то припомним ему этот лай!

– Гуаньчжоу от нас никуда не уйдет, – сказал русский наставник, Михаил Иванович, – а вот Тайвань упускать было нельзя. Удерут туда белокитайцы, укрепятся – и выкуривай их оттуда!

Еще недавно Ли Юншен искренне думал, что научился высокому искусству войны – у таких мастеров, как Жуков, Конев, Рокоссовский, Василевский, Ватутин, чьи труды он штудировал, а кого-то и слушал, ловя каждое слово, на лекциях в Академии имени Фрунзе в Москве. Он не только выучил наизусть все правила, но и мог