Журнал 64 - Юсси Адлер-Ольсен

– Когда я получил письмо, Нэте, неожиданно я столкнулся с тем, что меня уже давно мучило. С тем, что я очень хотел бы исправить, если это вообще представляется возможным. Кроме того, я бы хотел признаться, что приехал сюда, в Копенгаген, дабы спасти себя самого и свою семью. Деньги имеют большое значение, не буду лукавить, но я пришел также, чтобы извиниться. – Он откашлялся и сделал очередной глоток. – В последние годы я часто вспоминал ту отчаявшуюся девушку, пытавшуюся найти у суда помощь, прежде чем ее принудительно отправили в Брайнинг. Я вспоминал о тебе, Нэте. И думал о том, что заставило меня пресечь все нападки, направленные тобой против Курта Вада. Ведь я прекрасно понимал, что твои слова могут быть правдой. Ложь о том, что ты умственно отсталая и опасная, совершенно не вязалась с той девушкой, что сидела на свидетельской стороне и боролась за свою жизнь.

Нёрвиг на секунду опустил голову. Когда он вновь поднял ее, его бледная кожа стала еще более бесцветной.

– Я позабыл о тебе сразу после окончания дела. Ты напрочь выбыла из моих воспоминаний и из моей жизни вплоть до того дня, когда я прочитал о тебе в прессе. О том, как ты вышла замуж за Андреаса Росена и превратилась в одаренную и красивую женщину. – Он кивнул ей. – Да-да, я сразу же узнал твое лицо – не так уж много времени прошло с момента нашей последней встречи. И мне стало стыдно.

Гость опять приложился к чаю, а Нэте посмотрела на часы. Через несколько секунд подействует яд, но сейчас она совсем не хотела этого. Неужели время не могло остановиться? Ведь теперь она получила покаяние. Зачем позволять ему пить отраву? Он же раскаялся, это очевидно…

Женщина отвела взгляд, пока адвокат продолжал свою речь. Зло, которое вот-вот должно было свершиться, предстало со всей очевидностью, когда она увидела доверчивый взгляд этого человека. Нэте абсолютно не рассчитывала, что в ней могут пробудиться подобные чувства. Совершенно не рассчитывала.

– На тот момент я долгое время проработал с Куртом Вадом, защищая его интересы в суде, поэтому был под влиянием его персоны. Да, я признаю это, но, к сожалению, я не обладаю столь же сильной волей и личностью от природы, как он. – Нёрвиг затряс головой и отпил еще. – Однако, увидев тебя на обложке журнала, я решил пересмотреть свои старые дела и поступки. И знаешь, что я понял?

Он не ждал от нее никакого ответа, как не ждал и того, что хозяйка медленно поднимет на него глаза и покачает головой.

– Я понял, что на протяжении долгих лет мною злоупотребляли и вводили в заблуждение, – и именно в тот момент пожалел о многом содеянном. Знаешь, мне было очень сложно признать свои ошибки. Однако, просматривая свои дела и папки, я обнаружил, что Курт Вад не раз вводил меня в заблуждение своею ложью, замалчиваниями и искажением фактов. Что он систематически эксплуатировал меня.

Он протянул ей чашку, на мгновение заставив усомниться в том, что она успела капнуть в чай экстракт белены.

Нэте налила ему еще одну чашку и только тогда увидела, как он начал потеть, а дыхание его становилось тяжелее. Очевидно, сам адвокат этого не замечал. Слишком много всего накопилось у него на сердце.

– Жизненная миссия Курта Вада заключается в том, чтобы причинять вред людям, которых он считает недостойными делить мир с ним и другими так называемыми добропорядочными и нормальными датчанами. Мне стыдно говорить, но это привело к тому, что он лично провел более пятисот абортов против желания и без ведома самих беременных; и я думаю, что на его совести столько же вмешательств в организм женщин, повлекших за собой пожизненное бесплодие.

Он посмотрел на нее так, словно сам провел операции.

– Боже, это ужасно, но, как бы то ни было, сейчас я должен рассказать обо всем. – Затем последовал вздох облегчения – многие годы мужчине не удавалось выговориться. – На протяжении своей работы в организации «Секретная борьба» – а я несколько лет администрировал ее – Курт имел контакты с десятками врачей, исповедующих те же взгляды и обладающих той же решимостью, что и он сам. Едва ли можно представить себе масштабы подобной деятельности.

Нэте попыталась – и, к сожалению, смогла без особых усилий.

Тут Нёрвиг сжал губы, пытаясь собраться с силами, слезы стояли у него в глазах.

– Я помог погубить тысячи нерожденных младенцев. – Он всхлипнул и продолжил дрожащим голосом: – Разрушить жизни стольких же ни в чем не повинных женщин… Я потратил свою жизнь на порождение горя и страдания, Нэте…

Тут голос мужчины сорвался, и он замолчал. Поглядел на нее, явно мечтая о прощении, и Нэте уже не знала, что ей сказать или сделать. За нейтральным внешним видом внутри она еле-еле выдерживала это испытание. Было ли справедливым то, что она сделала с ним? Было ли?

На мгновение ей захотелось взять его за руку. Чтобы продемонстрировать прощение и помочь спокойно отойти в бессознательное состояние. Однако Нэте не посмела. Возможно, потому, что ей стало стыдно. Возможно, просто рука не поднялась.

– Несколько лет назад я пожелал рассказать о своем знании. Мне было очень трудно, однако Курт Вад помешал осуществиться обнародованию фактов и отнял у меня все. Адвокатскую практику, честь, чувство собственного достоинства. В то время у меня был компаньон, его звали Герберт Сёндерсков, и Курт подговорил его распространить сведения, которые уничтожили бы меня навсегда. Я рассорился с ними обоими и угрожал раскрыть правду о «Секретной борьбе», и тогда они анонимно сообщили полиции, что я вел некие махинации со счетами своих клиентов. Им запросто удалось выдать эту клевету за чистую монету. Ведь именно у них в руках были все документы, контакты и, что немаловажно, средства.

В этот момент его голова опустилась, глаза начали блуждать.

– Герберт, ублюдок… Он всегда преследовал мою жену. Именно он предупредил меня, что, если я раз и навсегда не закрою рот по поводу деятельности «Секретной борьбы» и не угомонюсь, они позаботятся о том, чтобы упрятать меня за решетку. – Он качнул головой. – А у меня ведь есть дочка, которая умрет со стыда, если это случится, так что я оказался парализован. Вад был опасен, он и до сих пор опасен, Нэте… Послушай, что я тебе скажу: держись от него подальше.

Он подался вперед, все еще продолжая говорить, но уже совсем неразборчиво. Что-то насчет отца Вада, считавшего себя богом. Что-то о безумных, самодовольных и невероятно циничных людях.

– Жена простила мне банкротство, – вдруг сказал он необычайно отчетливо. – И потому я благодарю Бога за то, что он проявил… – Мгновение он подбирал нужное слово, закашлявшись и пытаясь сглотнуть, – …милость и я встретился с тобой сегодня, Нэте. И отныне обещаю Господу остаться с ним навеки. С твоими деньгами, Нэте, я и моя семья…

Он упал вперед, так что локоть ударился о подлокотник. На секунду создалось впечатление, что его сейчас стошнит, раздался звук отрыжки, и он вытаращил глаза, но затем вдруг снова выпрямился.

– Почему их тут так много собралось? – Теперь он выглядел напуганным.

Нэте попыталась что-то сказать, но у нее не получилось выдавить из себя ни слова.

– Почему они все так смотрят на меня? – прогнусавил Нёрвиг, стремясь взглядом к свету, падающему из окна.

Он рыдал, протягивая руки и щупая пустое пространство перед собой. Нэте рыдала вместе с ним.

Глава 35

Еще никогда Ассад и Роза не были настолько похожи друг на друга. Черные, как уголь, лица и практически полное отсутствие «гусиных лапок».

– Ненормальные, – прокомментировала Роза. – Нужно выстроить их в ряд и заставить поглощать чертов газ, пока они не взлетят на воздух и не скроются из виду. Как же подло сжечь заживо пятерых людей только для того, чтобы закрыть тебе рот, Карл! У меня просто в голове не укладывается…

– Им удалось это ровно вот настолько, – Ассад сконструировал из большого и указательного пальцев ноль. – Итак, теперь мы знаем, что находимся на верном пути. У этих подонков и впрямь куча грязи под коврами.

Он постучал кулаком по ладони. Если бы между кулаком и ладонью попали пальцы, им пришлось бы несладко.

– Мы доберемся до них, Карл, – продолжал он. – Будем работать день и ночь и в конце концов прикроем проклятую партию и пресечем деятельность «Секретной борьбы» и все задумки Курта Вада.

– Договорились. Только боюсь, что это окажется не так уж легко и совершенно небезобидно. Думаю, неплохая идея – остаться вам здесь на ближайшие несколько дней. – Мёрк улыбнулся. – Так или иначе, вы ведь все равно будете тут торчать.

– По крайней мере, неплохо, что я остался здесь в ночь с субботы на воскресенье, – добавил Ассад. – Потому что и сюда один деятель успел добраться. На нем была полицейская униформа, но когда я вышел из своего кабинета, он испытал некоторый шок.