Лавровый венок для смертника - Богдан Иванович Сушинский

— Немного внимания к женщине, которую вы уже почти забыли. Кстати, за мной было оставлено право обращаться к вам не только со словами просьбы, но и со словами признательности. На правах влюбленной особи.

— Оказывается, я тоже иногда позволяю себе исключения, — добродушно посмеялся над собственным великодушием дон Мачете. То, что Эллин Грей — эта не ведающая ни жалости, ни страха Горгона[3] — решила пофлиртовать с ним, пребывая на расстоянии в полтысячи километров, могло бы и позабавить его. Если бы, конечно, он не знал, с кем имеет дело и если бы не следил за тем, что происходит сейчас на острове.

— Кстати, здесь у нас появился один чудесный парень, некий мистер Таннеси…

Выдержав паузу, Грей позволила дону по внутреннему переговорному устройству проконсультироваться с кем-то из своих людей.

— Да, был такой, — услышала она через несколько секунд.

— Он — охранник моей лучшей, — интонационно выделила она слово «лучшей», — подруги.

— Я знаю, кого вы имеете в виду.

— Так вот, этот парень будет счастлив узнать, что вы лично передали ему свой привет и при этом ненавязчиво посоветовали — через своего человека — сменить хозяйку. Причем сделать это как можно скорее. Я сама позвоню ему и попрошу, чтобы он связался с вами или с кем-либо из ваших людей. Уверяю, он будет рад возможности присоединиться к вашей островной, рейдерской когорте.

Дону Мачете не нужно было объяснять, в каких случаях охранникам советуют сменить хозяев и что при этом происходит с их хозяевами.

— Он обрадуется так же, как радовались все, кому когда-либо посчастливилось пообщаться со мной, — сухо пообещал дон Мачете. И тотчас же добавил: — С охранником у меня состоится задушевный разговор, после которого он не сможет отказать вам в такой мизерии, как просьба приютить его.

— До чего же, на удивление, вы все верно понимаете, дон Мачете! — артистично продекламировала Эллин. — А то я никак не могла понять, почему все вокруг с таким уважением и, я бы даже сказала, трепетом относятся к вам, очаровашка вы моя, — нагло присвоила себе любимую фразу Лилиан.

15

Вольф точно помнил, что оставил свой, только вчера взятый напрокат «пежо» под сенью развесистого тукового дерева, справа от входа в полицейское управление. Поэтому, задумавшись, подошел к стоявшему на его месте «мерседесу», рванул дверцу, но, увидев за рулем плечистого, шкафоподобного метиса, удивленно отшатнулся.

— Извините, сэр, кажется, я ошибся.

— Кажется, ошиблись, да… — меланхолично повторил водитель, но тотчас же добавил: — Не волнуйтесь, это не ошибка. Садитесь. Я ваш новый шофер. А это — ваша новая машина. Завидую вам, Вольф: вот так вот выходишь из полицейского управления и вдруг видишь, что и машина у тебя другая, и водитель персональный появился…

— Хватит трепаться! — почти простонал Герберт и, устало помассажировав пальцами виски, вновь осмотрелся. Сказанное метисом он, конечно, мог принять и за шутку. А вот то, что «пежо» его поблизости не оказалось, если и можно считать шуткой, то настолько скверной, что Герберту не хотелось верить в ее реальность.

— Да не переживайте вы так, лейтенант! — добродушно скалил зубы метис-здоровяк. — На Рейдере машины не воруют. Уже хотя бы ввиду абсолютной бессмысленности подобного занятия. Спрятать-то их все равно негде. Увезти на континент тоже практически невозможно.

— Тогда какого дьявола? Где она?

— В надежных руках. То есть я хотел сказать, что на ней укатила леди Удайт.

— Кто?!

— Леди Удайт, у которой мне выпала честь служить телохранителем. Однако не отчаивайтесь. Как видите, вместо старенького «пежо» она оставила вам почти новенький, последней модели, «мерседес». Разве плохая замена?

Еще несколько мгновений Вольф сдерживал страстное желание выхватить пистолет и всю обойму всадить в башку этого метиса. Во всем, что касалось лично его, Вольф требовал серьезности и ясности. После всей той истории, что произошла с ним в отеле, после «ловушки» с изнасилованием и арестом, лейтенант стал особенно осторожным и озлобленно воспринимал любую попытку свести какой бы то ни было разговор с ним — к шутке. Пусть даже самой невинной.

— Где сейчас эта… твоя леди? — почти прорычал Вольф и теперь уже так рванул дверцу со стороны водителя, что метис едва не вывалился из салона.

— Она у себя, на вилле «Голубой домик», и терпеливо ждет вас, господин полицейский. Она ждет вас, — повторил мексиканец уже более настойчиво. — Садитесь и не сомневайтесь. Выслушав леди Удайт, вы многое поймете и будете относиться к ней совершенно не так, как относились до сих пор. Нет, это утверждаю не я, сэр. Я всего лишь повторяю утверждение леди Удайт. Кстати, позволю себе заметить, женщины редкого ума и проницательности.

Еще несколько секунд поколебавшись, Герберт озлобленно и в то же время обессиленно плюхнулся на заднее сиденье.

— Езжай! — прогрохотал он. — Но учти: если вы со своей, извините, леди вновь решили что-то затеять, я пристрелю вас обоих. Тебе все понятно?

— Вы решили пристрелить нас обоих, — невозмутимо согласился мексиканец, — мне все понятно. Хотя достаточно было бы, если бы вы убили только леди Удайт. Уже хотя бы потому, что я еще мог бы вам пригодиться. — Это его попугайничание Вольф тоже воспринял, как откровенное издевательство, что, однако, не помешало Таннеси добавить: — Непонятно только, чем вы собираетесь пристрелить меня? Пистолета-то у вас все равно нет. Впрочем, на какое-то время могу занять свой.

— Заткнись, умник, — вяло проворчал Вольф, чувствуя, что и на сей раз Удайт переиграла его. — И запомни, что разговариваешь с офицером полиции.

— И запомню, что разговариваю с офицером полиции, — набыченно склонился над рулем мексиканец, и даже смугловатая кожа не смогла скрыть того, как мгновенно налились кровью и щеки его, и монументально накачанная борцовская шея.

«Пежо» действительно дожидался его на стоянке у виллы. Сама же леди Удайт блаженствовала в бассейне с подогревом, источавшем клубы ароматизированного пара.

— Раздевайтесь, лейтенант, раздевайтесь. Никого, кроме нас с вами, здесь нет, — ворковала Валерия, как только посреди «римского дворика» возникла фигура молодого статного варвара.

— Хватит, однажды я уже имел неосторожность раздеться при виде некоей смазливой проститутки. После чего оказалось, что…

— Это вам будет уроком, лейтенант. Вам, при вашем общественном статусе, следует польщаться не на смазливых проституток, а на красивых, достойных вас леди, — беззаботно рассмеялась Валерия. Хотя смех ее показался Вольфу наигранным. — Одна из них — перед вами. И стоит рискнуть. А то, что однажды вас постигла неудача с раздеванием… Так не будете же вы отныне всю жизнь ложиться с женщинами в постель в мундире и при портупее. Тем более что женщина дожидается вас