Тени за холмами (СИ) - Крейн Антонина

— Конечно, да! — без тени сомнений сказала Йоукли.

И перед тем, как скороговоркой объяснить ей основные вещи, Полынь одними губами произнес поверх её макушки: «Видишь? Де-ле-ги-руй!».

…Выслушав всё, Андрис нахмурила свои по-детски густые брови, потом сложила руки на груди, подумала немного и, наконец, вздохнула:

— А знаете, я ведь давно не была в отпуске. Где там Гамор бегает?

* * *

День уже клонился к вечеру, когда мы всей командой — такой ненатуральной и всё же, странное дело, сформированной специально для «пустынной миссии», — собрались у меня дома.

Я поняла, что потихоньку начинаю воспринимать Мшистый квартал всего лишь как придаток к приключениям. Если сравнить, то на одну долю проблем, имеющих своим началом мой дом, приходится только четверть доли мирных, скучнейше-обывательских вечеров…

Всё необходимое было сделано.

Дахху, Анте и Гординиус — бережно отгружены в мглу Междумирья; три странных кокона, пахнущие травянисто.

Филин Марах — сдан в покровительство старушке Бланкет-Кес на роли Мелисандра («Не менее обаятелен, госпожа, и тоже любит блинчики!»).

Сам Полынь — «отпрошен» у королевы на трое суток, «ради королевства, мама» — и принц Лиссай так непривычно серьезно, по-взрослому смотрел на Её Величество, что та как-то смутилась возражать.

Кадия, Лис, Андрис, Полынь и я — компания была бы неполной без… иджикаянской мумии, прихваченной куратором из дворца.

— Я так и не успел разобраться с ее загадкой. Надеюсь в пустыне понять, — цокнул языком Полынь. — Ну а если нет — она хотя бы окажется дома. Срок по ее делу все равно давно вышел.

Полынь выглядел очень странно.

Я впервые видела его в штанах. И судя по тому, как внимательно на него смотрели остальные (включая мумию, в теорию безглазую) — не я одна. Парусиновые шаровары цвета хаки и наслоение рубашек — одна на другой, штук пять и все разные — а на голове тюрбан, из которого торчит павлинье перо (и кажется, я даже знаю, из какого павлина в садовом лабиринте это вырвали…). В общем и целом, Ловчий был похож на джина, едва вышедшего из-под гнёта лампы.

А принц снова пришёл в джинсах, худи и с мешковатым рюкзаком.

— А мне говорили, вы любите пижамы? — высказалась Кадия, глядя на него оценивающе.

— Ребрендинг, — непонятно улыбнулся Лиссай, и, как всегда от этой улыбки, в мире вылупился еще один цыпленок.

— Так, ну я готова! — бодренько заявила я, закончив рассовывать по карманам, башмакам, лифчику и даже волосам — на ниточках, есть у кого учиться, — колбы с божественной кровью.

Лиссай взял со стола писчее перо, обмакнул его в чернильницу и, прямо в воздухе, вопреки всем законам физики и магии, нарисовал большую и весьма достоверную дверь.

Потом принц полез в рюкзак в поисках латунной ручки. Судя по копошению, она оказалась на дне. В процессе на пол выпала какая-то громоздкая железка непонятного происхождения, похожая на плохо сделанный бумеранг.

Андрис Йоукли, щедро мажущая нос защитным кремом, тотчас уставилась на предмет — будто магнитом притянуло. Лис сразу же засунул артефакт обратно.

— Йоу, а это что такое, интересно?.. — протянула девушка неуверенно — она знала Лиссая лишь в полумёртвом или едва оклемавшемся состоянии и потому слегка его стеснялась, — но контуры двери уже засияли, как щель между штор поутру, и Лис, распахнув проход, учтивым жестом пригласил нас проследовать внутрь:

— Добро пожаловать в моё Междумирье.

* * *

— Эм. Я прошу прощения, Ваше Высочество, но в этот раз это не то что не пустыня, это даже на степь не тянет! — драматичным шепотом сообщила Кадия.

Остальные, включая меня, подавленно молчали.

Мы стояли всей честной толпой у жерла вулкана. Гремящая гора немилосердно пыхала сажей, пеплом и чьим-то прахом — теперь я понимаю, почему мы ругаемся этими словами, кхе-кхе. Пока что было не жарко, но только пока.

— По-моему, сейчас мы находимся в Узких Щелях, — прикинула я, оглядываясь.

Вокруг простирались колючие и вонючие (непередаваемый аромат тухлых яиц) ржаво-серые скалы. В коротких, будто дефисы, плоскостях между ними шипели, плюясь молочной жижой, гейзеры.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Боюсь, вы правы… — обреченно пробормотал Лиссай, когда из-за соседнего гребня на нас побежала толпа диких шаманов с кричащими лицами, разукрашенными синей кровью подземных демонов.

На Лиссая было жалко смотреть.

— Ну, Узкие Щели — это всё-таки ближе к Мудре, чем северное графство Норшвайн, — рассудила я, неловко улыбаясь принцу. — Три раз ошиблись, значит, на четвертый повезет! Не знаю, есть ли такая поговорка, но теперь будет.

— Спасибо, Тинави. Сейчас нам лучше уйти, — в ответ пробормотал рыжий, запуская нас всех обратно в Святилище.

В закрытую за спиной Лиссая дверь прилетело ядовитое копье.

— Перекур! — вздохнула Андрис Йоукли, плюхаясь на серебристую междумирную траву и доставая свою вишнёвую трубку.

Кадия с неменьшим энтузиазмом полезла за сэндвичами. Мумия тотчас начала хромать вокруг нее кругами, как старый дворовый пёс, но еду не клянчила — уже неплохо.

Полынь сел, скрестив ноги, и снизу-вверх задумчиво уставился на принца:

— Ваше Высочество, по ощущениям — в чем проблема? Вы ведь сходу провели нас к драконам. Что сейчас не так?

Лиссай, стоявший с закрытыми глазами — он вообще почти всё время в компании их закрывал, опираясь только на слух при общении, — развёл руками:

— Мне кажется, кто-то намеренно отводит меня от Мудры. Эта женщина, за которой мы охотимся, она способна на такое?

— Видимо, да, — со вздохом признал Полынь, замком закидывая руки за голову.

Я разложила на коленях карту Лайонассы и побарабанила пальцами по изображению мёртвого города — такого неожиданно неуловимого.

Я предположила:

— Что, если Тишь поставила в Мудре глушилку телепортации? Полынь говорил, что она разработала и эту технологию тоже.

— Её глушилки действуют именно так, — согласился куратор. — Хаотично сбивают с курса.

Андрис пыхнула трубкой и покачала головой (два хвостика — ее сегодняшняя прическа — категорично запрыгали):

— Вот только покрывают они максимум десять квадратных метров, весь город не оградишь. А мы никуда в Мудре попасть не можем.

Полынь цокнул языком:

— Вероятно, Тишь приложила к делу свою новую магию, поэтому эффект столь успешный.

— Э-э-х! Надо было лошадей брать: к гадалке не ходи, придётся нам с вами пешком в развалины топать! — посетовала Кадия.

— А давайте попробуем очертить границы «глушилки»? Воспользуемся простым подбором? — предложила я.

И стала рисовать на карте концентрические круги с центром в Мудре, делая пометки: «десять километров», «двадцать», «тридцать». На каждой окружности я ставила по одной точке.

— Лиссай, — я повернулась к принцу, — Вы могли бы «целиться» не в город, а в эти места на карте? Будем стремиться во всё более далекие от Мудры пункты, до тех пор, пока не попадём по загаданному адресу. Ну а оттуда — да, пешком, что ж поделаешь…

Принц открыл глаза и веснушчатыми костяшками почесал переносицу.

Я заметила, что пальцы у него дрожат, под глазами залегли тени, а белки покрывает сеточка лопнувших сосудов.

— Ой! А с вами всё хорошо? — спохватилась я.

Ребята тотчас с опаской уставились на Его Высочество.

— К-кажется, я никогда раньше так много не колдовал, — ответил принц, вновь, "по-мирскому", запнувшись. — К сожалению, дружественная магия истощает наравне с классической.

Я кивнула: помню по собственному опыту — это так.

— Но пока что я еще в силах открывать двери, — пообещал Лиссай.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И мы стали дружно прощупывать грани дозволенного.

* * *

Итак, попытка номер раз.

Я прошла обязательные пару метров в густом молочном тумане [1] и оказалась под уютным боком холма, поросшим клевером и незабудками.

*****

[1] Этот туман пограничья и есть причина, по которой в дверь Междумирья нельзя просто «выглядывать», как в окно, отметая неугодные локации сразу. Иначе мы бы просто открывали-закрывали вход, стоя на пороге. А так — принудительное тотальное погружение, увы.