Непридуманные истории - Владимир Иванович Шлома
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А почему в таком виде? — спросил Зам, имея в виду его внешний вид, так как он был небрит и в измятой одежде.
Но Александр его не понял.
— Анатолий Карлович, Вы не подумайте, я сегодня не пил. Это у меня со вчерашнего запах остался, — объяснил он.
— Так ты еще и пьян? — удивился Зам. — Действительно, запах чувствуется.
— Да я не пьян, это только запах остался, — оправдывался Александр.
— Я тебя предупреждал, что у тебя было последнее замечание? — спросил Зам.
— Да.
— Ну тогда иди в администрацию за расчетом, и по пути скажи Мише, чтобы смотрел и за твоим постом.
— Это меня старший смены заложил? — поинтересовался Александр.
— А при чем тут старший смены? — не понял Зам.
— Да он еще в электричке ко мне цеплялся, доставал расспросами, а теперь, он пришел проверил, потом Николай Иванович, и сразу после него Вы. И все принюхиваетесь.
— Да ты только что сам себя заложил, — наконец-то понял его Зам. — Я тебя спрашивал, почему ты не брит, а ты мне начал про запах водки рассказывать. Ответ был неудачным.
Оказывается, бывает и такое, можно и самому себя заложить.
По волчьим законам
Очень часто люди не ценят то, что имеют. Им почему-то кажется, что в других условиях они бы жили гораздо лучше. Так казалось и советским людям, многие из которых считали, что в станах капитализма жизнь намного лучше, чем в Советском Союзе. Там и зарплаты большие, и пенсии не в пример нашим, пенсионеры могут путешествовать по всему миру, а не вкалывают на своих огородиках, чтобы свести концы с концами. Но вот и у нас наступил капитализм, и у людей появилась возможность самим сравнить преимущества и недостатки капитализма и социализма. И то, с чем они столкнулись, их не обрадовало. Тот «звериный оскал капитализма», о котором им рассказывали при социализме, они теперь увидели своими глазами. На своей шкуре испытали, что значит жить в обществе, где «человек человеку — волк».
В то время в Москве и появилась сеть пунктов быстрого питания и ресторанов «Ростикс», специализирующихся на блюдах из курицы, а в Бирюлево находилась фирма «Росервис», обеспечивающая эти пункты питания необходимой продукцией. Все руководящие посты в этой иностранной фирме занимали иностранцы. Генеральным директором фирмы был Норберто, выходец из Южной Америки, цехом по разделке курей руководил Диего, его соотечественник, а пекарней и кондитерским цехом руководил француз Серж. Завскладом у Сержа был Хуан Карлос, тоже соотечественник Норберто. Ко всем русским, работающим на фирме, иностранцы относились свысока, и весьма пренебрежительно, как к людям низшего сорта. «Финиш контракт!» — часто слышали от Сержа не только его работники, но и охранники, которые ему вообще не подчинялись. В общем, иностранцы на фирме чувствовали себя полновластными хозяевами. Работников увольняли за малейшую провинность, и никто, никакую воспитательную работу, как это было при советской власти, с ними больше не проводил.
Справедливости ради, следует отметить, что француз Серж не был ни барином, ни белоручкой. Он лично получал на складе тяжелющие мешки с мукой, грузил их на тележку и поднимал на второй этаж здания, где располагалась пекарня. Лично иногда и тесто месил, в общем, никакой работы не чурался, хотя мог бы этого и не делать. Пекарня выпекала прекрасные булочки и круассаны, кондитерский цех делал вкуснейшие торты, которые просто расхватывали в магазинах. В связи с большим спросом на торты, их начали продавать и непосредственно в кондитерском цехе. Их с удовольствием покупали как работники базы, так и внешние покупатели. При выносе тортов из корпуса, покупатели предъявляли охране накладную. За какую провинность Серж попал в немилость к Норберто, никто не знал, но как-то охране поступила команда, при выносе тортов из корпуса, накладную проверять не только у покупателей, но и у Сержа, если он выносит торты. Вскоре в гости к Сержу пришла какая-то женщина, и он подарил ей два торта. Поздно вечером, вместе с этой женщиной они и выходили из корпуса, один торт несла женщина, а второй Серж. На выходе охрана потребовала у Сержа накладные на эти торты. Таким поведением охраны Серж был возмущен до глубины души, и весь аж побагровел от злости. Было видно, что ему было очень неудобно перед этой женщиной.
— Финиш контракт! — кричал он охранникам. — Я всех вас завтра уволю. Я начальник цеха. Я подарил эти торты женщине. Какая накладная?
Но охрана была неумолима, и с тортами их из корпуса не выпустила. Тогда Серж высоко поднял эти торты и, со злостью бросил их на пол, да так, что они разлетелись по всему коридору.
— Финиш контракт! — еще раз предупредил он охрану, и они с женщиной ушли.
О происшествии охранники доложили своему начальству, те доложили Норберто, от которого сразу же и поступила команда, на территорию базы Сержа больше не пускать. Ему не позволили даже за своими вещами зайти, его бывший кладовщик Хуан Карлос, а теперь новый начальник цеха, вынес их ему за ворота. Русские работники фирмы были просто шокированы такими отношениями между начальниками. Волчьи законы капитализма здесь были весьма наглядно продемонстрированы.
Дальше была очередь Диего. Как говорили, в его цехе обнаружили крупную недостачу. В отличие от Сержа, его сразу не выгнали, и он еще неделю передавал дела Алине, назначенной вместо него. Это была среднего роста, очень красивая молодая русская женщина. Это было весьма неожиданно, первый русский человек в руководстве фирмы, да еще и женщина. Но ничего странного в этом не было, ее перевели сюда из центрального офиса, где она тоже занимала довольно высокую должность. А Диего пообещали, что если он уплатит в кассу выявленную недостачу, то его оставят у Алины замом. И Диего внес в кассу нужную сумму. Но, как только деньги оказались в кассе, Норберто дал команду на территорию базы Диего больше не пускать. Несколько дней Диего простоял за воротами базы, пытаясь как-то поговорить со своим соотечественником Норберто, но тот всячески избегал этой встречи, и, поняв бессмысленность стояния за воротами, Диего больше не приезжал.
А новый начальник цеха Хуан Карлос, молодой мужчина выше среднего роста, здоровый и сильный, завел в кондитерском цехе, где работали только женщины, новые порядки. Каждый вечер он вызывал к себе одну их женщин, и требовал удовлетворить его сексуальные желания. Тех, кто
