Вор Города. Невольник - Алексей Егоров

Лучшего мотива для агрессии не найти.

Один из монахов, явно не самый первый, обратился к толпе, уповая на ее благоразумие:

— Расходитесь, вы мешаете проводить законное расследование.

— Что еще за расследование?! — выкрикнул кто-то из сердца толпы.

Смельчак, конечно же, не вышел вперед, боясь раскрыть свою личность. Толпа всегда анонимна.

— Расследование в ереси, — неохотно ответил монах. — Мастер Николас Дуклан был арестован по решению Совета. Мы только выполняем приказ!

Толпа загомонила, всем требовалось узнать, где держат Дука. Кто-то принялся обличать церковников в обмане, к нему присоединились другие.

"Спасать его сейчас побегут, ага" — с иронией подумал Галент.

Но вместо того, чтобы спасать брата Дука, который был неизвестно где и хорошо охранялся, механисты принялись забрасывать монаха камнями и кусками льда, которые выламывали из мостовой. Галент на всякий случай спрятался среди куч мусора — в порыве страсти толпа кидала камни куда угодно, но только не во врага.

Больше морально пострадав, чем физически, инквизиторы отступили вглубь двора. Окрыленные успехом цеховики ринулись в атаку, выкрикивая всевозможные глупости. Запахло кровью, появились первые жертвы, когда две толпы схлестнулись.

Инквизиторов спасала лишь организованность, они держались друг за друга, понимая, что в открытом бою с кузнецами им не сладить. Выстроившись цепочкой, монахи отражали атаки то магией, то оружием и прикрывали своих жрецов, занятых входом в дом Дука. Лидер у них имелся, в отличии от взбесившихся мастеровых.

— Мой шанс, — прошептал Галент.

Вор, пригнувшись, бросился прямо в толпу, быстрота и ловкость помогали ему крутиться между неповоротливыми механистами, которые только и успевали, что замахнуться на юркую тень. Сложно пушечным ядром поразить крысу. Галент отвлек часть механистов на себя, чем помог бывшим братьям.

"Теперь они мне денег должны" — подумал Галент, добежав до канавы, в которой зарыл деньги.

Не известно, узнали ли монахи своего бывшего брата или нет, но они не стали нападать на вора. Они не решались разорвать цепь и дать механистам шанс пробиться.

Галент не стал досматривать, чем кончилась драка. Страх плетью гнал его прочь от дома механиста. Вор думал лишь о том, как бы спасти свою шкуру. Толпа мастеровых заняла почти весь двор, оттеснив монахов, и перекрыла все входы. Галент, не долго думая, забрался по водосточной трубе на карниз второго этажа и, вжимаясь в стену, пошел вдоль него.

Карниз был узким, вор постоянно рисковал свалиться, но внизу было еще опаснее. Мастеровые заметили вора и принялись бросать в него камни, но попадали все мимо. Лишь изредка снаряды ударяли Галента в спину, которую прикрывала сумка. Провидение берегло вора.

Неосознанно вор начал бормотать слова молитвы. Мертвецы и то казались не такими страшными, как толпа, подчиненная разрушительным идеям.

Галенту удалось вырваться на свободу и даже уцелеть. Улепетывал по улице он так, что аж пятки сверкали. Появившиеся полицейские принялись стрелять вдогонку, но вскоре бросили погоню. Их больше занимали механисты, пытающиеся прорвать строй церковников. Галент не знал, что там творилось, но догадывался, что городовым так же намяли бока. "Волосатые кулаки" не рискнут пользоваться оружием против механистов, которые это же оружие им поставляют.

Успокоился Галент только добежав до Старого Поля, он проделал этот длинный путь бегом, так что в конце вымотался до предела. Рухнув в снег в безопасном тупике, чтобы охладиться, вор перевел дух.

— Что за хрень, — смеясь, сказал он.

Сначала Сайленс, потом инквизиция — ну, ладно, эти ребята там были уместны, — но механисты? Галенту казалось странным, что именно в тот момент, когда дом Дука собирались опечатывать, появились цеховики. Словно кто-то подспудно управлял им и подсказал, что надо делать. Странно, что этот серый кардинал не отправил в толпу своего человека, который организовал их. Драка была явно стихийной, толпа просто давала выход своим эмоциям. А лозунги — это все было необходимо ей для разрушения моральных запретов.

Но провокаторов Галент не заметил, это ему и казалось странным. Ведь механисты могли просто не пойти к дому своего брата. А могли и по дороге учинить разгром.

— Странно это все, — подытожил Галент и на том успокоился.

В Городе никогда не понятно, что и чем управляет, каких целей добивается. Даже городские власти и те стараются не действовать открыто. Ох, знали бы горожане, как их водят за нос…

Галент хмыкнул, горожанам давно на все плевать. Им бы лишь развлекаться да жрать. Никакой ответственности. Даже у вора и то есть цели, пусть глупые, но он все же не беспутно прожигает свою жизнь.

Устало вздохнув — все эти рассуждения и гроша ломаного не стоят, — Галент взобрался на груду кирпичей и пошарил рукой по карнизу. Собрав снега, он умылся, чтобы привести себя в чувства, и пошел домой.

Эта ночь и так была полна на неожиданности, больше Галент ничего не хотел. Только горячий ужин…

— Или точнее завтрак, — вор почесал подбородок, раздумывая.

…И теплую постель.

Галент добрался до своего нового дома, быстро перекусил, но в постель не лег. В голове роились всевозможные мысли, ничем не связанные, но отвлекающие от сна. Вор устало прохаживался по комнате, не зажигая света. В тенях ему было привычней и спокойней.

Не зная, чем заняться, Галент решил изучить те подарки, которые дядя Сайленс приготовил для него. Все лучше, чем бессмысленно тратить силы на размышления. Хоть так занять руки и глаза, а там глядишь, и голову сморит сладкий сон.

Вор даже принялся насвистывать какую-то мелодию, давным-давно подслушанную в таверне. С хорошим настроением он взялся за дело.

Галент зажег керосинку, которую притащил в комнату, и разложил на столе вещички из сумки. Мешок с добычей он бросил в углу, словно там было не целое состояние, а мусор, который следует выбросить на помойку. К деньгам вор относился, как к необходимости, но никогда не превозносил их ценность для человека.

Поджаренные записи механиста вор отложил — решил потом разобраться с ними, на свежую голову.

Арбалет Дук отремонтировал, но конструкция ничуть не изменилась — Галент отложил оружие в сторону. Приятно было держать в руках такое совершенство, но вора больше занимали другие штучки.

С болтами механист намудрил, Галент долго пытался понять, какие снаряды и для чего предназначены, но вскоре обратил внимание, что коробки снабжены инструкциями. Почерк был кривым, словно писавший торопился. Галент хмыкнул, такие закорючки мог оставить только механист, не привыкший работать пером. Многие мастеровые опасались делать записи и вообще относились к чистописанию с презрением. Зачем портить глаза, если можно пользоваться печатным станком.