Ассоциация - Бентли Литтл

Барри не заметил, когда окончательно соскользнул в сон. Просто в какой-то миг оказалось, что он уже не лежит в своей постели, а сидит на жестком складном металлическом стуле рядом с другими жителями поселка. За столом на возвышении восседали Джаспер Колхаун и прочие члены правления в черных мантиях, сурово озирая собравшуюся толпу.

Председатель объявил звучным голосом:

– Ставлю на голосование вопрос о поправке к уставу, согласно которой все мужчины в поселке имеют право трахать Морин Уэлч в задницу, не спрашивая ее разрешения или разрешения ее мужа Барри. Кто за это предложение?

Взметнулось множество рук с четкостью нацистского салюта.

– Кто против?

Один только Барри вскинул руку.

– Принято!

Проснувшись утром, Барри увидел, что глаза Морин открыты.

– Сегодня собрание, – сказала она.

Актовый зал в клубе был набит битком. Многих Барри не знал, но мелькали и знакомые лица: Майк и Тина, Фрэнк и Одри, Лу и Стейси, Нил, Чак и Терри, гости, с которыми встречался у Рэя Дайсона, домовладельцы, кого видел на митинге. В зале были расставлены металлические складные стулья – должно быть, больше сотни.

За длинным столом на сцене сидели члены правления.

У дальней стены выстроились в шеренгу добровольцы.

Все это до жути походило на его сон. Войдя в зал, Барри испытал пугающее чувство дежавю. В большой комнате, полной народа, должен бы стоять гул голосов, но все молча листали толстые тома в черных переплетах. На столе у самой двери громоздились целые стопки таких же книг.

Стоявший у стола человек в дурацкой ливрее обратился к Барри и Морин:

– Получите, пожалуйста, экземпляр «Устава Ассоциации домовладельцев Бонита-Висты» с поправками, изменениями и дополнениями. Утверждение поправок – первый пункт в повестке дня.

Он вручил Барри книгу весом чуть ли не в тонну и размером с семейную Библию, которую бабушка Барри держала на обеденном столе.

– И мы должны прочитать все это до начала собрания? – изумился Барри. – Сколько там осталось – пять, десять минут?

– Это просто формальность, – ответил человек в ливрее.

– Как же мы можем голосовать, если не знаем, какие там изменения?

– Ну, вы даете!

Человек искренне расхохотался. Барри стало не по себе. Сотрудника ассоциации насмешила мысль о том, что голоса жителей поселка имеют хоть какое-то реальное значение, – зловещий признак.

Лиз, сидевшая у прохода, заняла для них два места рядом с собой. Барри и Морин, переглянувшись, подошли.

Словно не она просидела почти два месяца затворницей, никого не впуская в дом. Лиз улыбнулась и сказала, что рада их видеть. Говорила она шепотом, и Барри невольно зашептал в ответ, поддаваясь царящей вокруг тишине, хотя собирался ответить обычным голосом, чтобы всем показать, что не боится.

– Мы ни за что не упустили бы такой случай. Наконец-то я смогу высказать правлению все, что накипело.

– Получите, пожалуйста, экземпляр «Устава Ассоциации домовладельцев Бонита-Висты» с поправками, изменениями и дополнениями, – произнес человек у стола, обращаясь к кому-то вновь прибывшему. Среди общего безмолвия слова звучали неуместно громко. – Утверждение поправок – первый пункт в повестке дня.

Барри положил неподъемный том к себе на колени и раскрыл. Экземпляр Лиз лежал на полу возле ее стула. Многие вокруг тоже положили книги на пол. Всего несколько человек пытались читать исправленную версию.

Барри наугад перелистал страницы. Одно правило запрещало жителям поселка готовить блюда азиатской кухни, другое требовало, чтобы у каждого домовладельца был американский флаг, хотя вывешивать его в доме или перед домом строго запрещалось. Чем дальше, тем причудливей становились правила. Список покупок можно писать исключительно простым карандашом; жители поселка обязаны каждый день мыть голову и пользоваться кондиционером; недопустимо появляться на улице с лысой головой, а в случае потери волос надо, выходя из дома, надевать парик. Наверняка среди анекдотических правил прятались и другие, более опасные, но искать их уже не оставалось времени. Если участники собрания готовы проголосовать сами не зная за что, тем более важно им услышать речь Барри.

Он рассказал о своих планах Майку, попросил распространить информацию и очень надеялся, что друг не подвел. Если все пройдет хорошо, люди поддержат Барри и сами начнут задавать вопросы правлению. Старичью придется держать ответ и хоть как-то обосновать правила и процедуры, которые до сих пор все принимали как должное. Конечно, план был составлен на скорую руку, да и самые продуманные планы часто не выдерживают столкновения с реальностью, но Барри верил, что по крайней мере сумеет всколыхнуть это болото.

Стук председательского молоточка раздался внезапно, словно ружейный выстрел. Все взгляды обратились к президиуму.

– Внимание! Внимание! – провозгласил от двери человек в ливрее. – Начинаем ежегодное отчетно-выборное собрание Ассоциации домовладельцев коттеджного поселка Бонита-Виста!

Сидевший в центре Джаспер Колхаун встал и милостиво улыбнулся.

– Здравствуйте, дорогие соседи!

В зале раздались восторженные вопли. Собравшиеся бешено зааплодировали. Барри покосился на Морин. Он ждал продолжения приветственной речи, а оказалось, что эти простые слова – сигнал к овации. Бурное ликование стало для него такой же неожиданностью, как и удар председательского молотка. Закралось нехорошее подозрение, что все это часть отлаженного, привычного ритуала, вроде церковной службы.

Перегнувшись через колени Морин, Барри шепотом спросил у Лиз:

– Сколько времени обычно продолжается собрание?

– Часа два-три, – прошептала она в ответ.

Два-три часа?

Улыбка председателя стала еще шире, хотя Барри готов был поклясться, что это невозможно. Неестественно растянутый рот придавал Колхауну сходство с ощерившимся волком.

– Мы начнем наше сегодняшнее собрание с самого важного пункта повестки дня: с утверждения нового, доработанного варианта устава.

Снова овация.

– У вас было достаточно времени, чтобы ознакомиться с поправками, изменениями и дополнениями. Все, кто за новый устав, прошу поднять руки!

Десятки рук взлетели вверх.

– Стойте! – закричал Барри, вскакивая. – Разве не будет обсуждения? Разве мы…

– Кто против? – спросил председатель.

Не успел Барри поднять руку или хотя бы закончить фразу, ударил председательский молоточек.

– Устав утвержден, – объявил Колхаун.

Барри стоял как оплеванный и растерянно озирался. Домовладельцы замерли, жадно ловя каждое слово из председательских уст. Их всех загипнотизировали, иначе не объяснишь! Но Барри сам понимал, что дело не в этом.